— Сюда, — обвела она взглядом пристройку.
— Зачем? — злился все больше, потому что ни черта не понимал.
— Зул Вальдемарович, — отступила Алиса на шаг, невозмутимо делая вид, что любуется узлом галстука, — боюсь, тебе может понадобиться помощь в вещах, с которыми ты не справишься…
— Госпожа укротительница тигров, — криво усмехнулся я, — решила повысить квалификацию и заняться драконами?
— А вас много? — азартно прищурилась та.
— Один, — хмуро выдавил я.
Алиса вздохнула:
— Не вези ее в Питер. Там шумно, воняет гарью, нет солнца, и драконов там не видели никогда… Ты вырвешь девочку из привычного мира, и будь ты хоть трижды ее истинный, она будет напугана и растеряна. А шанс у тебя, я так понимаю, один и последний.
Я сверлил ее напряженным взглядом, чувствуя, что в ее словах есть истина. Тигр, дракон — один хрен! Алиса управлялась с опасным зверьем изящно и легко.
— Алекс «за», — правильно читала она мою реакцию.
Понятно, что такой решающий козырь, как я, лучше держать поближе и лично присматривать — Правящему в стратегическом мышлении не откажешь.
— У него же столько целых елок во дворе осталось! — фыркнул я. — Хорошо.
Смысл ломаться? Надо держаться за тех, кому голова не откажет в случае чего. О том, что у нас с Мирой не сильно заладилось с «первой встречей», я старался не думать.
— Спроси еще у Алекса, можно ли занять его старый дом…
6
В аэропорту Аршад встречал меня лично.
— Ты как? — прижал к себе, стоило спуститься по трапу.
— Хреново, — такого разочарования не испытывала давно. Как хотелось жить еще утром!
— Что ты видела? — потребовал он, когда двери автомобиля захлопнулись, и мы медленно двинулись по площадке к выезду из аэропорта. Хотелось выть от тоски!
— Не помню.
Попыталась отвернуться от него к окну, но он неожиданно жестко дернул меня к себе.
— Вспомни, — прошипел в лицо. — Это важно. Ты видела его?
— Кто он? — сощурила я глаза в ответ.
Да, я помнила каждую деталь, каждое слово незнакомца.
— Что он тебе сказал?
Я вздохнула, откидывая голову назад:
— Что он — дракон, и что я — его истинная и принадлежу ему. Это тот, о ком ты говорил?
— Да, — со злостью выдохнул он и уставился на дорогу перед собой. — Я обязан тебя защитить…
— Почему? — выдавила неприязненно. — Что он мне сделает? Заберет без спроса себе так же, как и ты?
— Я не отдам ему тебя, — сжал Аршад кулаки. — Он не пройдет через мою защиту…
Но уверенности в его голосе не было, а когда вдруг зазвонил его мобильник, выражение лица Джинна испугало. Он раздул ноздри и сцепил зубы так, что желваки заходили:
— Что. Тебе. Нужно? — рыкнул так, что стекла зазвенели.
— Я хочу поговорить…
Я вздрогнула, обхватив себя руками. Голос незнакомца вдруг остудил палящий жар Джинна, которым он нагнетал воздух в салоне, не замечая этого. И пустил мое сердце вскачь.
— Мне не о чем с тобой говорить. Я не отдам ее.
— Ты сам знаешь, что ни я, ни она не можем друг без друга, — удивительно спокойно продолжал Дракон. — Отпусти…
Не можем? Да что черт возьми происходит?! Я ведь даже имени его не знала!
— Оставь нас в покое. Ты опоздал. Она — моя. И тебе этого не изменить. — И Аршад бросил трубку. — Быстрее, — скомандовал водителю. — Мы опаздываем…
— Куда? — настороженно выдохнула я.
— На нашу свадьбу.
* * *
Я опустил телефон и перевел взгляд в иллюминатор. Значит, выбора не осталось. Там внизу стелились облака, а мне привычно казалось, что это — мой любимый вид из кабинета. Пришлось себе признаться, что Алиса была права — в Питер Миру лучше не везти. В мой привычный мир постоянных проблем и дел-по-горло. Нам нужно побыть вдвоем, но под бдительным присмотром.
Как же это приятно, когда о тебе заботятся! Не ты днем и ночью, а о тебе в кои-то веки! Что ни говори, а иногда нужно будить в себе не только зверя, но и человека, и мужчину впридачу.
Я решительно достал из-под сиденья портфель и, уложив его на колени, осторожно открыл. Внутри на мягкой подушке покоилась восточная старинная лампа. Черная, с позолоченными краями. Я заранее вытащил ее из-за грани, где надежно припрятал прежде, чем вывалиться обратно в Кифар.
— Зуб за зуб, — прошептал еле слышно. — Другого выхода нет…
Но руки все равно дрожали, когда я взял лампу. Как мы с Аршадом докатились до этого? Кто начал? Безобидное соперничество переросло в войну. Опасную, опустошающую… Или война началась до нас, а мы просто в нее влились? А если бы не Мира, смог бы я сделать то, что собирался?
Неважно. Может, когда-нибудь я отвечу себе на этот вопрос, но это будет нескоро.
Лампа в моих ладонях мягко запульсировала теплом, нагреваясь с каждым ударом сердца все больше, и я не мешкая осторожно потер ее:
— Я… тебя… освобождаю…
Самолет тряхнуло.
— Дамы и господа, мы находимся в зоне турбулентности, — тут же ожил динамик на панели.
А я не сводил взгляда с лампы. Она все еще пульсировала нутром, и отсветы ее огня завораживающе искрились на ладонях.
— Прости…
* * *
* * *
— Аршад, пусти! — закричала я, когда он дернул меня из машины и рванулся к порталу. Я бежала за ним, оглядываясь на Сахира. — Аршад!
— Нет времени, Майрин! — рыкнул Джинн и пронесся между тех самых колонн. Перед глазами сгустился мрак и тишина черного зала. Мои испуганные всхлипы отражались от холодного мрамора, возвращая взамен пугающий шелест. — Сахир, собирай всех в зале…
Аршад меня больше не слушал, влетел со мной прямиком в главный зал, куда стремительно стекался народ.
— Алтарь приготовьте, — командовал он на ходу, — ритуальный кинжал, чашу, ленты, специи…
— Аршад, нет! — заорала я, на что он вдруг резко остановился и залепил мне такую пощечину, что искры посыпались из глаз!
Я мотнула головой, чувствуя, как отнялась половина лица… и зашипела змеей. Один бросок, и Джинн изумленно одернул прокушенную ладонь. Вокруг заголосили надиры, закричали мужчины. Позади послышался топот, а потом все потонуло в оглушающем треске, будто в зале кто-то взорвал ящик фейерверков. Аршад рванулся ко мне, и я тут же с остервенением вцепилась когтями в его ладонь, которой он прижал меня к себе.
— Отпусти ее…
Голос, заполнивший зал, неожиданно перекрыл истерику и пробрал до позвоночника. Я вскинула взгляд и оцепенела — пространство посреди зала будто раскололо на части, и из разлома хлестало пламя. А рядом стоял Дракон. Отблески огня делали выражение его лица пугающим и злым, но, кажется, его и правда не устраивало происходящее.
