Андрей с Машей стояли в задних рядах, но он все видел и картина эта, при всей ее абсурдности, лишь подтвердила его догадки.
Тот что был с лопатой, в несколько шагов очутился возле мужчины, выставившего вперед руки и что-то шепчущего. Вероятно, от страха он просто не мог кричать. Короткий взмах и голова, гулко ударившаяся о паркет, отлетела к сцене. Обезглавленный труп, залив рядом стоящих фонтаном крови, рухнул на пол.
Женщина не пыталась сопротивляться — но когда она увидела своего спутника, вернее, то что от него осталось, завизжала истошным криком, схватившись за голову. В следующую секунду острый конец багра вошел в ее череп как раскаленный нож в сливочное масло — женщина удивленно оглянулась, замолкла и повалилась рядом с мужчиной.
Толпа сомкнулась, словно ничего не произошло.
— Теперь все, — сказал кривой череп. — Теперь вы знаете, что делать.
Однако никто не шевельнулся.
Через пять минут стояния, когда Андрея уже начало мутить, по толпе пронеслось: автобусы на входе, теплая одежда в гардеробе. Одеваемся, выходим и рассаживаемся.
Это кто-то сказал или ему послышалось? — он не понял. Двери распахнулись, они направились к выходу из зала. У дверей Андрей оглянулся — в центре зала в луже темной крови, похожей на болотную жижу, лежали два трупа. Возле сцены замерла голова с распахнутыми глазами, а сверху — под потолком мигал красный глаз видеокамеры.
Урод в сером костюме, широко расставив ноги, стоял возле портьеры, оттуда выглядывал человек в штатском. Со стороны смотрелось, будто обоих разбил паралич — они кивали друг другу часто и натужно. Между ними лежала спортивная сумка.
Андрей крепче сжал руку Маши.
— Подожди меня здесь, — сказал он ей.
Она едва кивнула.
Он развернулся и шагнул в актовый зал.
Шаги отдавались в голове, он считал, чтобы не выдать свои мысли — один, два, три… обогнул обезглавленный труп, лужу крови, двенадцать, тринадцать… двадцать четыре.
Оба мужчины на сцене стояли и молча смотрели на него.
— Что тебе нужно?
Андрей не разобрал — слова раздались у него в голове или кто-то из них произнес их вслух. Они просто прозвучали.
Он подошел ближе — почти вплотную к сцене и теперь двое мужчин смотрели на него сверху, а он видел каждую складку и порезы от лезвий на их лицах. Оба выглядели больными: красные пятна на лицах, хриплое свистящее дыхание. Один, однозначно был начальником охраны, Андрей видел его в административном корпусе. Наверняка, он знает код от двери второго этажа. Но нельзя же его спросить об этом прямо?
Сумка, которая находилась между ними, теперь оказалась прямо перед его носом. Там лежали десятки, а то и сотни плотно упакованных в картонные держатели пузырьков.
Он собрался открыть рот, чтобы спросить о… как в голову впились миллионы ядовитых щупалец. Жуткий разряд пронзил его мозг, тело и каждую клеточку существа — Андрей вздрогнул, поднял вверх красные невидящие глаза. Пот валил с него градом, он закашлялся. Вместо двух мужчин он видел гигантскую опухоль, разъедающую пространство вокруг.
Черная дыра начала его засасывать, мысли, если таковые и оставались — свело судорогой. Что-то инородное пыталось проникнуть в его сознание, как тогда… тогда… разряд электрического тока в сердце… разряд…
ЭКРАН.
Андрей судорожно вздохнул и оглянулся.
Ряды бордовых кресел темнели в мрачной пустоте. Шторы были раздвинуты, но экран не светился. И… кто-то сильно барабанил в дверь позади, сверху, там, где находился вход в кинозал.
Тишина. Холод. Андрей отдышался. Это была плохая идея. Он хотел спросить о докторе Лукине, чтобы начать беседу, но не получилось.
Стук в дверь не прекращался, он делался все настойчивее, сильнее. Через мгновение толчки перешли в отрывистые удары. Дверь явно хотели вынести, но та не сдавалась. Это были они.
Вдруг Андрей вспомнил о записке.
Подскочив к девятому ряду, он увидел листок, который оставил здесь в прошлый раз. Его сердце забилось сильнее. Изо рта вырывались облачка пара, он чувствовал, что легкие распирает и самочувствие далеко от идеального, но организм пока держался.
Андрей развернул бумажку.
Под своим посланием он увидел начертанные детской рукой по слогам слова: «Он и-дет за мн-ой. Па-поч-ка спа-си ме-ня. Ме-лек здесь».
Экран вдруг ярко вспыхнул, осветив его бледное лицо. Он едва не шарахнулся от внезапного света — снова кавалькада цифр, много-много цифр, едва различимых, мелькающих с неразличимой скоростью.
Удары в дверь стали настолько сильными, что пол под ногами дрожал.
Внезапно цифры как будто совместились, выстроились в ряд и образовали читаемый ряд — Андрей уставился на них, с трудом сдерживая дрожь. Десятизначный номер. Что это? Зачем? Испугавшись, что цифры исчезнут, он записал их на листке, сжимая карандаш окоченевшими пальцами.
Есть. Нужно возвращаться. Он еще раз посмотрел на записку. Ужасное предчувствие пронзило его. Саша. Это была она бесконечными ночами, когда черная бесформенная масса затягивала его мозг в пучину забвения — она держала его на плаву. И теперь… вероятно, она была на грани, ей угрожала опасность.
Дверь трещала, пол ходил ходуном.
Он открыл глаза, подпаленные и опухшие.
— Свой, — сказал штатский начальнику охраны. — Он прошел.
— Отлично. Лукин скоро будет с нами, — ответил начальник охраны. — У него много дел. Проходите в гардероб, одевайтесь и занимайте места в автобусе. Через полчаса выезжаем.
Ни слова не говоря, Андрей повернулся и направился к выходу. Все, что нужно было, он узнал. Непонятной оставалась роль Лукина, но это уже не имело особого значения. По крайне мере, сейчас.
Что-то с этим тестированием очень сильно пошло не так. И теперь стояла задача выжить. Выжить и убраться отсюда подальше.
Эксперимент привел к непредсказуемым результатам — вирус оказался способен заразить не только тело, но и мозг, вирус получил власть, он стал управлять человеком по одному ему ведомому сценарию, если только он у него был, полностью подавив волю и отчасти разум — человек оставался разумным настолько, насколько это было нужным для достижения целей вируса. А цели у него были… Андрей приложил ладонь ко лбу — горячий! Цели у него были, скорее всего, очень простыми — захватить весь мир.
Ни больше ни меньше.
Он взял Машу под локоть. Есть ли шанс ее спасти? Они взаимодействуют, обмениваясь на лету информацией — как звенья одной сети, все вирусы — равноправны, но есть кто-то или что-то, руководящее ими, Андрей почему-то в этом не сомневался.
Маша вяло реагировала, когда он вел ее по коридору, мимо гардероба, где копошились члены их группы. Он узнал пенсионера, нахлобучивающего меховую шапку и горнолыжные перчатки. В этой одежде, закупленной, судя по всему, загодя, все они были на одно лицо — похожие на сборную по горнолыжному спорту, только цвета курток и штанов были блеклые, невыразительные.
