– Боюсь, источник запаха находится за пределами общественной территории, – серьезно ответил профессор. Он давно понял, что добровольно Император от дома не уйдет. Более того, он и сам уже не мог просто взять и уйти домой, так как в какой-то момент до него дошло, что собой представляет запах, встревоживший собаку. Идентификация произошла автоматически, радости профессору это знание не прибавило, но отмахнуться от него совесть не позволяла.
– Че ты мелешь, не пойму? Источник какой-то приплел. Слушай, спать охота. Взял бы ты свою псину и двигал отсюда подобру… – Мужик со всклокоченной шевелюрой заговорил более миролюбиво, даже заботливо: – В восьмой квартире вчера гульбарий такой стоял, чертям в аду тошно стало. Разбудишь их почем зря, они тебе так накостыляют, забудешь и про запах, и про территорию.
– Скажите, а вас самого запах не смущает? – Доброжелательный тон несколько воодушевил профессора.
– Э, брат, ты, видать, мерзких запахов не нюхал. По-настоящему мерзких, – протянул мужик и сильнее свесился из окна. – Вот когда я лет пять назад на рыбзаводе разнорабочим батрачил, там такой душок стоял от гнилых рыбных кишок! Раза по три каждого работника наизнанку выворачивало.
– Не стану спорить, только здесь, полагаю, особый случай, – настаивал профессор. – Боюсь, без вмешательства полиции не обойтись.
– Сдурел, дядя? Какая полиция? В наши края такие не заглядывают, – рассмеялся мужик и чуть не вывалился из окна.
– Осторожнее! – предостерег господин Динор. – Нам с Императором только второго трупа не хватало.
– Второго чего?
– Трупа. Видите ли, запах в вашем дворе является трупным. Выводы сделаете сами?
– Слушай, мужик, по ходу, ты все-таки псих. Ну, пахнет тухляком, и что? У нас в доме мусор не особо торопятся выносить. Свалил кто-то в гости, а пакет со всякой дрянью недоеденной в квартире оставил, вот тебе и весь труп.
– Позвольте с вами не согласиться. – Профессор слегка потянул на себя поводок, чтобы утихомирить Императора. – В студенческие годы мне довелось проходить медицинскую практику в одном из патологоанатомических отделений столицы. Так уж вышло, что отделение это принадлежало Бюро судебной экспертизы, можете представить, какого рода трупы свозились в этот морг. Запах разлагающегося тела после такой практики я и через пятьдесят лет ни с каким запахом не спутаю.
– Так ты это серьезно насчет трупа? – До мужика начало доходить, что прохожий не шутит. Верить в правдивость его предположений совсем не хотелось. – Да нет, ты гонишь! Откуда ему взяться?
– Судя по всему, из квартиры на первом этаже. Расположенной как раз под вашей.
– Ну, тут ты точно не угадал. Там и не живет никто.
– Согласен, больше не живет.
– «Черный» юмор? Оригинально. Так что делать-то?
– Вызывать полицию, полагаю.
– Тогда ты вызывай, меня они сразу пошлют, – заявил мужик. – А ты пару словечек заумных ввернешь, глядишь, и поверят.
– Но ведь я даже не живу в данном доме, – напомнил профессор. – Более логично будет обратиться в полицию вам как соседу.
– Ладно, не хочешь звонить – проваливай! Две недели жили с запахом, и еще столько же проживем. Не вечно же он вонять будет, правда?
– Послушайте, так нельзя, – растерялся господин Динор. – Должны же быть какие-то рамки.
– Какие могут быть рамки, когда речь идет о полиции? Да ты знаешь, что они первым делом сделают? – возмутился мужик. – Вижу, что не знаешь, а я знаю. Почки отобьют и признаться заставят, мол, это я его завалил.
– Кого? – не понял профессор.
– Его! Ну, или ее. Старушку процентщицу, – проявил чудеса познания классики мировой литературы мужик.
– Да почему вы решили, что проявление гражданской сознательности повлечет за собой пагубные для вас последствия?
