Реган снова пошевелилась, ее рука двигалась, как будто она искала что-то во сне.
Его?
Жар прошел сквозь его тело.
На каком-то элементарном уровне Джег понял, что Реган открыла в нем глубоко укоренившийся голод, с которым ему было не совсем комфортно. Она заставляла его думать о таких вещах, как потеря и тоска, желание…
Сердце знает, чего хочет сердце.
Заявление Зумара всплыло в его памяти.
Сердце?
Дело не в сердце. Речь шла о сексе. Очень хорошем, очень горячем сексе.
Он сжал ее волосы в кулак, когда Реган издала еще один сонный звук. Джег хотел убедить ее, что все в порядке, но глубоко внутри он не был уверен, что это правда.
– Все в порядке, дорогая, ты просто спишь.
– Джег? – позвала Реган. Она приподнялась на локте, красивые осенние волосы рассыпались по плечам, наполнив воздух легким ароматом жасмина и солнечного света. – Уже утро?
– Нет.
Они смотрели друг на друга. Здравый смысл возобладал, призывая отступить, отстраниться.
– Мне нужно вернуться в свою палатку, – проговорила Реган, уловив его настрой. – Ты, наверное, хочешь спать.
Она сглотнула и осмотрелась вокруг, вероятно, в поисках платья, которое он бросил на пол.
Джег хотел сказать, что идея действительно хорошая. Отличная. Но не мог, потому что ни то ни другое не было правдой.
– Ужасная идея, дорогая, – сказал он хриплым голосом. Перекатив ее под себя, он завел руки Реган за голову. – Особенно когда у меня на тебя так много более восхитительных планов.
Реган ахнула, когда их тела соприкоснулись, неуверенность в ее глазах сменилась жгучим голодом, который соответствовал его собственному. Она расслабилась под ним, потянулась губами к его губам. Он не сдержался, захватил ее сладкий рот в плен своих губ, проглотив стон наслаждения.
Раздвинув коленями ее бедра, Джег вошел в нее одним плавным, глубоким толчком.
– О!
Ее глаза расширились, губы приоткрылись.
– О, совершенно верно. – Джег поцеловал ее в висок, глаза и подбородок. Она застонала, подставила губы для поцелуя. – Ты такая красивая, Реган. Самая сексуальная женщина, которую я когда-либо встречал.
– Джег, – выдохнула ему в шею Реган, обняла его за шею, прижимая к себе, ее бедра двигались навстречу его толчкам.
Без предупреждения он ловко перевернул их обоих, и Реган оседлала его.
Ее великолепные волосы рассыпались вокруг них. Он отодвинул ее, нашел и обхватил ладонями ее груди. Реган застонала, откинув голову назад. Джег приподнялся и захватил напрягшийся сосок губами. Она обняла его за спину.
– О, мне нравится эта поза.
Джегу нравилось, как она наслаждается их близостью. Он приподнялся, обхватил ее бедра и повел их обоих к моменту, который он еще ни разу не разделил ни с одной женщиной.
Реган нажала кнопку спуска затвора камеры и понадеялась, что запечатлела момент, когда два ястреба летели бок о бок, идеально отражая друг друга.
Услышав шаги за спиной, она оглянулась. Джег поднялся на небольшой холм над оазисом.
Неделю назад, если бы кто-нибудь сказал ей, что она может быть такой раскованной с мужчиной в постели, такой расслабленной, она бы рассмеялась этому человеку в лицо. Но что-то в этом мужчине заставляло ее чувствовать себя свободной и способной быть самой собой. Возможно, это была его врожденная честность и желание поступать правильно. Это импонировало и вызывало желание ответить взаимностью.
Все утро она не позволяла себе слишком много думать. Какой в этом смысл? Они разделили невероятную ночь удивительного секса, на этом все. Да, он попросил провести с ним день в оазисе, но опять же она не будет думать об этом. Дело в том, что этот мужчина работал как проклятый и имеет право отдохнуть, а здесь он может расслабиться. И если он хочет проводить с ней время… что ж, это мило. Но он с самого начала предельно четко озвучил свою позицию относительно отношений и любви, и, хотя она догадывалась, что этими убеждениями движет пример с родителями, которые недостаточно любили друг друга и своих детей, это ничего не меняло.
Было бы слишком самонадеянно с ее стороны воображать, что она может изменить его.
И как вообще это будет выглядеть? Она перевернет свою жизнь, переедет в Сантару и станет его королевой? Реган чуть не фыркнула от этой мысли. Да, такое случалось, но это шанс один на миллиард, и нужно желание обеих сторон, чтобы осуществить такое. В конце концов, Джег не считал любовь чем-то важным, а она считала ее жизненно важной. И конечно, нужно было еще решить вопрос с братьями и сестрами.
– Можно посмотреть? – спросил Джег, кивком указав на камеру.
– Конечно, – ответила Реган и протянула камеру.
Прядь волос упала ему на лоб, и она вздохнула от внезапного желания откинуть ее назад.
Он остановился на фотографии, на которой он был запечатлен со Стрелой, сидящей на его руке.
– Мне было интересно, о чем ты думал, когда я сделала это фото, – сказала она хриплым голосом.
Он поднял на нее напряженный взгляд. Реган надеялась, что он не умеет читать мысли. Будет очень неловко, если он поймет, что она безнадежно влюблена в него.
– Не помню, – ответил Джег и вернул камеру. – У тебя хорошо получается.
– Не надо так говорить. Ты уже уложил меня в постель.
Джег коротко рассмеялся, притягивая ее к себе для быстрого поцелуя.
– Я никогда не могу угадать, что ты скажешь в следующий момент. Но я не шучу.
Реган покачала головой. Она знала, что ей далеко до звания профессионального фотографа и не переживала по этому поводу.
– Это говорит о том, что всемогущий король Сантары не знает всего, – сказала она с улыбкой. – Я не Робер Дуано.
– Робер Ду… кто? – удивленно переспросил Джег. – Это кто-то, о ком я должен беспокоиться?
– Нет, – рассмеялась Реган. – Это известный французский фотограф прошлого века. Когда я была подростком, меня очаровала фотография двух влюбленных, целующихся на парижском тротуаре. Это было его фотография. В этом есть волшебство, искренность. Пара выглядит такой влюбленной… как будто они не могут дождаться возвращения домой и должны поцеловаться на улице или умереть.
И вдруг Реган поняла, почему она проводит так много времени, фотографируя пары. Они удовлетворяли глубокое желание найти любовь, которую разделяли ее родители и которую она боялась никогда не испытать. К несчастью, занятие любовью с королем Сантары породило в ней такое же страстное желание.
Реган усмехнулась над невероятностью всего этого.
– Мне всегда хотелось делать такие фотографии и слетать в Париж. Ни того ни другого пока не произошло.
