А в древней пещере лежал в углу слепой белый крокодил. Откуда ему было знать, что много лет он не просто жил здесь, а охранял реликвию?
Капли со сталактитов падали, тикая, словно часы на стене вечности. Дверь, может быть, ровесница этой самой вечности, была найдена.
* * *
И снова они собрались в кабинете главного смотрителя Халида Асаада, и снова струи искусственного фонтана впутывались в их речи.
— Значит, точно такая же? — спросил профессор Михайловский, попыхтев своей трубкой.
— Абсолютно! — заверил его Стип Врлич, морщась от боли.
— И с печатями? — уточнил Халид Асаад.
— Естественно! — ответил археолог, хотя ничего естественного в этом не было. — Да еще с какими-то тварями на охране.
— Западноафриканские крокодилы Мавритании приспособились к пустынному климату Сахары и в сухой сезон живут в пещерах, но ничего подобного я про Сирийскую пустыню не слышал, — пожал плечами Казимеж Михайловский.
— Слышал — не слышал! — возмутился Асаад. — Его надо везти в госпиталь! Вы что, не видите, это зубы крокодила!
— Притом уже слепого, — усмехнулась Саломея, глядя в лезвие ножа, как в зеркало, чем привела в ужас обоих стариков. — А в госпиталь, конечно, надо, — добавила она.
— Да не поеду я в госпиталь! — воскликнул Врлич, который вколол себе изрядную долю обезболивающего.
— Тебя тут никто не спрашивает! — сверкнул глазами Казимеж. — Я отвечаю за тебя и не хочу, чтобы…
— А вы не хотите, профессор, чтобы сегодня же здесь столпилась вся Сирия и пара сотен специалистов со всего мира? — осадил поляка Стип и продолжил развивать тему: — Съедутся, привлекут телевидение, начнут кудахтать о великом открытии. Их великом открытии, а не нашем с вами! Придут, так сказать, на все готовенькое…
— А как же война? — недоуменно спросила Саломея.
— Ой, ты не знаешь этих сумасшедших ученых! Кому война, а кому мать родна, как говорят русские. Какая может быть война, когда в воздухе висит сенсация мирового уровня!
Это, конечно, был очень весомый аргумент в пользу хорвата, и все члены экспедиции покорно замолчали.
— И все же, откуда здесь взялись крокодилы? — перевел разговор на другую тему Стип.
— В Сирии, как в Африке, есть понятие «вади». Это арабское название сухих русел рек, заполняемых во время сильных ливней, — пояснил Халид Асаад. — В Сахаре уровень воды в таких местах иногда поддерживается за счет подземных вод, поступающих на поверхность земли. В месте Аршей и месте Такант в Мавритании живут крокодилы.
— Почтенный Халид, вам известно хоть об одной находке костей крокодила в отчетах археологических экспедиций Пальмиры? — возразил ему Михайловский.
Халид Асаад неопределенно развел руками:
— Эти воды могли служить для жертвоприношений богу воды Эа. Божество жило под землей, где, согласно древним шумерским текстам, находилась область подземных вод — «апсу»…
— Да о чем вы спорите? — воскликнула Саломея. — Вам мало живых свидетелей, профессор? Или вы только своим бумажкам верите?
— Ах, да-да, — спохватился старик, — о чем это я?
— Главное, что мы все-таки нашли эту дверь! — радостно заявил Стип.
— Но эта дверь наверняка опять с ловушкой, — задумчиво сказала девушка. — А за ней следующая.
— Да нет же! Нет! Это последняя дверь, я чувствую! — Стип даже вскочил от возбуждения, не обращая внимания на боль в раненой ноге. — Тайник именно здесь!
Немного прихрамывая, археолог принялся расхаживать вокруг искусственного восьмиугольного фонтана.
— А что вы скажете под запись, профессор? — обратилась секретарь собрания к члену Польской академии наук.
— Я? — риторически переспросил Михайловский и запыхтел трубкой. — Я скажу следующее: как руководитель экспедиции я приказываю проем наглухо закрыть, свет убрать. Пригласить смену охраны. Всем участникам экспедиции… отдыхать. И покинуть свои рабочие места.
— А как же дверь? — разочарованно спросил Врлич.
Казимеж Михайловский встал, чтобы не разговаривать с молодым археологом, глядя на него снизу вверх.
— Я хочу быть понятым однозначно и до конца. — Научрук экспедиции тоже принялся расхаживать по кабинету, засунув руки в карманы. — Как ученый, я проявил самую непростительную слабость — нетерпение. Мог погибнуть человек. Больше этого не повторится. Даю слово. Отныне никаких неврозов и никакой спешки! Только ясный археологический план.
— Профессор, — бесцеремонно перебила ход мыслей Михайловского Соломина, — когда мы были в пещере, я заметила несколько ходов там, внизу. Они ведут вглубь.
— Скорее всего, породы обваливаются. Такое бывает, — предположил Стип.
— А может, не породы? Может быть, это сеть подземных ходов, которые ведут куда-то наружу, в неизвестное нам место? — выдвинула гипотезу Саломея.
— Все равно! Тщательная техническая подготовка! Нам необходима дополнительная техника, — решительно сказал поляк. — У меня просьба к вам, господин Асаад…
— Видимо, речь пойдет о надежном альпинистском снаряжении, пан профессор? — попытался угадать Халид.
— Да! — кивнул головой Казимеж. — И еще о портативном газоанализаторе.
— Газоанализатор? — переспросила Соломина. Она записывала за Михайловским, и ей показалось, что она ослышалась. — При чем здесь это?
— Пока ни при чем, — ответил Михайловский, — но не исключена возможность, что газоанализатор понадобится.
4
Если вам кажется, что девушка не умеет хитрить, то она хитрит в три раза больше. Когда мужчина уснул, Саломея еще несколько часов прогоняла протоэламские знаки с девяти печатей через программу дешифровки, скачанную в лаборатории Мартина Скейена. Это был трудный для понимания язык, в котором субъектами были действия: не «птица летит», а «полет птичится», не «мы идем», а «ходьба приняла форму нас двоих». Перевод иероглифов с девяти печатей получался примерно таким:
1. Мы, названные пророками, посланы сюда, чтобы указать вам путь.
2. Пусть погибнут жестокосердные, погибнут от дел рук своих, но только чистые духом, которые дойдут до этого порога, наследуют то, что мы оставляем.
3. Мы посланы, чтобы сообщить вам: в великих муках рождено живое на земле, великие беды ждут вас в будущем. Каждый день. Каждое мгновение.
4. Чем дальше вы пойдете во времени и в познании, тем быстрее приблизите свою гибель.
5. Есть только одна надежда для человека, одна сила, способная его спасти.
6. Главный наш дар — оружие против Зла, оно перед вами, за этой дверью.
7. Оружие дано вам Богом, создавшим землю, но вы забыли о Нем. Вернитесь к Нему.
8. Да будет Бог один для всех племен. Станете понимать друг друга и спасетесь.
