Суд присяжных полностью изменил ситуацию. Теперь Олег действительно оказался в положении, когда не только должен был, но уже и реально мог встать над схваткой. Не он в ответе, если присяжные скажут «не виновен». Тогда он просто оформит их вердикт оправдательным приговором, и к нему претензий быть не может. Ну а если «виновен», то либо и вправду виновен, либо пусть адвокатов толковых нанимают, а не тех, кто умеет только щеки надувать. Но дело было даже не в этом. А в том, что если раньше Олег изучал дело от корки до корки, выписывал все противоречия, анализировал доказательства и делать это начинал еще задолго до начала самого процесса, с момента, когда дело поступало к нему, то теперь от этой кабалы он был избавлен. Теперь пусть прокурор с адвокатом «парятся», присяжные слушают, а он... А что, собственно, он? Он будет, как его американские коллеги, «курить бамбук» и следить, чтобы все было «по-честному». Даже когда процесс шел полным ходом и затягивался, как правило, на месяца, Олег мог, придя домой, не думать о том, что ему предстоит делать завтра. Это раньше каждый вечер он составлял план допроса свидетелей на следующий день, просматривал протокол дня минувшего, анализируя и сопоставляя сказанное одним, опровергнутое другим, да еще с учетом того, что они говорили до того, на предварительном следствии. А теперь... Теперь он получал одно из ненадоедающих удовольствий — смотрел, как работают другие.
Но каждая медаль имеет две стороны. Олег за всю жизнь не просто привык «вкалывать», он абсолютно не умел жить в ситуации «нецейтнота», он не мог ничего не делать. Раньше отпуска, как правило укороченные, он тратил на писание статей и книг по юриспруденции, но устал от этого занятия сильно. Вечера и выходные, как уже известно, продолжал работать «судьей-надомником». Теперь же метался, как зверь в клетке, не зная, чем себя занять. Ну не телевизор же смотреть. Тем более, что нынешнее телевидение... Да о чем говорить!
И вот, в одну из суббот он сел за компьютер и написал коротенький детективный рассказик, почти полностью основанный на реальных событиях. Герой рассказа, районный судья, понимает, что подсунутый ему ментами обвиняемый, как говорится, с преступником рядом не стоял, и сам начинает расследование. Разумеется, он находит преступника и с чувством выполненного долга отправляет того за решетку. Второй рассказ Олег написал в воскресенье. Плотину прорвало. Через полгода издательство «Страна», одно из самых крупных в России, опубликовало первый детективный роман Олега Лебедева, чей главный герой — судья борется за справедливость с халтурщиками следователями, прокурорами и адвокатами. А через месяц вышел второй роман, с тем же героем и о том же, но, разумеется, с еще круче замешенным сюжетом. Дело в том, что издательство не печатало первый роман, пока Олег не сдал рукопись второго. Что представлялось вполне разумным — не было никакого смысла вкладывать деньги в раскрутку никому не известного имени ради одной книжки. Издательство обрело нового Автора, своего, эксклюзивного. У конкурентов были Донцова, Маринина, Толстая, Абдуллаев и... другой Олег Лебедев. А у них — свой Олег Лебедев. Для успеха требовался скандал. А ситуация скандал гарантировала. Особую пикантность ей придавало то, что издатели, разумеется, знали, что «на рынке» уже есть писатель Олег Лебедев, а вот вновь испеченный детективщик, судья Олег Лебедев, естественно, не ведал. «Естественно» потому, что детективы не читал, тем более современные. Ему этого и на работе хватало...
