Вик медленно ехал в сторону нового моста, а вокруг бесновалась вода. Другое дело, что его машине гроза побоку, даже такая сильная. А вот кому-то другому уже до середины колёс, глядишь - и внутрь заливать начнёт.
Вероника смотрела с восхищением.
- Знаете, я рада, что не на своей машине сейчас. Я бы утонула в какой-нибудь луже, - рассмеялась она.
- Вот и славно, что мы с вами это всё придумали.
Придумал-то он, но разве ж ему жалко такой мелочи? Пусть привыкает к мысли, что «вместе» - значит «хорошо».
- А вы очень аккуратно едете, - продолжала она.
- Спасибо, но вы это о чём?
- А посмотрите вокруг. Все как взбесились, всё равно что специально через лужи едут и людей обливают.
Он рассмеялся.
- Я понимаю, что это нехорошо, но круто же проехать через глубокую лужу, - посмотрел и подмигнул.
- Наверное, я слишком недавно была пешеходом, - усмехнулась она.
- И слали проклятия вслед тем, кто?
- Не без этого. И мне приятно, что нас сейчас никто не проклинает.
Тем временем гроза не желала знать, что она должна быть ненадолго. Такое ощущение, что всю неделю в небесах копилось, копилось, и вот, наконец, пролилось. Они уже добрались до Академа, а вокруг всё ещё лило и грохотало.
- Вероника, у вас есть зонтик?
- Ага, есть, - рассмеялась она. - В машине. Я уже отвыкла, что машины рядом может не оказаться.
- Ну как сказать, - рассмеялся он в ответ, - сдаётся мне, она как раз рядом, вон стоит, - и кивнул на стоящую возле подъезда маленькую красную машинку, которой не пришлось плыть через все лужи обоих берегов. - Ничего, сейчас как-нибудь вас спасём.
26. Вероника
Отчего же ты молчишь вдруг,
Посмотри в его глаза и не робей,
Столько долгих лет замыкал я этот круг,
Это я его привёл навстречу тебе.
Я привел его из тех стран,
Где закопаны в песок осколки мечты,
Он прошёл сквозь лес, через океан,
Он, конечно, одинок - так же, как ты.
Максим Леонидов
Они сидели в машине Ледяного возле её подъезда, времени было десять вечера, вокруг хлестал дождь. Даже целая гроза, с громом и молниями.
Вероника обычно не попадала под дождь без зонта, потому что зонт лежал в машине, а без машины она в последние три года себя не представляла. Но кто ж знал, что Алёнка напакостит, Ледяной снова возьмётся её утешать, а погода испортится?
Но вообще-то добежать до подъезда – минута, даже если она и вымокнет до нитки, то ничего сильно страшного не произойдёт. Вероника уже хотела открыть дверь, но на плечо ей легла рука.
- Не торопитесь. Сейчас всё сделаем в лучшем виде, - он смеялся, да он всё время смеялся.
Даже когда вскрывалась какая-то очередная пакость. Правда, тогда смех выглядел страшновато. Для тех, кто напакостил, ясное дело.
Тем временем Ледяной протянул руку куда-то на заднее сиденье и достал большой и чёрный зонтик-трость. Приоткрыл свою дверь, выставил зонт наружу и открыл его. Получился нехреновый купол! Прямо сказать, Вероника таких зонтов-гигантов и не видела.
Ледяной выбрался наружу – под зонтом, закрыл дверь, обошёл машину и, держа зонт сверху, открыл дверь ей. Протянул руку:
- Держитесь и быстро под зонт!
Вероника мгновенно оперлась ногами на асфальт – о счастье, там не было лужи! – и схватилась рукой за его руку. Тут же была крепко притиснута к нему. Ледяной переложил зонт в другую руку, теперь ручка была между ними, и осторожно повёл Веронику к подъезду.
У подъезда подождал, пока она достанет из сумки ключ от домофона и откроет дверь. Потом придержал ту самую дверь и провёл Веронику внутрь. Дверь с лязгом захлопнулась.
Они взглянули друг на друга – он так и продолжал её держать – и рассмеялись. Зонт был сложен и поставлен рядом.
- Спасибо, Вик, в итоге у меня мокрые только ноги, но в босоножках это неизбежно, - улыбнулась Вероника.
Было как-то неожиданно хорошо.
- Всегда пожалуйста, душа моя Вероника, - ответил он.
А потом наклонился и поцеловал её. И это было… неожиданно, да, но чёрт возьми, это было прекрасно. Она далеко не сразу поняла, что тоже тянется к нему, и обхватила его руками, и какой же он большой всё-таки…
- Чудесная, необыкновенная, лучшая в мире Вероника, - сказал он тихо и проникновенно.
- Вас тоже никак не назвать обыкновенным, - рассмеялась она. – Выскакиваете, как чертик из табакерки, утешаете расстроенных сотрудниц, водите их гулять и спасаете от грозы, - она вдруг поняла, что хочет коснуться его щеки, и сделала это, и прочла в его взгляде что-то такое, чего не видела ни разу в жизни, ни у кого.
На неё точно никто никогда так не смотрел.
- Не вас, тебя. Ок? – уточнил он. – Скажи честно, тебе очень нужно сегодня домой?
- А есть вариант туда не ходить совсем? – почему-то ей всё ещё было так радостно, что дурацкая улыбка сияла прожектором до самого, наверное, верхнего этажа.
- Конечно. Зайдём сейчас к тебе, возьмёшь, что там тебе на завтра нужно, и поедем ко мне. А от меня утром уже на мероприятие, - его голос был тихим и удивительно хриплым.
- Неожиданно, - она тоже заговорила тихо и серьёзно. – Не то, чтобы я была сильно против, но сегодня не получится. Если бы завтра просто выходной – тогда да, никаких вопросов. Но я совсем не собрана, нужно подготовить одежду и на квест, и на торжественную часть. Что-то из этого придётся делать утром, потому что сейчас мама уже, скорее всего, легла спать, и если я поднимусь и буду рыться в кладовке, то её это определённо не обрадует.
- Ты хочешь сказать, что твои родственники не то, что не станут тебе помогать, а ещё и наедут в процессе сборов? То есть помешают? – похоже, в его мире жизнь шла как-то иначе.
- Ну да. Я же не пришла домой рано и не приготовила всё вчера.
- Да ладно, ты же не обязана всегда жить исключительно правильно!
- Я же когда-нибудь буду жить сама? Вот тогда буду собираться, как и когда хочу, - улыбнулась Вероника. – И куда хочу.
- А я хочу собраться куда-нибудь вместе с тобой, веришь?
- Почему-то верю.
- Почему-то? – рассмеялся он. – Я не заслуживаю доверия? Вот скажи, ты сказала, что не сильно против, а значит ли это, что ты – за?
Вероника вздохнула, снова улыбнулась. Эх, была – ни была.
- Значит. Ты восхитителен, Вик Ледяной. Я ни черта про тебя не знаю, ну, кроме того, что мы три недели с тобой на пару в конторе пахали, но я восхищаюсь. Ты – много килограммов чистого восторга. Но я отчаянно не хочу уподобляться всяким и разным, которые не дают тебе проходу в конторе.