Тренировки? Испытания? Я озадаченно следила за вышагивающим перед нами седовласым командиром. Самвел был молод, седина сочеталась прекрасно с бесцветными глазами, и весь образ его отлично гармонировал с белым снегом. При взгляде на него становилось холоднее. А может, потому что мы стояли без движения, слушая его треп…
— Вопросы есть?
— Что тут делает она? — спросил плечистый парень, с таким пренебрежением показывая на меня пальцем, словно я была кучкой экскрементов с летающими вокруг мухами.
— Элиза, шаг вперед. Деймон, шаг вперед.
Мы выступили из строя. Черт. Судя по довольному выражению лица Самвела, он сейчас отыграется за свой вчерашний позор.
— До первой крови. И без магии.
Я не сразу поняла его приказ, а вот Деймон усек сразу, его кулак устремился мне в лицо. Рефлексы. Только рефлексы спасли меня от удара. Я еще не соображала, что к чему, но ушла с его линии атаки, перехватила руку, нажала на локоть так, что он нагнулся вперед. А потом просто пнула его по заднице, и он улетел в сторону, чуть не упав в небольшой сугроб. Но выровнялся, в ярости схватил пятерней снег, бросил мне в лицо. Нашел, чем испугать.
Я отскочила, а Деймон уже шел напролом, злой после своего первого фиаско. Остальные скандировали его имя, отлично, мне грозит стать изгоем с самого начала. Но я и не просила меня в это ввязывать! Только уже было поздно думать: азарт и адреналин взяли свое. Я вдруг снова оказалась в зале на соревнованиях, где сцепилась с мальчишкой-каратистом. Все парни скандировали его имя, девчонки поддерживали меня. Потом пришел преподаватель и всыпал нам обоим. Но клянусь, еще немного, и я бы уложила его на лопатки. Однако мне никто не поверил. Поверили ему, что он пожалел меня. Больше такой ошибки не будет.
Деймон сделал захват, я позволила, а потом врезала ему коленом в живот, а когда он согнулся, вывернула опять руку и ткнула носом в снег. Я отпустила его, думая, что на этом все. Но он так не считал. Сильный удар в живот ногой, и я отлетела, больно ударившись попой о мощеную поверхность. Когда проморгалась, он уже набрасывался на меня. Я отпихнула его ногами, вскочила рывком, врезала сначала ногой в нос, потом по горлу. Он попятился.
Я стояла в стойке, готовая к атаке. Деймон провел рукой по лицу: кровь бежала из носа.
— Достаточно! Вернитесь оба в строй. Вопросы по поводу Элизы есть?
На меня хмуро смотрели все бойцы, но желания драться больше ни у кого не возникало. Подняв случайно взгляд на верхние этажи крытой галереи, я увидела там Верховного жреца. Он, словно привидение, маячил со своей венецианской маской. Мне показалось, он слегка кивнул мне.
— Раз вопросов нет, то вперед! Бегом вокруг замка десять кругов. Я наблюдаю за вами! Без глупостей.
Вокруг замка… Мы стартанули у больших ворот, где классическую железную решетку заменял поток струящегося света. Судя по разговору «коллег», бегущих рядом, замок по окружности около трех километров. Это значит тридцать километров. Я бежала спокойно, контролируя дыхание, экономя силы. Пробегавший мимо Деймон толкнул меня плечом, и я улетела в сугроб. Вот сука. Парни заржали. Я вылезла из сугроба, отряхнулась и побежала снова.
Все это просто дедовщина какая-то. Я на такое не подписывалась. Надо развернуться, послать всех к чертям собачьим.
И что? А? Сафонова? Побежишь, вытирая сопли, к Самвелу? Да он же только того и ждет. У него же на лице написано, что ты вылетишь первой. Он сегодня надеялся тебя выставить неумехой. И сейчас все еще надеется. И ты ему подарочек сделаешь? Соберись, тряпка! И чеши давай вперед. Не важно, сколько километров. Не важно, что холодно. Ярость тебя согреет и придаст энергии.
Я приободрилась. По крайней мере, я снова стала собой, а не преданной комнатной собачкой Валерио. А значит, я на правильном пути. В этот момент меня опять толкнули в сугроб. Я вылезла, отряхнулась и побежала снова. Мороза большого не было, а то у нас легкие разорвало бы от бега. Так что я согрелась.
При следующих попытках толкнуть меня в сугроб я использовала уклонение как способ защиты. И противник благодаря неправильно рассчитанному импульсу тела сам улетал в снег. Пара полетов, и меня оставили в покое. Когда мы в восьмой раз пробежали мимо главных ворот, я поверила, что добегу. Мои противники оказались в отличной спортивной форме, они еще и переговаривались, и меня оскорбляли на бегу. Я бы не смогла. Но я бежала. Упрямая, да.
Злость и ярость. Азарт и упрямство. Вот четверка моих лучших в спорте друзей. Когда весь мир перестает в тебя верить, когда ты сама ощущаешь себя ниже плинтуса, приходят они.
«Что, идиотка, сдаешься? — шепчет злость. — Они победят, а ты покажешь худший результат и опозоришься так, что в зеркало на себя смотреть не сможешь. Слабачка!»
«Как бы не так! — клокочет ярость. — Всех порву на лоскуты, гадов этаких. Утру им носы, переломаю кости, сотру в порошок!»
«А почему бы и не победить? — пожимает плечами азарт. — Чего мы, побед не видели, что ли? Побеждали, и не раз. И в этот можем. Айда!»
«Давай, Сафонова, не сдавайся, рогами упрись, хоть на четвереньках, но доползи! Что такое тридцать километров? Фигня! Три раза по десять. Или десять раз по три!» — Это упрямство. Моя прелесть.
Последний километр мы все бежали молча, стараясь не выплюнуть легкие. Когда выстроились перед Самвелом, я думала, мы сейчас все грохнемся лицом в снег. Но нет, стояли, держались. Первым падать не хотелось никому.
— Ну что? Еще никто не передумал? Что ж… разминка окончена, переходим к занятиям.
Я его слушала и ушам не верила. Он издевается сейчас, да?
— Вам предстоит работать в командах. Две по пять человек. Элиза и Деймон, вы можете выбрать троих напарников себе в команду.
Он это специально! Но уже никто не возражал. Я указала на одного из тех, кто не пытался меня ткнуть носом в снег, Деймон выбрал еще двоих.
В командах мы кололи дрова, таскали какие-то бревна с одного места на другое. Убирали снег. Под конец я уже не чувствовала ничего, руки одеревенели от напряжения и холода. Ноги переставляла на автомате. Похожее отупение было и у ребят.
— Построиться!
Мы послушно выстроились в нестройный ряд.
Самвел смотрел на наши злые, уставшие, голодные лица и, должно быть, злорадствовал.
— Разбились на пары! Шагом марш в казарму.
Я как-то подвисла, но решила идти. Если что, Самвел меня окликнет. Но он и не подумал. Сырое каменное помещение с жалким светом из узких окошек-бойниц под потолком. Десять деревянных нар с соломенными матрасами и одеялами сверху. На тумбе у каждой постели стоит чашка с горячим супом и куском хлеба. Мы бросились на еду, как звери, торопились поесть, словно чувствовали, что нас в любой момент могут пнуть под зад из казармы. Руки дрожали. Я жадно глотала суп, отрывала зубами куски хлеба и мрачно поглядывала на парней. А вдруг они устроят мне темную? Или что похуже? Но после еды каждый из нас просто завалился на свой тюфяк из соломы, закутался в одеяло и затих.