Издатели были грамотными бизнесменами, «молодыми акулами» дикого российского капитализма. Зачем раскручивать новый брэнд, когда можно использовать готовый? Тот, в создание которого деньги вкладывали другие. Плодами можно попользоваться и «на халяву»... Естественно, что гонорар, предложенный Лебедеву-судье, был мизерным, а вот цена на обе его книги даже чуть большей, чем конкуренты ставили на издания Лебедева-писателя. Нетрудно понять, что маржа, а это для бизнесмена дело святое, получалась предостаточной. Да и выпуск книг «нового Лебедева» был рассчитан точно — через месяц после появления на прилавках последней книги «Лебедева старого». Разумеется, что о разнице между Лебедевыми читателя не оповестили. Продукцию «Страны» смели с прилавков моментально, пришлось далее допечатывать тираж. Подросток-сын книжного обозревателя «Известий», большой знаток жанра, подсказал своему родителю обратить внимание на то, что у писателя Олега Лебедева появился новый герой. Не чекист, а судья. Журналист, узрев в этом некую политическую интригу, стал разбираться, в чем дело, позвонил известному ему Олегу Лебедеву, и неожиданно для себя услышал отборный мат. Но не тот, которым говорят на зоне, а специфический мат золотой молодежи начала семидесятых, использование которого в те годы мнилось проявлением общественного протеста против Морального кодекса строителя коммунизма. Цветисто разукрашенная речь интеллигентнейшего Олега Борисовича Лебедева сводилась к простой мысли: «Украли!» Собственно, мыслью это назвать было нельзя, это был крик тонкой израненной души художника, на чей материальный достаток гнусно покусились нехорошие «тати». Журналист напечатал статью, в коей изложил суть произошедшего, а также объявил, что «настоящий Лебедев» судом пойдет на лже-Олега.
Олег Михайлович Лебедев обнаружил «Известия» у себя на столе, куда газету, заботливо развернув на нужной странице и обведя нужную статью маркером, положила секретарша. Лебедев-судья хорошо владел собой, но тут он растерялся. Нет, виноватым он себя не чувствовал, но то, что его кто-то обманул, «подставил», он понял сразу. Но кто? И в чем? Он — Олег Лебедев. Романы написал он сам. Насколько он помнил авторское право, имя и фамилию запатентовать нельзя. Но в статье фактически говорилось, что он — жулик.
Лебедев-судья позвонил своему издателю и, как мог, сдерживая эмоции, попросил объяснить, что происходит. Сказано ему было следующее: «Это огромная удача! Скандал гарантирует максимальные тиражи новых книг и возможность срочной допечатки уже изданных. Теперь можно говорить и об увеличении вашего гонорара, и о серии интервью с вами в прессе, которые организует и оплатит, естественно, издательство». Олег перебил автора радостного доклада о грядущем финансовом рае, задав вопрос, знали ли сотрудники «Страны» о том, что уже есть писатель-детективист Олег Лебедев? Ответ — «Разумеется, знали, на этом и строился расчет» — Олега поразил и своим цинизмом, и своей разумностью. Он положил трубку, не попрощавшись, что с ним никогда раньше не случалось...
В тот же день, но несколькими часами позже в кабинете Генерального директора издательства «Родина» собрался «кризисный штаб» — сам Генеральный, юрист издательства, пиар-директор, начальник службы безопасности (отставной полковник ФСБ) и Олег Борисович Лебедев, последний в полуразобранном состоянии.
Начальник службы безопасности поведал, что за восемь тысяч долларов, сумма объясняется сложностью и срочностью получения информации, удалось установить, что издательство «Страна» давно планировало акцию по недружественному поглощению «Родины». Поскольку присутствующий здесь Олег Борисович является бесценным алмазом в короне «Страны», то именно по нему и был намечен основной удар. Опасаясь могущества службы безопасности издательства, враги не решились на физические действия против Олега Борисовича, а наняли нескольких «негров», которые под вымышленным именем «Олег Лебедев» и накатали графоманские книжонки. Олег вставил: «Не такие уж графоманские. Сюжеты интересные, достоверные. Язык, конечно, далек от изящной словесности, но кто сегодня ее ценит?» Отставной полковник, несколько привыпучив глаза, страстно заверил, что ценители есть, их сотни тысяч, это читатели уважаемого Олега Борисовича. И попросил Генерального распорядиться, чтобы понесенные расходы — восемь тысяч — были компенсированы, так как он потратился из своих. Генеральный нажал кнопку на клавиатуре офисной системы связи и сообщил главному бухгалтеру не порадовавшую того новость, что службе безопасности надо опять дать денег...
