Он знал, что она любит его. Но не хотел, чтобы она произнесла эти слова вслух.
Потому что тогда, в ответ, он был бы вынужден признать, что не любит ее.
Боль и горе захлестнули ее.
«В любви всегда есть победитель и проигравший. Завоеватель и побежденный. Я уже давно решил, что не хочу быть ни тем, ни другим». Так сказал Ставрос.
Холли глубоко вздохнула. Может быть, ей удастся любить за них обоих, пыталась она убедить себя. Если Ставрос хорошо к ней относится, если он ее любит, разве этого недостаточно?
Возможно, Ставрос и не влюблен в нее, но она ему небезразлична. В конце концов, он же устроит ей сегодня грандиозный день рождения. Своего рода вечеринку-сюрприз, их первое светское мероприятие в качестве супружеской пары. Там будут все их друзья и родственники.
Ей просто нужно было сосредоточиться на позитиве. Сейчас ей было двадцать восемь, она замужняя женщина с ребенком. Пришло время повзрослеть.
Она сможет жить и без любви своего мужа.
Подойдя к кафе, она растянула губы в улыбке и втолкнула коляску внутрь. Сестра сидела за столиком, закрыв лицо руками. Рядом с ней на столе лежал небольшой подарок на день рождения и стояла большая кофейная кружка.
Холли поставила коляску рядом с маленьким столиком.
– Николь?
Та подняла голову. По ее лицу текли слезы.
– Что случилось? – в ужасе воскликнула Холли.
– Мне только что звонил Оливер, – прошептала сестра. – Ставрос отменил выплату денег. Так что мой муж меня бросает.
– О, нет!
– Он переезжает к другой. – Ее голос дрогнул. – К богатой пожилой женщине, которая сможет обеспечить ему достойный образ жизни.
Холли обняла Николь, а ее младшая сестра плакала у нее на плече.
– Мне так жаль, Николь, – прошептала она. – Это моя вина. Я сказала Ставросу, что он не должен платить Оливеру за то, чтобы он оставался с тобой. Ты заслуживаешь большего. Брак должен быть основан на любви, а не на деньгах.
Николь отстранилась, вытирая слезы.
– Это ты во всем виновата, Холли. Ты виновата, что потакала мне, когда я этого не заслуживала. Ты виновата, что всегда оправдывала меня, когда я вела себя подло. Даже когда я увела мужчину, в которого ты была влюблена.
Увела… Николь пыталась увести Ставроса? Холли растерянно уставилась на нее. Потом она все поняла и вздохнула с облегчением.
– А, ты имеешь в виду Оливера.
– Я знала, что он тебе очень нравится, – фыркнула Николь. – Но я все равно забрала его. И теперь вселенная наказывает меня так, как я того заслуживаю.
– Ты ошибаешься, – сказала Холли. – Оливер никогда не был мне нужен. Романтическая мечта, далекая от реальности, вот и все. Ты ничего у меня не забирала, Николь. Ты не заслуживаешь ничего, кроме любви!
– Именно это я и имела в виду, – ответила младшая сестра, покачав головой и робко улыбнувшись. – Даже когда я ужасно обращаюсь с тобой, ты находишь способ увидеть меня в лучшем свете. После смерти родителей ты бросила все и вырастила меня. Я никогда не ценила этого. И только теперь я понимаю, насколько была эгоистична.
– О, Николь…
Сестра глубоко вздохнула и откинулась на спинку стула.
– Мне пора начать действовать самостоятельно. Тот факт, что Оливер ушел, упрощает ситуацию.
– Тебе не обязательно быть одной. Приезжай к нам на Рождество. У нас полно места!
Николь покачала головой:
– Я собираюсь навестить свою соседку по комнате из коллежда, она живет в Вермонте. У ее семьи горнолыжный курорт. Мне нужно немного отдохнуть, чтобы решить, что делать со своей жизнью. Кроме того, у тебя свои проблемы.
– О чем ты говоришь?
– Ты всегда видишь лучшее в людях, Холли. Даже когда они этого не заслуживают. Ты смотрела на Оливера сквозь розовые очки. Сейчас так же смотришь на Ставроса.
– Ты думаешь, я не вижу его таким, какой он есть на самом деле? – медленно произнесла Холли.
Сестра посмотрела на нее с вызовом.
– Ты его любишь?
Холли глубоко вздохнула. Правда сама слетела с ее губ:
– Да.
– А он тебя любит?
К горлу девушки подступил комок. Она отвела взгляд.
– Так я и думала, – тихо сказала Николь. Положив руку ей на плечо, она повторила те же слова, которые только что сказала Холли: – Ты заслуживаешь большего.
У Холли на глазах выступили слезы. Злясь на себя, она вытерла глаза.
– Мы все еще можем быть счастливы. Ставрос просто любит меня по-другому, вот и все. Он заботится обо мне. Он показывает это своими действиями. Он устраивает для меня вечеринку.
– Какую вечеринку? – нахмурилась Николь.
Холли улыбнулась сквозь слезы.
– Тебе не нужно притворяться. Я знаю, что он устраивает мне день рождения. Он настоял на этом, так как я не хотела устраивать свадебный прием. Он устраивает мне сюрприз.
– Нет никакого сюрприза, Холли. Вечеринки не будет.
– Никакой вечеринки? – тупо повторила она.
– Мне очень жаль. Может быть, он делает что-то еще, чтобы удивить тебя? – Сестра попыталась улыбнуться, протягивая ей маленький, ярко завернутый подарок. – Здесь то, что ты всегда хотела. Открой его, Холли.
Холли медленно повиновалась. И ахнула.
В коробочке, завернутое в белую папиросную бумагу, лежало ожерелье с золотыми звездами, которое когда-то принадлежало их матери.
– Я же говорила, что найду его, – самодовольно сказала Николь.
У Холли в горле застрял комок. Мама носила его каждый день. Это был подарок от отца, который всегда называл Луизу своей северной звездой.
– Я знаю, ты хотела, чтобы оно было у меня, чтобы я никогда не сбилась с пути, – тихо сказала сестра. – Но я думаю, что тебе это нужно больше, чем мне сейчас.
Холли огляделась вокруг. Она всю жизнь заботилась о других, воображая себя влюбленной в недоступных мужчин – сначала в Оливера, потом в Ставроса. Даже сейчас она была готова довольствоваться мечтой.
Ее взгляд упал на Фредди, который сосал в коляске пустышку. Какой пример она подавала сыну?
В любви всегда есть победитель и проигравший. Завоеватель и побежденный.
Кто же она?
Закрыв глаза, Холли глубоко вздохнула.
Нет. Она не успокоится. На кону была ее жизнь и жизнь Фредди. И жизнь Ставроса тоже.
Он никогда не хотел причинить ей боль. Он с самого начала говорил, что не хочет быть завоевателем. И все же ее любовь к нему сделает его таковым.
Холли застегнула мамино ожерелье на своей шее. Она нежно коснулась золотой звезды на своей ключице. Нет. Она хотела любви, настоящей любви. Она хотела того же, что было у ее родителей.
