Услышав выстрелы и поняв, что Саломея обнаружена, Лавров, не отключая пожарной сигнализации, вырубил в лаборатории электричество. К воющим звукам прибавился писк блоков аварийного питания.
В наступившем полумраке сириец и сербка вслушивались в эти с трудом переносимые звуки, пытаясь определить точное местонахождение друг друга. Наконец Саломее показалось, что она услышала скрип подошвы ботинка на каменном полу, и она не целясь выпустила туда пару пуль. Захреддин поступил так же, не особенно надеясь на удачу, так как девушка быстро сменила дислокацию.
— Пуля для тебя — слишком легкая смерть! — прорычал раздосадованный промахом генерал политической безопасности Сирии.
— За сколько продался американцу, уважаемый? — ответила Саломея откуда-то, и эхо ее крика разнеслось по всему помещению.
В отражении на стеклянной перегородке хранительница длани увидела скорчившуюся за компьютерным столом фигуру генерала, после чего выстрелила, точно в мишень, несколько раз. Осколки стекла засыпали Иссама и на какое-то время заставили зажмурить глаза, чтобы не лишиться зрения. Когда он их открыл, то увидел искаженное яростью лицо «богини Шавушки» и занесенный над ним пистолет. Удар рукояти пришелся ему прямо в лоб. Иссам охнул и обмяк.
— Готов, дедушка? — злобно оскалившись, проговорила Саломея и скомандовала уже Лаврову: — Витя! Вруби свет!
Зажглись лампы, сквозь шум пожарной сигнализации и блоков аварийного питания компьютеров прорвался звук 3D-сканера с десницей, означавший «Сканирование и расшифровка надписей завершены».
Вместе с новыми звуками в лаборатории появился Мартин Скейен с вооруженными телохранителями. Лавров, заметив это, открыл оружейный шкаф дежурки и достал оттуда винтовку AR-15
[34] и магазины с патронами. Саломея же ничего не слышала. Она была поглощена копированием файла с расшифровкой на флеш-карту. Все же спустя какие-то секунды она краем глаза заметила вооруженных мужчин. Бежать было поздно, да и некуда.
— Окей! — улыбнулась девушка-воин. — Поиграем.
Она моментально разрядила всю обойму в мониторы и 3D-сканер.
Заученным до автоматизма движением телохранитель вздернул ее вооруженную руку вверх, а ударом ноги под колено заставил упасть лицом на стол, прямо на мелкие острые осколки.
Захреддин, уже очнувшийся от нокдауна, подскочил к Саломее, схватился за ее заломленную руку и стволом пистолета еще сильнее прижал щеку девушки к столу.
— Не убивай ее! — предупредил Мартин Скейен.
— Вы в самом деле уверены, что десница, положенная на череп Иоанна, способна обнулить этот мир? — спросила Саломея, морщась от боли.
— Перестаньте, Саломея, не смешите меня. Это протоэламское письмо пятитысячелетней давности ничего не может сообщить об Иоанне Крестителе.
— Так вам это и не нужно, — в изумлении пробормотала Светлана. — Десница — это всего лишь кости, а вам нужен сам тубус.
— Ключ к складу оружия предыдущей цивилизации, если быть точным, — подтвердил Мартин Скейен.
В это время Лавров пристегнул магазин к винтовке AR-15 и принялся рассовывать остальные по карманам.
— Применив это оружие, мы оставим из человечества только самых лучших и самых одаренных, — доносились из его гарнитуры слова Скейена. — Нобелевских лауреатов, глав корпораций, глав государств «золотого миллиарда», и жизнь продолжится…
— Угу, а морда не треснет? — буркнул Лавров.
У Саломеи перед глазами растекалась лужица крови из ее собственного изрезанного лица.
— И не говорите, что вы в своем ордене не думали, как избавить человечество от всевозможной шелухи, — слушала она сквозь накатывающее забытье.
— Ну, один-то миллиардер точно заслуживает такой участи! — простонала она сквозь боль и слезы.
— Компьютер все прочитал, шеф! — доложил сотрудник, возившийся с искалеченной техникой.
— Ну вот и все! Мне жаль, Саломея! Вы ведь могли попасть в мой мир! — с чувством произнес миллиардер.
— Din mor suger pikk i helvete!
[35] — прорычала женщина на его родном языке.
— Закатите ей маслину между глаз! — оскорбился тот.
Телохранитель кивнул и вскинул пистолет. Иссам Захреддин поднял за волосы голову Саломеи и свободной рукой прикрыл лицо, чтобы не испачкаться ее кровью и мозгом…
Очередь из AR-15 прошила несостоявшегося палача и заставила всех остальных укрыться от пуль. Светлана выдернула бронзовый тубус из 3D-сканера, схватила свой пистолет со стола и выпустила остаток обоймы туда, где спрятался сириец Захреддин. На него она была особенно зла за подсунутый в Маалюле отравленный тюрбан.
Лавров, пятясь к выходу, щедро поливал лабораторию длинными очередями из AR-15, не давая никому поднять голову до тех пор, пока Саломея не покинула помещение. Затем бросил бесполезную винтовку и выскочил вслед за девушкой.
Тем не менее сирийский генерал не пострадал. Он заменил обойму в своем пистолете и скомандовал остальным:
— Все за мной!
В разгромленной лаборатории остался лишь Мартин Скейен. Он подключил к компьютеру другой монитор вместо простреленного Саломеей и принялся внимательно изучать расшифровку протоэламской надписи на бронзовом тубусе десницы Иоанна Предтечи.
Беглецам хватило времени, чтобы, смешавшись с толпой посетителей библиотеки, покинуть площадь перед ней и в ближайшем переулке нанять такси. В этом городе легко раствориться — в караван-сараях, переулках, базарах, за непроницаемыми для взгляда каменными оградами. Они укрывают, защищают, хранят.
Наряду с правительственными судами по Тигру и его каналам сновало множество частных лодок. Каждый зажиточный маслави — так себя называют жители Мосула — старался держать в своем гараже внедорожник, а свою лодку-тайар на реке. Уже несколько тысячелетий маслави продолжают двигать колесо истории. И все это время русло Тигра остается судоходным от Персидского залива до Багдада. В половодье транспортный путь увеличивается до Мосула. Этим и воспользовались беглецы, выкупив у капитана речного контейнеровоза одну каюту на двоих еще до визита в библиотеку, и там же они предусмотрительно оставили свои пожитки, чтобы не потерять, как багаж, оставшийся в Маалюле…
Пока Саломея рассматривала берег Тигра в иллюминатор, Виктор положил в заплечную сумку бронзовый тубус:
— Ты уж извини, дорогая, но так будет надежнее.
— Да я и не спорю, — улыбнулась девушка.
— И куда мы теперь? В Цетине? В Ципори?
— Не знаю, — пожала плечами Саломея.
— Ладно, разберемся. Пойду подышу…
