– Ребята, привет! – улыбнулся Лев открытой улыбкой парню и девушке, хлопотавших возле мангала. – А где у вас Лора Евсеева?
– Да здесь где-то бегала, – кивнул парень и стал озираться. – Лариса! Тут к тебе пришли!
Сыщики обернулись в ту сторону, куда был направлен взгляд парня. К мангалу шли две девушки. Одна пониже, чуть полнее, в ярком красном купальнике и желтом парео, завязанном на талии как юбка, вторая – повыше, с волнистыми распущенными темными волосам и капризной складкой красивых губ. Молчан тоже сразу узнал Оксану Горчинскую и подошел к Гурову, но тот остановил его, шепнув:
– Вижу.
Девушки приблизились к ним, и только теперь стало видно, что обе сильно навеселе. Горчинскую чуть покачивало, а ее подруга в красном купальнике все время хихикала и заглядывала в лица двух незнакомцев.
– Какие интересные дяденьки, – произнесла она. – А вы ничего не перепутали? Вы не туда «снимать» приехали. Вам надо в клуб «Милано», там все девочки…
– Оксана Горчинская? – спросил Гуров, игнорируя слова пьяной подруги. – Вы знаете, что вас разыскивает ваша мать, что заявление о розыске оформлено в полиции?
– Да вы что? – пьяно ухмыльнулась девушка. – Мамочка потеряла доченьку?
– Жестоко, – покачал головой стоявший рядом Молчан. – Она ведь мать. И вы станете когда-то матерью, и вы будете переживать за свою…
– Да пошли вы со своими нравоучениями! – вдруг взвизгнула Оксана.
Она неожиданно впала в состояние разъяренной кошки. Отчасти тому причиной был алкоголь, а может, и ее напряженное состояние. Ведь переживала она разлад с матерью, ведь не просто так ушла из дома и не дает о себе знать. Девушка неожиданно схватила со столика возле мангала блюдо с маринадом для шашлыка и замахнулась на полицейских. Гуров успел отпрянуть в сторону, Молчан перехватил ее руку, но часть маринада вылилось на его плечо, на пуговицах пиджака повисли дольки белого лука. Евсеева завизжала и кинулась к парням, стоявшим возле беседки. Разогретая алкоголем молодежь ринулась на обидчиков, не задумываясь о том, что произошло на самом деле.
На Гурова бросился какой-то худой смуглый тип в плавках с шампуром в руке. Перехватив его руку за кисть, Лев вывернул ее, подхватил парня под руку и швырнул на песок. Следом в голову ему полетел чей-то кулак, но он снова увернулся, ударив наугад локтем туда, где было лицо нападавшего. Молчан с грохотом надел кому-то на голову эмалированное блюдо из-под маринада, ударом ноги отшвырнул другого пьяного парня, но тут вдруг раздался грохот пистолетного выстрела и предостерегающий крик:
– Прекратить, или буду стрелять! Полиция! Всем оставаться на местах!
Голос был незнакомым, и Лев на всякий случай отставил руки подальше в сторону, чтобы было видно, что он не вооружен. Медленно обернувшись, он уставился на капитана полиции, стоявшего на краю площадки и державшего в руке пистолет. Еще один с погонами лейтенанта держался чуть в стороне, положив руку на кобуру с оружием. Невдалеке стоял «уазик», и от него в сторону пляжа бежали еще двое полицейских с автоматами.
– Очень вовремя, – усмехнулся Лев. – Еще немного, и нам с вами навешали бы здесь по первое число.
– Ну, уж, – рассматривая разбитые костяшки пальцев, возразил Молчан. – Вам, пожалуй, навешаешь! Я уж подумывать начал, не слишком ли близко к вам стою. Морозов, драчунов посади в беседку, девчонок на лавку у воды. Проверьте у всех документы, запишите всех и начните составлять объяснения по поводу нападения на сотрудников полиции при исполнении ими своих должностных обязанностей.
– А мы пока с этой истеричкой поговорим, – кивнул Гуров.
Он поднял голову и попытался взглядом найти Попкова, но оперативника на том месте, где он стоял всего несколько минут назад за деревьями, не было. Куда делся старший лейтенант, было непонятно. Ну, не искать же его. Где-нибудь здесь! Пока участковые и три сержанта из местного отделения полиции наводили порядок и разводили компанию по разным местам, Молчан все же признался Гурову, что в последний момент решил перестраховаться и попросил подъехать на пляж базы отдыха участкового. Мало ли. Все-таки удостоверения удостоверениями, а присутствие сотрудника полиции в форме впечатляет больше. Пьяная молодежь, мало ли что у них в головах! Гурову оставалось только мысленно благодарить предусмотрительного подполковника.
– Ну что, девочка, протрезвела? – спросил он, садясь рядом с Горчинской на лавку.
Оксана сидела, закрыв лицо ладонями. Бармен влил в нее два стакана какой-то бурды, состоящей из кофе и специй, и теперь девушке было плохо, она потела, но активно и безнадежно трезвела. А вместе с алкоголем из ее организма уходила и агрессия, сменяясь апатией. Гуров посидел, молча глядя на берег, на тихую и спокойную воду, потом сказал:
– Отец и мать очень перепугались, когда ты исчезла. Тебя все ищут, я вот даже из Москвы приехал. Что случилось, на мать обиделась?
– А вам не все равно? – огрызнулась Горчинская.
– Еще раз повторю: я из Москвы, твой отец в панике, и я приехал специально помочь тебя найти. Так что мне очень не все равно. А паника у родителей началась не потому, что они считают твоих друзей плохой компанией, не потому, что они тебе не доверяют. Ты по своей наивности и вредности своего девичьего характера просто не задумываешься о том, что происходит. А в городе уже убили двух девушек, очень похожих на тебя. И каждый раз мать думала, что нашли твое тело. Какой-то маньяк завелся в Рязани.
– О господи! – Оксана оторвала руки от лица и со страхом посмотрела на полковника. – Что, правда?
– Меня зовут Лев Иванович, – подсказал Гуров. – И я полковник полиции. Неправду говорить не умею. Так что, Оксана, или я тебя отвожу домой, и ты обещаешь мне больше не ссориться с матерью, беречь ее и не волновать, а проблемы со своим характером решать самой и внутри себя, или вместе со всей компанией проведешь ночь в «обезьяннике». Всех допросят, составят протоколы, кого-то очень сильно накажут за нападение на сотрудников полиции.
Девушка недоуменно посмотрела на него но, уловив в его глазах добрые искорки, поняла, что полковник шутит. Гуров видел, что сейчас в голове у Горчинской мечутся и чувство вины, и стыд, и злость на себя и на весь белый свет.
– Дура я, конечно, – вздохнула Оксана. – Вот вы, полковник, всю жизнь служили, характер у вас, наверное, как кремень. А я не такая. Я по течению плыву, не могу собраться. Нет у меня самодисциплины, трудно себя заставить что-то делать. Вот я и… ничего не делаю.
– Ты думаешь, это только у тебя такое бывает? – улыбнулся Лев. – Обычное дело, между прочим. Людям свойственно уходить от проблем. Это же проще. Сложнее проблему решать. И понимают это люди, когда проблема начинает возвращаться. А возвращается она, как правило, тогда, когда с ней уже не справиться, когда поздно бывает. А поначалу кажется, что ушел ты от нее, и нет проблемы. А знаешь, почему у тебя все так в жизни?
– Потому что характера нет? – уныло спросила Горчинская.
