– Да.
Руби судорожно сглотнула.
– Но почему именно я?
– Я же говорил тебе. Ты потрясающе красива.
– Большинство девушек в клубе были гораздо красивее меня.
– Ты другая.
Руби недоуменно покачала головой:
– В каком смысле?
– Ты не пыталась флиртовать со мной.
Все понятно. Руби охватило разочарование. А она-то почти уверилась в том, что и правда особенная.
– Твой отказ привлек мое внимание. Но это не единственная причина. – Арес придвинулся ближе, и Руби на мгновение показалось, что он сейчас ее поцелует. Она затаила дыхание и вдруг услышала: – Возьми меня с собой на гору.
– Я не могу, – выдохнула она. – Это мероприятие только для местных.
– Можешь, – уверенно заявил он, и Руби поняла, что не сможет ему отказать. Она вообще забыла, как произносится слово «нет».
Руби глубоко вздохнула:
– Послушайте, я уверена, что вы отличный лыжник, но…
– Вообще-то нет. Я плохо катаюсь.
Руби открыла рот от удивления. Она никак не ожидала, что высокомерный богач может открыто признаться, что чего-то не умеет.
– Тогда зачем вы купили здесь шале?
Арес взглянул на нее.
– Существуют другие вещи, которые мне нравятся, – хрипло сказал он, заставив ее задрожать, но не от холода.
Он не прикасался к ней, а она уже вся горела. Она никогда не испытывала ничего подобного с Брэндоном, даже когда тот ее целовал. И когда сделал ей предложение.
«Держись от богатых подальше», – снова зазвучал в голове голос матери.
Но Руби неожиданно спросила:
– У вас есть лыжная экипировка?
Чувственные губы Ареса сложились в улыбку.
– Естественно.
Руби презрительно фыркнула:
– Наверняка от дорогущего дизайнера, черного цвета и совершенно новая?
Арес утвердительно кивнул.
– А что с этим не так?
– Никто не должен знать, что я привела вас на гору. Иначе мне несдобровать. Вы можете держать язык за зубами и не привлекать внимания окружающих?
Арес выглядел оскорбленным.
– Я могу быть незаметным, когда хочу. Я большой мастер в этом деле.
Руби закатила глаза.
– Постарайтесь продемонстрировать свой талант на полную катушку. Если кто-то вас спросит, назовитесь моим кузеном из Кёр-Д ’Ален. Пойдемте.
Арес последовал за Руби к видавшему виды джипу, припаркованному в переулке. Она с силой дернула местами ржавую пассажирскую дверь, которая открылась со скрипом.
Арес с сомнением разглядывал автомобиль.
– Ничего, что сиденья изношены? – с вызовом спросила она.
– Этот джип постарше меня будет, – невозмутимо заявил Арес.
– А сколько вам лет?
– Тридцать шесть.
– В таком случае вы правы. Садитесь.
Руби обошла джип и заняла место водителя.
Арес уселся рядом и с силой захлопнул дверь. Руби была впечатлена. Немногие могли справиться с коварной дверью с первой попытки.
Арес выглядел белой вороной в дорогом кашемировом пальто на потертом сиденье старенького джипа. Руби сдержала улыбку. Посмотрим, как он отреагирует на лыжный костюм, который она собирается ему предложить. Девушка непроизвольно усмехнулась.
– Руби?
Запустив двигатель, она взглянула на Ареса:
– Да?
Арес поймал ее взгляд, блестевший в лунном свете.
– Спасибо.
Его темные глаза прожигали насквозь. Ухмылка исчезла с ее лица. Отвернувшись, она пробормотала:
– Ерунда. Не стоит благодарности. – Вырулив на дорогу, она коротко обронила: – По дороге заедем ко мне. Я возьму для вас лыжную экипировку.
– Чью? Отца? Брата? – Он помедлил секунду. – Любовника?
– Никого из перечисленных вами нет и в помине. Отец бросил маму, когда я еще не родилась. Я живу с мамой и младшей сестрой.
– С той самой, которая хотела меня соблазнить?
Арес развеселился, но Руби было не до смеха. Ее щеки запылали. Она представляла, что он подумал об Айви, и бросилась на защиту сестры.
– Не судите ее слишком строго. Ей бы следовало учиться в колледже, а она ухаживает за лежачей больной матерью. Мама давно болеет, а отца она не помнит. Он умер, когда она была совсем крошкой.
– Стало быть, вы сводные сестры?
Руби свирепо на него уставилась:
– И что с того?
Арес пожал плечами:
– Порой мне кажется, что роль отцов сильно преувеличена. Мой, например, тот еще фрукт.
Немного смягчившись, Руби сменила тему.
– Вы выросли в Греции? У вас совсем нет акцента.
– Я родился в Греции, но всю сознательную жизнь прожил в Нью-Йорке.
Какое-то время они молча ехали по узкому шоссе через долину, освещенную серебристым лунным светом.
Затем Арес обронил:
– По моему опыту, отцы нужны только для оплаты счетов.
Руби фыркнула, тряхнув головой:
– Ни мой отец, ни отец Айви копейки на нас не потратили.
Арес нахмурился:
– А как же алименты?
– Они нашли лазейку.
– Но с юридической точки зрения…
Вцепившись в руль, Руби не дала ему договорить.
– Все довольно сложно, – процедила она.
Он отвернулся.
– Ты не обязана объяснять. Я не люблю сложностей в отношениях.
– Что вы имеете в виду?
– Когда отношения осложняются, я просто их заканчиваю, – горделиво заявил он. – Я никогда не любил и не знаю, что это такое.
– Поэтому вы расстались со своей последней подругой? – поинтересовалась Руби.
Он внимательно на нее взглянул, и Руби низко склонилась к рулю, смущенная собственным нездоровым любопытством.
– Извините. Весь клуб гудел об этом.
– Нет. Поппи не нуждалась в моей любви. Это ее лучшее качество. К сожалению, ее дебютный фильм провалился на фестивале. Она хотела, чтобы я увез ее в Гималаи. У нее зародилась мистическая идея раскаяния. Я отказался. Она уехала. Конец истории.
Руби съехала с шоссе.
– Куда мы?
– Стар-Вэлли – дорогой город. Многие работающие здесь не могут себе позволить иметь или снимать жилье. Я живу в Сотуте.
