– Добиться от нее ответов – нелегкая задача, – предупредила Марта.
По дороге они заглянули в кулинарию, чтобы купить тирамису и бутылку «Мерло». Марта посмотрела на десерт, лежавший у нее на коленях, – он выглядел убедительно свежим и подлинно итальянским. Если бы ела торты, этот бы наверняка понравился.
Оказалось, что беседа у них идет легко, и они возобновили разговор о книгах. На этот раз стали вспоминать детские. Марта назвала «Тайну волшебного дерева» Эдит Блайтон – ей полюбились создания, живущие на дереве, в обычном лесу. У Оуэна любимым был «Остров сокровищ».
– Она дарит настоящий эскапизм: пираты, клад с золотом. Что еще мальчику нужно от книги?
* * *
Когда они подъехали к старому дому священника, Марта почувствовала, что спина у нее повлажнела от волнения, но решительно постучала в дверь. Она помнила, что в последний раз, когда она была здесь, ее появление не вызвало у Джины большого энтузиазма. Тем не менее Джина открыла им дверь, приветливо улыбаясь. На ней были розоватый свитер и длинная кремовая юбка, длинные седые волосы собраны в нетугой пучок. Она клюнула Марту в щеку.
Марта ответила поцелуем, подумав, не надо ли его повторить, как теперь принято. Но ограничилась одним.
– Познакомьтесь: это Оуэн Чемберлен, книготорговец, – представила она своего спутника. – Он передал мне «Синее небо и бурные моря». А это – Джина. Они с Зельдой, м-м… – Марта не закончила фразу, не зная, как хотела бы быть представленной Джина.
– Спасибо, что принесли тирамису, – быстро нашлась Джина. – Выглядит соблазнительно.
В передней послышался шум колес на деревянном полу, и рядом с Джиной появилась Зельда. На ней была бирюзовая косынка с «огурцами» и платье с таким же рисунком.
– Здравствуйте, – сказала она и подала Оуэну руку. – Я Эзмерельда Сандерсон, бабушка Марты.
Оуэн пожал ей руку и улыбнулся.
– В это невозможно поверить.
– Льстец. – Зельда кокетливо махнула на него рукой. А Марте, когда он направился в гостиную, шепнула: – Хороший выбор гостя. – Оуэн и Джина шли впереди, Зельда с Мартой за ними. – А ты красавица сегодня. Выглядишь и-изумительно.
Под персиковой пудрой Марта зарделась.
* * *
Расселись за столом в уютной комнате – тесновато, и Джина разлила по бокалам розовое игристое просекко. Всего народу было десять человек, восемь женщин и двое мужчин. Марта и Зельда сели рядом, а Оуэна Джина усадила напротив, рядом с молодой женщиной, у которой в волосах была белая шелковая лилия, а губы ярко-оранжевые от помады.
В другом конце комнаты на каминной полке Марта увидела собрание безделушек: белую фаянсовую кошечку, витые латунные подсвечники, фотографии в разнокалиберных рамках. Люди на снимках улыбались, но лиц со своего места она не могла различить. Интересно, есть ли там кто-нибудь из семейства Стормов?..
Дождавшись, когда Джина нальет ей бокал, она взглянула на Оуэна.
– Он твой возлюбленный? – спросила Зельда.
Марта густо покраснела и быстро отпила из бокала.
– Что за глупости? Он просто друг.
– Я бы его подцепила. – Зельда толкнула ее локтем. – Интересный мужчина.
– Зельда, – прошипела Марта, брызнув в свой бокал. Пузырьки защекотали в носу. Она старалась не смотреть на Оуэна. – Мне не семнадцать лет.
– Пф. С каких пор ты зовешь меня Зельдой? Предпочитаю «бабушку».
Стол выглядел аппетитно: мелкий молодой картофель с мятным сливочным маслом, дымящаяся морковь со стручками, ореховое полено, говядина ломтиками. Громадная ваза с разными хлебами, свежеиспеченными, и к ним – соль и масло с перцем.
Марта чувствовала себя скованно в непривычной обстановке. Она оглядывала собрание: все держались свободно, спокойно болтали друг с другом. Они знали, как вести себя, а она – нет. Она ощущала себя экспонатом, диковиной. Давно потерянной внучкой Зельды, извлеченной из дома-склада. Она понимала, конечно, что ее так не воспринимают. Что она сама себя накрутила. Бабушка представила ее просто как «Марту. Такую же книжницу, как мы».
Зельда прервала ее бессвязные размышления, подав ей вазочку с капустным салатом:
– Мы любим южную кухню.
– Южную? – Марта подумала, что речь об Англии – Лондоне, Брайтоне, может, даже Кенте.
– Мы с Джиной почти тридцать лет прожили в Северной Каролине, в славном городке недалеко от Роли. Переехали сюда только после моей операции, когда удалили опухоль, – по медицинским соображениям. Там обожают устраивать угощения для друзей и семьи. Слышишь, что у меня появился американский акцент?
Марта кивнула – она уже заметила, что выговор у Зельды теперь не чисто йоркширский. Отметила она и то, как прозвучало у Зельды «тридцать лет» – словно речь шла о какой-то минутке. Для Марты это было не так. Это был целый век. Конечно, грело сознание, что родителям было покойно, что они доживали дома, но это не могло возместить одиночества, оторванности от людей. Зудящего сознания, что жизнь проходит мимо.
А Зельда все это время угощала чужих людей, обкармливала капустным салатом. Почему не в Сэндшифте, не помогала ухаживать за Бетти? За родной дочерью?
У Марты сжалось горло, она обругала себя за эгоизм. Она не знала, почему Зельда уехала и откуда Лилиан было известно, что она жива. Она поспешно отвела глаза.
– Одной мне бывает скучновато, и тогда я приглашаю гостей, – пояснила Зельда. – Передай мне вино, я налью тебе еще.
– У меня еще много, спасибо. – Марта накрыла ладонью бокал, но Зельда отодвинула ее руку.
Она наклонила бутылку и подливала, пока розовая игристая влага не остановилась в каком-нибудь миллиметре от края. Марте пришлось срочно отпить, чтобы не пролилось на стол. После сумятицы в мыслях прилив тепла был вдвойне приятен.
Зельда отвернулась и заговорила со своим соседом слева. Это был светлый шатен в твидовом пиджаке. Когда он говорил, его тонкие усики двигались. Зельда кратко представила его Марте: «Гарри, из соседнего городка».
Марта разговорилась о своей работе в библиотеке с соседкой, дамой с хрустальным выговором и отвлекающей бородавкой под глазом. Даму рассмешил ее рассказ о мужчине, нарядившемся хорьком.
Позже, когда Гарри, извинившись, вышел, Марта снова заговорила с Зельдой. На щеках у бабушки появились краски, и как будто порозовели глаза.
– Кажется, Гарри к тебе расположился, – громко сообщила Зельда.
– Ко мне? – Марта удержалась от того, чтобы взглянуть на веселого соседа, когда он вернулся.
– Я сказала ему, что у тебя кое-кто есть на примете. Но Гарри не против легкой конкуренции.
– Ха. – Марта нервно рассмеялась. Зная, что бабушку упрекать бесполезно, она взяла бокал и выпила до дна. В груди разлилось тепло, испуганная скованность немного отпустила.
