Беспомощно озираясь, Марта вспомнила знойный день, когда они с Зельдой, Бетти и Лилиан ненадолго сбежали из-под отцовского надзора.
– Ты врала мне, Зельда! – крикнула она, и пещера эхом вернула ее слова.
Она ощутила небывалую пустоту внутри, как будто из нее выгребли все внутренности. Кожу саднило, она казалась тонкой, как бумага.
– Все мне врали! – крикнула она.
Еще ребенком она чувствовала какой-то непорядок в семье. Ощущала в воздухе густую липкую тяжесть, но не могла ее понять, постичь. Ей непонятен был холод в глазах Томаса, когда он смотрел на нее, напряжение между ним и Бетти, между ним и бабушкой. И почему казалось, что он больше любит Лилиан, чем ее. Теперь стало понятно.
И однако отец был доволен тем, что она за ним ухаживает, что отказалась от возможности выйти замуж, завести детей. И Бетти все это наблюдала и в минуту отчаяния даже умоляла Марту не уходить. Томас изгнал Зельду, и вся семья знала это и приняла.
Почему никто в семье не воспротивился?
Она подумала, с каким чувством Лилиан, зная, что Томас ее сестре не отец, наблюдала за тем, как Марта за ним ухаживает. Сама она собственную семью создала – с Полом, Роуз и Уиллом, – и ни словом не обмолвилась.
Но худшим для Марты предательством было поведение Зельды. Пусть Томас объявил ее мертвой, но она уехала из Сэндшифта, зная, что Бетти в долгу у своего властного мужа. Зельда покинула родных вместе с их семейными тайнами.
Марта стояла на песке, обхватив себя руками, и дрожала.
Мимо пещеры пробегал рыжий сеттер, остановился на мгновение и посмотрел на Марту. «Билли!» – послышался оклик, и Марта поспешно отступила в глубь пещеры. Остановилась там и посмотрела на длинную черную щель в стене. Ей представилось, как мелькнула и скрылась там бирюзовая юбка Зельды и игривый взмах собственной руки, схватившей пустой воздух.
«Билли», – снова послышался голос, теперь близкий, и собака вошла в пещеру. Она обнюхала водоросли, ковром устилавшие часть пола. Показалась красная куртка хозяина.
Не желая, чтобы ее увидели, Марта поднялась на камни перед щелью. Камни были мокрые и скользкие. Хотя она не проделывала этого уже тридцать лет, ноги сами знали, на что ступать и куда двигаться.
– Вот где ты, Билли. Хороший песик.
Марта пролезла через щель во вторую комнату. Сегодня тут не было пруда, только маленькая лужица. Марта прислушалась: человек с собакой удалялись. Она села на песок, не обращая внимания на то, что он мокрый. Обхватила ладонями голову, чтобы прогнать мысли, от которых стучало в висках: о том, кто повинен во всем этом обмане, обидах и огорчениях. Зельда, уехавшая? Отец, объявивший, что она для семьи умерла? Малодушная мать? Лилиан, скрывшая от сестры то, что ей было известно?
Может, в конечном счете, это моя вина – что не хватило смелости уехать вместе с Джо, – думала Марта. – У меня была бы другая жизнь. Лучше этой.
Марта наклонилась вперед, так что лоб коснулся песка, – сложилась, как лист папоротника, и закрыла ладонями уши. Она терла пальцами голову под волосами и уже не сдерживала слез. Рыдания множило эхо в пещере – как будто ревел дракон.
Через какое-то время Марта выпрямилась, не понимая, спала она или нет. В пещере стемнело; Марта моргала, надеясь приспособиться к темноте. Спина занемела, и чувствовалось что-то мокрое у бедер. Когда глаза привыкли, она разглядела ручеек, змеившийся по полу пещеры и приближавшийся к ней. Марта проследила за серебристой струйкой и увидела, что начинается она на камнях, тоненьким водопадом.