– Потому что я давно живу на свете, – заявил мужик и добавил: – Ну, будешь звонить? Нет, тогда пока! Приятно было поболтать, но меня дела ждут. – И он исчез в оконном проеме.
Профессор остался один на один со своей дилеммой: звонить в полицию или убраться, от греха подальше, из этого двора? Увы, воспитание не позволило господину Динору последовать призыву разума. Вздохнув пару раз, он достал из кармана мобильный телефон и набрал номер Службы спасения.
«Четвертая власть, мать ее так! Проклятые журналюги! Что за народ, им бы только сенсацию подавай. Понятное дело, они свои денежки получили, а там хоть трава не расти». Гневные мысли терзали мозг полковника Льва Гурова, старшего оперуполномоченного Главного управления уголовного розыска Москвы, пока его «Рено» накручивал километры до Одинцова. Негодование полковника родилось не на пустом месте. Обычно он реагировал на выходки представителей прессы более спокойно. Каждый зарабатывает свой хлеб так, как считает нужным. Порой полковнику приходилось обращаться за помощью к вездесущим журналистам, и за помощь эту он был благодарен. Но сегодняшний инцидент в кабинете непосредственного начальника генерала Орлова напрочь лишил Гурова лояльности по отношению к журналистской братии, и их умение раздувать из ничтожного события глобальную проблему в данной ситуации его не умиляло.
Был и еще один фактор, который в немалой степени повлиял на восприятие проблемы. Пожалуй, этот фактор и стал ключевым. Почему? Да потому что люди – не супергерои, их ресурсы, физические, эмоциональные, психические и даже физиологические, не беспредельны. Рано или поздно наступает предел. Даже у сотрудников полиции. Когда генерал вызвал его в свой кабинет, жизненные ресурсы полковника находились как раз на грани этого самого истощения.
Суток не прошло после завершения утомительно сложного дела, которое они со Станиславом Крячко распутывали целый месяц. Дома почти не появлялись, спали по три часа в сутки, бензина искатали цистерну железнодорожную, и вот когда только-только забрезжил долгожданный отдых, от Орлова пришел вызов. Гуров думал, что генерал с отчетом по завершенному делу поторопить хочет, но просчитался. У генерала для него оказался совсем иной сюрприз.
Само дело, которым генерал решил озадачить полковника, выеденного яйца не стоило. В районе Одинцова в многоквартирной постройке барачного типа обнаружили труп мужчины. Соседи, сплошь контингент асоциального формата, ничего вразумительного про покойного сказать не смогли по вполне понятным причинам. В том состоянии, в котором они пребывали изо дня в день, за собой и то сложно уследить, не то что за соседями. Типичная ситуация для неблагополучных районов: одни пьют, другие воруют, третьи умирают. Как ни крути, а дело на сенсацию не тянет.
Но в этот раз журналисты подняли вокруг дела шумиху, а все потому, что на протяжении нескольких месяцев все московские СМИ освещали новую депутатскую инициативу. Какая-то партия решила, что пришло время выделиться из общей массы. Что для этого нужно? Что-то глобальное и обязательно социально значимое. Думали депутаты, думали и придумали. Выдвинули проект «Юридическая помощь социально незащищенным слоям населения». Звучит весомо, а на деле так – пшик один. Пару раз собрали в кучку юристов и психологов, чтобы те с экранов телевизоров возвестили благую весть: любой житель Москвы в определенный срок может получить бесплатную консультацию по правовым и социальным вопросам. И все бы ничего, но! Ведь все средства массовой информации ежедневно крутили ролики, где городские «шишки» били себя в грудь, расписывая, как они жаждут оказать социальную поддержку инвалидам, ветеранам и просто бедным людям с пригорода столицы. А тут это убийство. Журналисты ухватились за возможность помакать городские власти мордой в грязь, те напрягли высокие полицейские чины, в итоге дело было передано в Главк, а генерал перепоручил его Гурову.
