— Кто ты?
— Пифия.
— Я повторю свой вопрос только один раз. И если ответишь на него неверно, ты будешь изгнана из города. Кто ты?
Я сглотнула. Страшно перехватило горло. Казалось, я и в самом деле была все это время только Пифией. Только пешкой. С того самого момента, как Валерио поцеловал меня.
Браслет на плече вдруг сильно сдавил мне руку. Я охнула, невольно схватившись за него. Но мне нужно было удержать внимание жреца. Если я сделаю что-то неверно, то подведу Валерио.
— Я — Элиза. Точнее, Лиза. Террианка.
Мой голос звонко отскакивал от пустых стен зала. Жрец не двигался.
— Сними маску.
Черт бы его побрал. Я послушно сняла маску.
— Подойди.
Я подошла и остановилась в трех шагах от трона. Глаза за маской рассматривали меня, я же уставилась в ответ на них.
— Сообщение.
— Отряд Лоренции захвачен. Они ехали к вам. Мне велено вернуться после того, как я сообщу это. Если вы можете помочь…
— Хочешь помочь своему хозяину? — Мне показалось, в голосе звучала издевка.
— Да.
— Почему?
— Он — единственный, кто помог мне.
— Хорошо. Я отправлю отряд в Лотарингию и освобожу лорентийцев. Но ты останешься здесь как заложница.
— Почему?
— Потому что если твой хозяин действительно захочет спасти тебя, он сделает, как я велю. Да и тебе не помешает побыть вдали от него.
— Вы не имеете права! — возмутилась я. — Я должна передать сообщение и вернуться!
Вместо ответа он простер руку вперед, и меня отнесло обратно к входу. Я выбежала прочь из зала, моим желанием было вырваться поскорее из этого города и найти Валерио. Я бежала вниз по лестнице бесконечно долго. Никто не преследовал меня, никто не пытался поймать. Но когда я подумала, что спустилась практически до уровня земли, то шмыгнула в дверь и снова оказалась в зале Верховного жреца.
— Ты подумала над моим предложением?
От злости и бега по лестнице я задыхалась. Поэтому молча кивнула. Мне, похоже, не выйти отсюда.
Провожатый с бесцветными глазами преподнес мне чашу с голубой жидкостью.
— Пей, — велел Верховный жрец. — Или боишься?
Снова издевка в голосе. Насмешка более сильного над слабым. Проверка на трусость. Тварь иноземная…
Я с ненавистью посмотрела на него и залпом осушила чашу. Похоже, только это была не жидкость, а что-то вроде сжиженного газа. Прохладный воздух скользнул по горлу и вдруг разбежался сетью по всему телу. Меня скрутило, я упала на колени, начала давиться. Казалось, меня вывернет сейчас наизнанку. Наконец меня вырвало.
Рвота была прозрачной, а на темном полу зала практически незаметной, зато прекрасно был виден камушек ярко-зеленого цвета, по размеру похожий на жемчужину.
— Что это? — вытирая рот, спросила я.
— Твоя принадлежность Лоренции и Валерио. Но теперь ты моя гостья.
— Что, скормите мне другой камень?
— В этом нет необходимости, — ответил жрец и обратился к беловолосому: — Отведи ее. И приведи завтра.
Я далась в руки беловолосого, не сопротивлялась, не билась. Вдруг навалилось странное безразличие и безволие. Меня отвели обратно в комнату. Я рухнула на кровать и долго плакала. Миссию провалила, к Валерио не вернулась. Не верила жрецу, что он поможет отряду.
Через несколько часов вспомнила, что не услышала звука засова, когда закрылась дверь. Дернув за ручку, убедилась, что она открыта.
Я собрала сумку и выскользнула прочь. Но мой побег больше был похож на ночной кошмар: какую бы дверь я ни открывала, неизменно оказывалась в своей спальне. Поначалу я не сдавалась, будто у моего таинственного противника терпение могло закончиться раньше, чем у меня. Шла, упрямо распахивала двери, спускалась по лестницам и поднималась, но неизменно натыкалась на свою спальню.
В конце концов я так устала, что просто упала в постель. Впервые оказавшись одна, достала дневник Маргарет из сумки.
«Меня увезут из Розенбурга завтра. Со мной едет матушка. Она одна будет от семьи на свадьбе. Мне предстоит прожить в имении мессира Валерио все время до подготовки к торжеству. Мне страшно.
Все хожу по своей комнате, пытаюсь запомнить каждый ее угол. Никогда уже не вернусь сюда. Плачу все эти дни без остановки. Чужое все будет вокруг. Нелюбимое.
При мысли о том, что скоро выйду замуж, становится дурно. Вчера служанки меня решили подбодрить, рассказывали, как это приятно, когда мужчина обнимает тебя и ведет в постель, что мне понравится, что это только поначалу страшно и больно…
Я убежала от них. Не хочу слушать».
«Второй день в Лоренции. Мы прибыли вчера к обеду. Мессира Валерио не было дома. Нас разместили в лучших комнатах. Моя комната просто чудесная! Огромная, с красивой ванной комнатой, отделанной мозаикой, с удобным столиком для чаепитий, а окно выходит в сад. Матушка, правда, расстроила, заявив, что после свадьбы придется жить с мессиром Валерио в одной комнате. Сегодня прислуга явилась за моими распоряжениями. А я ничего не могла придумать, только попросила садовника посадить розы. Потом мне досталось от матушки. Она сказала, что я мямлила и вообще проявила себя как слабовольная хозяйка. А я слушала и удивлялась: разве я хозяйка?
Глупо. Я знаю.
К вечеру прибыл Себастьян! Как хорошо… Но с ним и моя беда.
Страшно мне…»
«Мессир Валерио хорош собой. Все-таки… очень хорош. Не помню его таким. Его любящий взгляд смущает меня, а сердце бьется… Может, получится полюбить его?
Сегодня все выехали кататься на лошадях, матушка чуть отстала, чтобы мы могли поговорить. Я слушала мессира Валерио, смотрела по сторонам и убеждалась, что смогу стать счастливой здесь. Он улучил момент, дотронулся до моей руки, и меня это прикосновение взволновало так, как волновала только моя беда.
Верю, верю, что смогу справиться с собой. Неправильная страсть отступит, я выйду за мессира Валерио, буду счастлива».
Я на мгновение прервала чтение. Упоминание о Валерио рождало во мне страсть и желание. Хотелось вырваться отсюда и мчаться к нему… Я еле сдержалась. Хорошо, что нет возможности покинуть это место. Иначе безумное желание увидеть его, почувствовать его взяло бы верх над разумом.
На следующее утро я решила быть хитрее: когда молчаливый мальчик принес завтрак, я выскользнула вслед за прислугой и пошла за ним по коридору. Он вскоре открыл одну из дверей, скрылся за ней, а я успела удержать ее до того, как она закроется. Но, шмыгнув с чувством торжества вслед за мальчиком, я не смогла сдержать вопль разочарования: передо мной снова была моя спальня! А мальчик исчез!
