Эпилог
Лоренция благоухала цветами. Благодатный прекрасный край, который я увидела вдруг заново как будто другими глазами. После всех ярких и невероятно прекрасных земель Лоренция вдруг показалась мне родной, домашней и очень любимой.
Ирисы и маки цвели в полях, роскошные плющи обвивали деревья, повсюду слышалось пение птиц.
Маргарет не могла ничего видеть, но я замечала, как тянутся к ней растения, пусть она не была больше сильным магом, видимо, что-то оставалось еще, раз цветы, пусть и не распускались там, где она шла, но робко тянули к ней свои головки.
Украдкой я любовалась ее точеным носиком и нежной кожей. Каштановые волосы теперь блестели, я расчесывала их каждый день. В Маргарет было столько покорности, и я не удивлена, что Имир, Себастьян и Рональдо воспользовались этим каждый по-своему. Она была хрупкой, слабой духом. Она не была воином. И хотелось крепко ее обнять, заботиться об этом, в сущности, ребенке, пусть и в теле юной девушки.
Маргарет знала, куда я везу ее и зачем. Я надеялась, Валерио сможет вернуть ей зрение, поэтому мы не останавливались в королевстве Альфонса, пересекли его быстро и замедлили путь, только вступив во владения Валерио.
Я вдруг испугалась, что он изменился или завел семью. Или что он в городе, а не в своем имении.
Но когда мы въехали на территорию поместья, я спешилась первой, чтобы снять Маргарет с лошади, а когда повернулась к крыльцу, на нем черной птицей стоял он. Я взяла Маргарет за руку и повела к нему навстречу.
Валерио Аминити за год не изменился ничуть. Он спустился к нам со ступеней по-прежнему элегантно и сдержанно.
Он сначала хотел что-то сказать мне, но тут узнал Маргарет и замер.
— Но…
— Она жива, Валерио, Себастьян приговорил ее не к смерти, а к совершенно ужасному нищенскому существованию.
Валерио взял Маргарет за руку.
— Как и прежде, моя прекрасная Маргарет, это твой дом. И твой, Элиза.
— Нет, Валерио, мы здесь только проездом, — ответила я за Маргарет, зная, что ей перед ним неудобно. — Маргарет хочет жить у Майи, я пообещала отвезти ее туда. Но вот можешь ли ты снять эти путы? Они живые. И причиняют ей боль. Когда я попыталась срезать их, они еще глубже впились ей в кожу.
— Попробую, — кивнул он.
В лаборатории Валерио все так же было мрачно, я же не могла смотреть на стол, на котором лежала сейчас Маргарет, и не вспоминать о том, как впервые занималась с ним любовью. Год путешествий ничего не поменял в этом смысле. При взгляде на Валерио в памяти всплывали наши встречи.
Валерио попробовал парализующее заклинание на живой повязке Маргарет и, когда мы убедились, что шипы не врезаются глубже при попытке их снять, осторожно удалил колючую повязку с ее головы, разрезая стволы тонким маленьким ножичком.
Стебли роз так напитались кровью Маргарет, что, казалось, кровоточили. Валерио осторожно промыл проколы на коже и чуть впавшие глазницы, положил лекарство и наложил повязку, чтобы лучше зажило. Увы, но вернуть ей зрение он не мог.
Мы поужинали втроем, Маргарет кратко рассказала ему свою историю. Потом я проводила ее до спальни, а там служанки помогли ей раздеться и принять ванну.
Пожелав Маргарет спокойной ночи, я нерешительно дошла до своей спальни и остановилась. Потом, понимая, что мне не уснуть, решила спуститься в сад.
Из темного сада я смотрела на окна чудесного особняка с крышей, похожей на спину дракона, и мне казалось, нет более уютного места на земле. А потом я пошла проведать Яго.
Дракон встретил меня по-философски:
«Вернулась, блудная дочь».
«Я ненадолго. Нашла Маргарет, представляешь?»
«Валерио уже рассказал. Как и то, что ты куда-то там опять намылилась».
«Что за тон, Яго? Ты вроде как обижен. Альфонс предложил мне должность в своем королевстве, забыл?»
«Я думал, ты останешься здесь».
«Зачем? Что я здесь забыла?»
«Меня, например».
«Ты неплохо сработался с Валерио. Или нет? Могу забрать с собой, если захочешь».
«Не хочу».
— Я так и знал, что ты придешь к нему, — раздалось у меня за спиной.
Яго демонстративно спрятал голову под крыло и притворился спящим. Я повернулась и пошла навстречу Валерио.
— Он не очень-то рад меня видеть, — пожала я плечами, проходя мимо некроманта. — Пойду спать.
— Подожди, Элиза.
Я замедлила шаг, и он поравнялся со мной. Вместе мы неторопливо пошли к особняку. Некоторое время мы молчали, только мелкий гравий выразительно скрипел под ногами. Где-то сладко пела ночная птица.
— Я надеялась, ты убедишь Маргарет остаться, — сказала я.
— Зачем? — удивленно спросил Валерио.
— Ты же любил ее…
— Любил. До тебя.
О, этот сладкий яд признания в любви! Я думала, уже никогда не поддамся тебе, но даже два слова могут перевернуть душу. Когда же это пройдет?
— Просто она слепая, и ты поэтому… — я пыталась уязвить его, заставить возмутиться. Но он только грустно улыбнулся.
— Нет, Элиза. Я с удовольствием поселю ее здесь, если она того захочет, и буду заботиться о ней. Но не проси меня сделать то, чего ни она, ни я не хотим.
— Прости, ты прав. Это глупо.
Мы некоторое время шли молча. Я заметила, что Валерио намеренно не выбирает короткую дорогу до дома, предпочитая блуждать по витиеватым песчаным дорожкам сада. Ночь стояла теплая и томительная. Идти в дом и ложиться спать и в самом деле не хотелось.
— Как прошло твое путешествие?
— Очень хорошо. Я смогла примириться с мыслью, что теперь Мистерра — мой дом, узнала ее получше, пусть и в границах только одного континента.
— Как тебе абасские лягушки?
— Они действительно поют, как соловьи! Невероятно!
— А закаты у Пурпурного моря?
— Очень романтичные, жаль, я была одна. Туда приходят парами.
— Да. Я тоже был там один. — Лицо Валерио осветила вышедшая из-за туч луна. — Печальное зрелище.
Я засмеялась.
— А ты как провел этот год?
— В интригах и управлении государством. Ничего интересного. Я рад, что ты заглянула ко мне по возвращении.
— Я тоже рада. Здесь очень хорошо.
Как же не хотелось уезжать отсюда и жить в королевстве Альфонса! Хотелось крепко обнять Валерио и никогда не отпускать, прекрасный вечер вдруг превратился в пытку. Иногда мы касались случайно друг друга плечом, от этого было странно, щемяще больно телу. Словно оно готово было наплевать на мою память и послать все к чертям, прижавшись к магу. Как только в моем сознании мелькнула эта картинка, я поняла, что пора бежать, пока эта томительная нежная ночь, окутавшая нас запахами сада, не стала опасной, как минное поле.
