– Само собой. Номер принадлежит Вакулову Игорю Михайловичу, девяносто девятого года рождения, зарегистрирован у нас в Новогорске. Говорит, что не звонил нам…
– Сказать можно что угодно… Адрес этого Вакулова есть?
– Да.
– Наряд не отправлял?
– Я сначала тебе должен был сказать…
– Это правильно. Но наряд мы вышлем. И я сам поеду.
Как знал Артем, что смерть Козулина пятном ляжет на него. И очень хорошо, что он с самого начала решил действовать с опорой на подчиненных.
Открылась дверь, в коридор вышел Кононов. Артем удивленно взглянул на него. Он-то думал, что лейтенант уже дома. И Кирилл смотрел на него вопросительно. Как будто знал, что нужна его помощь, но не понимал какая. А помощь его действительно была нужна. На дворе глубокая ночь, не успеешь оглянуться, как наступит утро. А времени в обрез. Столько всего нужно сделать.
* * *
Музыка играла громко, но Малахов заглушал ее своим голосом. Виола крутилась вокруг шеста, он стоял где-то рядом, но она видела перед собой только темноту. Это темнота с ней и говорила – голосом Малахова. Огромная темнота, тяжелая, но такая теплая, наэлектризованная до мурашек по коже.
«Ты что здесь делаешь?.. Давай домой!..»
Эта темнота наваливалась на нее, обнимала, закрывая обнаженную грудь от грязных похотливых взглядов уголовников. Обнимала, согревая тело снизу вверх. Особенно жарко было в самом низу живота. Знакомое чувство томления сейчас требовало выхода. Хотелось, чтобы горячая темнота обнимала крепко-крепко, все глубже проникая в сознание.
«Спросишь майора Малахова!»
От этих слов стало совсем жарко, томительная тяжесть хлынула через голову, от сильной встряски Виола проснулась. Провела рукой по мокрому лбу, удивленно пожала плечами. Она же не болела, откуда холодный пот?
И еще ей стало стыдно за себя. Ну да, майор Малахов произвел на нее сильное, можно даже сказать, сокрушительное впечатление, но разве она должна думать о нем с таким содроганием? Здоровый мужик, мощный, это его суровое обаяние крутого мента разило наповал. Но все равно нельзя впускать его в свое сознание, в свое тело.
Но разве можно было лезть на сцену в одних трусах, светить голой грудью? Виола и сама не понимала, как это произошло. Была сильно взволнована, думала, что танцует лучше всех, хотела удивить, ум зашел за разум… А Малахов, наверное, думает, что она последняя шлюха. И его подчиненный, этот симпатичный лейтенант, тоже так считает. Стыдно-то как.
– Чего не спишь? – буркнула тетя Рая.
Виола спала на матрасе под батареей, раскладушку занимала сестра Ольга, тетя Рая застолбила за собой диван. А на кухне расположился Миша, ее сын. Квартира однокомнатная, тесная, а Миша еще и жениться собирается. Если приведет в дом свою Танюху, вообще будет жесть. А все к этому идет, потому тетя Рая и отправила Виолу в «Эльзас» – на самостоятельные хлеба. Хорошая зарплата позволит ей снять комнату или даже квартиру. А если еще под мужиков будет ложиться… А под мужиков Виола должна была ложиться. Танцовщиц в ночном клубе держат за проституток, соответственно и относятся. Виола, в общем-то, это уже поняла. Но тетя Рая сбила ее с толку. И спасибо майору Малахову…
– Я больше не пойду в клуб, – сказала Виола, поворачиваясь к тете спиной.
– На хрен пойдешь! Там еще больше платят!
– Мама! – возмутилась Ольга.
– И ты пойдешь, придет время! Спать!
Виола вздохнула. Такая уж у нее тетка, но грех жаловаться. Когда мама умерла, Виола могла оказаться в детдоме, а тетя Рая забрала ее к себе. Сама без мужа живет, троих детей на себе тащит. Ну, грубая, ну выпивает иногда с мужиками, но ведь работает, ни от кого не отказывается. И с Виолой хотела как лучше. Ведь не все же танцовщицы в ночном клубе проститутки, насильно там под клиента не подкладывают. Наверное…
В дверь позвонили.
– Какого черта? – возмутилась тетка.
– Открыть? – спросила Ольга.
– Вилка!
Виола вздохнула, поднялась. Ну, конечно, кому еще открывать, как не ей? Хотя там, за дверью, наверняка какой-нибудь тетушкин собутыльник. А с ними нужно держать ухо востро. Чуть зазеваешься, и рука уже на заднице. И грудь могут ощупать. Сколько раз Виола жаловалась тете Рае – бесполезно. И под юбку лезли, но Виола не сдавалась. А в клубе – да, в клубе дала слабину.
За дверью стояли двое: лица наглые, откормленные. В брендовых кожаных куртках, джинсы трубочками. Нет, это не теткины дружки. Может, потому ей и стало любопытно. Может, она потому и открыла дверь.
– Ты Виола? – спросил парень с глубоким шрамом на переносице.
– Да она, она, – кивнул другой, с широким подбородком, окинув ее оценивающим взглядом.
Виола поняла, что пора закрывать дверь, но парень со шрамом подставил ногу.
– Давай собирайся! – потребовал он.
– Куда?
– На работу!
– Тебя же в клуб взяли, – благодушно сказал «широкий подбородок».
– Да не хочу я!
– Хочет, хочет… – Тетушкин голос прозвучал над самым ухом.
– Да не хочу я!
– Нормально все будет, я с тобой поеду, – сказала тетя Рая и зевнула во весь рот.
– Не поеду я! – мотнула головой Виола.
– Да только посмотришь, как там и что… Сам Сергей Евгеньевич сказал. – Парень с широким подбородком улыбался, пытаясь очаровать Виолу.
– Кто такой Сергей Евгеньевич?
– А это человек, которому отказывать нельзя, – усмехнулся парень со шрамом. – Он тебя просто посмотреть хочет, а если откажешь, он тебя на круг… И хрена ты ему откажешь!
– Не поеду я!
– Слушай его, балабола! – Тетушка снова зевнула. – Никто тебя не обидит. Я с тобой!
– Только посмотреть? – сдалась Виола.
Во дворе стояла дорогая иномарка, Виола еще никогда не ездила в «БМВ». Но садиться в машину не хотелось – страшно.
– Давай!
Один парень открыл дверь, другой чуть ли не силой втолкнул ее в салон. А тетушка так и не появилась.
– А тетя Рая? – Виола могла и не спрашивать, она и без того поняла, что ее обманули.
– Твоя Рая уже в раю. Яблоко доедает, – насмешливо сказал парень с широким подбородком.
– Какое еще яблоко?
– За тридцать сребреников… Продали тебя, девочка. Ни за хрен собачий.
– Зачем ей собачий? Нормальный будет! – засмеялся парень со шрамом.
– У меня жених есть!
– А ему – собачий!
– Майор Малахов меня замуж зовет!
Парень со шрамом вдруг перестал смеяться.
– Малахов?
