Ведь он молодой на самом деле, подумал Игорь. Не старше меня, а может быть и младше. Где же я его видел? В мэрии? Нет. На семинарах? Вряд ли. Ну и не в бане…
Человек кашлянул и брызги изо рта, шипящая слюна с примесью крови — попала Игорю на лицо, заставил отшатнуться, он едва подавил отвращение и вытер слюну рукавом пиджака.
— Я помню тебя, — сказал монстр, едва ворочая языком. — Они уже в городе. Я пришел совсем недавно. Я шел пешком. Мои ноги… — Он застонал. — Я не чувствую ног. Они идут сюда, чтобы убить ее. Я должен предупредить мать. Потом они пойдут к больнице. Она…
Человек схватился за горло. Его перекосила сильнейшая судорога.
— Они не дают мне говорить. Они услышали.
И тут Игорь вспомнил, где он видел этого человека. Конечно же! «Я режу ножом слова из бумаги, я прячу оскал в безымянном овраге…» — это же, да-да! На музыкальном фестивале в честь дня города, он выступал сразу после Кипелова и вызвал фурор, никто не мог поверить, что это играет доморощенная рок-группа, да как играет! Точно, группа «Симулякр», а парень их солист, Антон Морозов! Ба, какие люди…
Узнав, хоть и очень смутно в стоящем перед ним человеке отдаленно, но знакомого парня, Игорь слегка расслабился. Все-таки, каким бы он страшным не казался, теперь он отчасти свой, а не безвестный маньяк-убийца. Когда свой — не так страшно. Отголосок Стокгольмского синдрома.
Игорь чуть приподнялся на стуле.
— Антон, — тихо позвал он, — вы же Антон Морозов, да? Тот самый, что пел после Кипелова на дне города?
— Ваша дочь умрет сегодня ночью, — сказал отчетливо человек, в котором Игорь опознал лидера рок-группы. — Все умрут. Останутся только они.
Человек не обратил никакого внимания на слова Игоря.
Он обернулся, посмотрел на дверь.
— Я там, где ее мать.
Он снова с силой сжал голову, глаза закатились, вместо них показались одни белки и Игорь едва сдержался, чтобы не опорожнить мочевой пузырь. Страх сочился изо всех его пор — он взмок, словно пробежал пару километров по рыхлому снегу.
— Не-ет! — раздался крик монстра, — я ничего не могу сделать. Они уже рядом. Я хотел убить ее, но я убил не ту. Не ту! Теперь поздно.
Он поднял глаза на Игоря, его мутный взор был страшен, болезнен и дик.
— Мне нужно такси, — сказал он.
Игорь сглотнул и мотнул головой.
— Конечно.
— Джип.
— Это только в «Вип-трип»… да, да, без проблем.
— Звони.
Дрожащей рукой Игорь снял телефон. Набрал номер.
— Вип-трип, слушаю вас, — ответила девушка бойким голосом.
— Говорит Игорь Верба из городской диспетчерской. Я хотел бы заказать такси-джип на сегодня. Это возможно?
Девушка вздохнула.
— Сегодня только джипы и берут с такой погодой. К сожалению… остался только Газ 2330 «Тигр», но что-то я сомневаюсь, что вас такое устроит. Она сделала акцент на слове «такое».
— А что с ним не так? — спросил Игорь.
— Все так, но это армейская модификация и удобств в машине практически нет. Обычно ее заказывают охотники или рыбаки, так что…
— Устроит, — коротко прохрипел монстр.
— Нас устроит, — поспешил сказать Игорь. Из кратких курсов поведения при захвате, он помнил, что террористам ни в коем случае нельзя перечить. Конечно, этот парень мало походил на террориста, но назвать его обычным приятным молодым человеком язык не поворачивался. Взгляд Игоря снова остановился на камере видеонаблюдения. Он очень хотел, чтобы торчащие ноги в лакированных туфлях оказались выдумкой, игрой воображения. К его ужасу, они до сих пор были на там, где он их увидел пять минут назад.
— Хм… — сказала девушка. — Ну ладно. Двойной вечерний тариф, вы же в курсе?
— Да, разумеется.
— И в салоне нельзя курить.
— Что? — не понял Игорь.
— Курение в салоне запрещено.
— Вы хотите сказать, что охотники в салоне не курят? — удивился Игорь, но диспетчер проигнорировала его вопрос.
В метре от него, покачиваясь, стоял полутруп. Вонь от него еще более усилилась, он тихо стонал.
— На какой адрес вызываете машинку?
— Городская диспетчерская, улица…
— Нет, — прервал его рок-музыкант. Он тряхнул головой, как будто сгоняя невидимых мух. — Институт вирусологии, за город. Найдут по карте. Возле проходной остановиться и ждать.
— Институт вирусологии за городом. Возле проходной будем ждать, — повторил Игорь.
— За городом? — девушка сделала паузу. — Подождите, сейчас уточню у водителя.
В телефонной трубке зашумела рация. Через минуту она сказала:
— Это еще плюс один тариф. Тройной тариф.
Игорь хотел в сердцах бросить ей что-то типа: «Да подавитесь вы уже там своими тарифами, присылаете корыто, так еще и по цене Роллс-Ройса!», но музыкант качнул головой.
— Да.
— Устраивает, — сказал Игорь в трубку.
Девушка что-то сказала по рации.
— Вызов принят. Институт вирусологии. Ожидайте машинку.
— Я отправил машину, — сказал музыкант. — Больше я для…
Его снова перекосило. Глаза закатились, тело скрутило судорогой. Когда он отнял руки от лица, Игорь опорожнил переполненный мочевой пузырь. Глаза мертвеца стекали по щеками, а лицо улыбалось — кровь струилась, обагряя скулы.
— И… и что теперь? — прохрипел Игорь. Он уже не замечал, как теплая влага распространяется в паху, сиденью кресла, стекая ниже по ногам, прямо в дорогие туфли марки «Вasko».
— А теперь, — ровным голосом сказал музыкант и это был уже не его голос, не тот, что Игорь слышал ровно минуту назад. — Теперь все. — Разинув до отказа вонючую пасть, он прыгнул вперед.
Глава 37
1 ноября 2014 года
— Андрей, ты не должен этого делать. Мы что-нибудь придумаем, я прошу тебя, не нужно! Пожалуйста! — Маша поймала его руку и прижала к груди. Даже под толстым слоем синтетического спортивного костюма он почувствовал, как прыгает ее сердце.
Профессор отвернулся. Они снова сидели в кабинете Лукина, только журнальный столик, залитый кровью, прикрыли куском ткани, а упавший лабораторный шкаф поставили на место.
— Другого выхода нет, — сказал Андрей. — Я должен попытаться. Если профессор прав, у нас появится хоть какой-то шанс выбраться отсюда. Ведь… там остались наши дети. Одни. Так ведь? У тебя мальчик, про которого ты боишься говорить.
Она смутилась, но руку не отняла.
— Откуда ты знаешь? Я вроде…
