— Маргарет нуждается в помощи, — возразила я.
Имир улыбнулся и смотрел на меня очень долго, ничего не говоря.
— Ты потрясающе красиво танцуешь, — наконец сказал он.
— Спасибо. — Я вдруг почувствовала, что сердце забилось чаще.
— Станцуй мне.
Он просил серьезно, чуть нахмурившись, будто боялся, что я откажусь.
— Без музыки? — засомневалась я.
Имир поднял руки и хлопнул в ладоши. Послышалась нежная восточная мелодия.
— Как ты это делаешь? — ахнула я.
Он усмехнулся и пристально посмотрел мне в глаза.
— Потом расскажу. Танцуй. Пожалуйста.
Заинтригованная, я пожала плечами и отошла от него, на ходу включаясь в музыку, пропуская нежные ее переливы через себя. Захотелось медленного, красивого танца. Чувственного и полного любви.
Когда танцую, мне нравится смотреть в глаза зрителей. Будь то экзаменаторы или просто зрители, не важно. Главное, чтобы они оказались во мне, почувствовали восторг и радость, которую ощущаю я, растворились в моих движениях, поняли рисунок, который я рисую телом.
Я смотрела в глаза Имира и улыбалась. Заигрывала с ним. То притягивала красивым движением рук, то отталкивала резким поворотом или ударом бедра. То приглашала обнять, как я обнимала руками свое извивающееся змеей тело, то грозила, что растерзаю, если подойдет хоть на шаг.
И пока я играла с ним, мир менялся. В его глазах сначала было любопытство, потом горечь, затем восхищение, а потом… я потерялась в его синих глазах, горящих желанием и любовью. Сердце забилось еще чаще, под ритм барабанов, я почувствовала, как румянец прилил к щекам, а губы чуть приоткрылись. Я все ближе и ближе подходила к нему, пока он наконец не поймал меня за руку. Его ладонь скользнула по разгоряченному телу, легла на талию, притянула к себе. Я опустилась к нему на колени, а он разглядывал меня, лаская мое тело, с таким вниманием, будто впервые видел.
Я сначала как-то напряглась, но практически сразу же расслабилась: маг он там или нет… не важно… нам нечего делить… нечего терять… Мы лишь временные спутники в поиске Маргарет. И этот момент никогда не повторится. А ладонь Имира поднималась выше, к завязкам лифа, тихо гремели монетки… Соскользнули с плеч бретели, упал с глухим стуком тяжелый бисерный лиф, и я уже похожа на одалиску на коленях у воина. Мои пальцы вплетаются в его волосы, на удивление мягкие и шелковистые, а его теплые ладони прижимаются к моей груди.
— Элиза…
— Только не говори ничего, — молю я. — Пусть…
И он касается моих губ, словно поняв, что я хотела сказать. Да, я хотела молчания, хотела только ласк и поцелуев. Просто прожить с ним вместе один раз нечто очень важное для себя. И он сделал так, как я хотела: дал почувствовать, как восхищен мной. Не знаю, как передать… Есть просто секс, а есть… перерождение, когда ты делишь с человеком не просто наслаждение, чувственность и время. Ты делишь себя надвое, отдаешь ему половину, принимая его. Ты обнажаешься не только физически, но и духовно. Ты плачешь и кричишь не только от восторга и радости, но и оттого, что рождаешься снова после маленькой смерти, маленького затмения. И ты чувствуешь себя под защитой. И защищаешь того, кто рядом.
Мы долго лежали, обнявшись, зарывшись в шкуры, ласкавшие наши обнаженные тела мехом… Я понимала, что надо встать и уйти. Но Имир всякий раз прижимал меня к себе крепче, и я решала: ну, еще немного. Я запоминала его тело. Белые следы ожогов и когтей — проводила по ним пальцем, словно пыталась запомнить рисунок. А он гладил меня на удивление нежно для такого викинга. Почему-то я считала, что он дикий и несдержанный, получит свое грубо и быстро. Но Имир совсем никуда не торопился, и поэтому я лежала, обессиленная нашей игрой, наверно, мы провели часа два, наслаждаясь друг другом.
— Знаешь, Элиза… Поиски Маргарет могут завести нас в Лысые горы. Там есть небольшая деревушка перед входом в ущелье… Я хочу, чтобы ты осталась там. Эту крепость могут захватить, а деревня останется в стороне от войны.
— Что? — Я даже приподнялась от удивления.
— Пойми… Лысые горы — страшное место. Я хочу, чтобы ты была в безопасности…
Я вскочила с постели, где еще пять минут назад сладко нежилась в его объятиях. Начала одеваться.
— Ты не имеешь права оставлять меня где бы то ни было! Я — наемница жреца, а не твоя собственность. Я пойду куда угодно, чтобы найти Маргарет, и это не обсуждается.
— Как руководитель отряда… — начал Имир, но я оборвала его тираду:
— Я — свободная наемница. Я подчиняюсь только жрецу, и то только потому, что он мне платит. Ясно? Думаешь, если мы переспали, ты теперь мной командовать будешь?
— Что? При чем тут… да ты просто не знаешь, что такое эти горы!
— А ты не знаешь, что такое, когда тебя бросают избитой в лесу! Имир! Я не ребенок и не слабая женщина! Я — воин!
Я выпалила это и почувствовала, как от волнения ком подкатывает к горлу. Вдруг поняла, что именно сейчас я обрела определение себя в этом мире. И было горько. И было легко. Моя судьба в двух словах обрела смысл и силу.
— Я — воин, — повторила я, смакуя эти слова. — И я найду Маргарет.
Я вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. Залезла в походную сумку в своей спальне и переоделась в сменную одежду. Движения были резкими, грубоватыми, будто я сама себе пыталась придать решительности.
Закинув мешок на спину, я вышла из комнаты и постучалась к королю.
— Альфонс, я ухожу искать Маргарет. А, черт!
Я вспомнила, что он там младенцем лежит, выругалась, вошла в комнату и завернула его в одежды. Спиной почувствовала, как вошел Имир.
— Куда ты на ночь глядя? Элиза, одумайся, прошу тебя. Давай отдохнем.
Я не поворачивалась к нему.
— Будь благоразумна. Клянусь, я больше не предложу тебе остаться. Мы поедем вместе. Прошу тебя. — Его руки легли мне на плечи, я выскользнула из его объятий.
— Хорошо. Я чертовски устала. Лягу здесь, чтобы тебе не пришло в голову уехать с королем с утра пораньше.
— Я бы никогда так не поступил с тобой, — нахмурился Имир.
Я ничего не ответила, легла рядом с королем, завернулась в одеяло и затихла.
— Прости, что обидел.
Имир вышел и закрыл за собой дверь.
Я постаралась расслабиться и уснуть. События вечера накатывали одно за другим, но в конце концов усталость взяла свое. Перед тем как провалиться в сон, я вдруг подумала, как странно порой играет с нами жизнь. Мои знания маркетолога и креативные навыки рекламщика тут никому не нужны. Столько лет учебы и повышения квалификации — коту под хвост. А вот мои хобби: танцы и восточные единоборства помогают выживать. Проснулась от петушиного крика. Было еще темно. Рядом сопел король. Я улыбнулась, повалялась еще, потом встала и начала разминаться. Согревшись, поняла, что чертовски голодна.