Она поднялась, не чувствуя под собой ног. Потопала, чтобы прогнать онемение, переступила через ручеек и пошла к расселине. Когда подошла ближе и увидела, что происходит, засвербело нехорошее предчувствие.
Начался прилив.
Она сразу схватилась за каменный выступ над головой и выбросилась на край щели. Вытянув шею, она заглянула в пещеру. И беззвучно охнула.
Пустая прежде куполообразная пещера с песчаным полом наполовину заполнилась водой. В ней плескалось море. Марта невольно отпрянула. Она старалась не думать о повторяющемся сне, где ее окружало море, но сердце билось так часто, что она боялась потерять сознание.
Думай, Марта, думай.
Она пыталась оценить глубину воды в пещере. Если повезет, можно будет перейти вброд. Если нет – придется вплавь.
Ртутные волны разбивались и откатывались, живот у нее свело от страха. Она представила себе Сэндшифтскую семерку – носы и рты забиты соленой водой, руки тщетно шлепают по громоздящемуся валу. Она увидела свои и Джо инициалы, белые на черной стене. Ему пришлось встать на цыпочки, чтобы нацарапать их там. Море почти подступило к буквам.
Марта понимала, что единственный выход для нее – спуститься в воду. Она торопливо стащила с себя туфли. Пальто казалось тяжелым, пока она его стягивала, – она сунула руку в карман и вытащила блокнот с «Чудо-женщиной» на обложке; супергероиня улыбнулась Марте глупой алой улыбкой. И напомнила ей, какую жизнь она для себя выбрала – прислуживать другим. С досадливым криком она что было силы отшвырнула блокнот. «Чудо-женщина» со своим лассо закувыркалась в воздухе. И, словно зависнув на миг, шлепнулась в воду.
Марта положила пальто и туфли на каменную полку над головой. Потом опустила ногу в воду, и по лицу ее полились слезы. Море лизнуло ступню, потом голень, колено. Морщась от холода, она подержалась за камни и отпустила. Она рухнула в воду, и море вцепилось в ее одежду. Пытаясь нащупать дно, она вытянула носки, но под ногами была только вода.
Когда она выплыла из пещеры, ей открылась страшная картина: мили и мили воды вокруг. Она не заметила, как накатилась волна, вырастая и пузырясь, серая. Грохот – и секунды тишины, когда волна накрыла ее с головой. Ледяными пальцами прочесала ей волосы и потянула вглубь.
Марта вынырнула. Она кашляла, выплевывала воду, трясла головой, пыталась сориентироваться, понять, где суша. Но навалилась новая волна. Марта забарахталась под водой. Соль ела глаза; она увидела свой блокнот, плавающий в нескольких метрах.
Вдруг самым важным на свете стала необходимость вернуть его. В жизни был порядок, пока надо было сосредоточиться на ясных задачах. Была цель, был якорь. И все это уплыло. Она пыталась внести перемены в жизнь – и не получилось.
Хочу вернуть мою прежнюю жизнь.
Она потянулась за блокнотом, но сил было мало, а море тащило его еще дальше. Марта смотрела, как он пляшет и переворачивается вдалеке, и оставила попытки.
Теперь ей надо было сосредоточиться на том, чтобы доплыть до статуи русалки. Но у моря были свои планы. Толчея волн тащила ее в противоположную сторону, к скальному мысу с маяком. Волна навалилась на нее с тяжестью рухнувшей кирпичной стены, и она перестала понимать, в каком направлении движется. Море засасывало ее, слезы неудержимо хлынули из глаз. Она хотела позвать на помощь, но стоило открыть рот, как вода устремлялась туда и заполняла его, как взошедшая опара. Она пробовала помахать рукой – рука только плескалась в воде. Теряя силы и волю, Марта закрыла глаза. Перед ней возникла Зельда с ее щербатой улыбкой и добрым взглядом. То ли всхлипывая, то ли тужась от тошноты, Марта смотрела на бабушку. Еще вчера она надеялась, что Зельда вытащит ее из прежней жизни. Снова станет волшебницей-крестной. А теперь у нее никого нет.
