– Не поверит, слишком нагло, – покачал головой Шацкий. – Да и вообще, если уж делать, лучше послать кого-то другого. Это опасно, Лев Иванович. Мы не знаем уровень заказа. Может, там такие деньги, что они полгорода за них вырежут и глазом не моргнут.
– Хорошо, что нагло, – уверенно ответил Гуров. – Нагло, неожиданно. На это и расчет. А другого посылать нельзя. Я владею информацией по Рязани, я могу в разговоре сориентироваться. Найдите мне телефон Грибова, на который мог бы позвонить. Желательно, чтобы на этот телефон ему звонил Базанов. Так проще объяснить, откуда я знаю номер.
Через час на столе у Шацкого было несколько телефонных номеров Грибова. Всеми он пользовался в последние два месяца, через все шли его контакты с деловыми партнерами и блатными. Быть уверенными до конца, в каких делах Грибов замешан, а в каких нет, было нельзя. Слишком хитрые он использовал схемы, слишком много подставных лиц. Нельзя было исключать, что и из системы МВД ему тоже кто-то «сливал» информацию.
Наконец по выпискам, которые обновлялись раз в месяц группой, разрабатывающей организованную преступность в области, удалось установить два номера, на которые были сделаны звонки с телефона Базанова. Тарасов поморщился и предложил:
– Может быть, доставить сюда телефон Базанова? Возможно, это не будет так подозрительно для Гриба. Вроде, вы знакомы с Бизоном, вроде, его телефон у вас остался, потому что он…
– Нет, Валера, – сразу отмел предложение Гуров. – Гриб может знать, что Бизона убили. Он, скорее всего, сразу предположит, что человек с телефоном Базанова в руках – сотрудник полиции. Нет, это сразу провал всей операции. Мне нужна абсолютно чистая сим-карта, купленная, например, сегодня, но обязательно в Туле. Это идеальный вариант.
Наконец новая сим-карта была вставлена в телефон Гурова. Шацкий принес диктофон с записями разговоров с Грибовым и дал полковнику послушать голос. Голос был среднего тембра, чуть с хрипотцой, с уверенными нотками. Запоминающийся голос. Лев набрал номер Грибова и стал ждать. Около сорока секунд шли гудки, но никто не отвечал. Он сбросил звонок и ободряюще сказал:
– Ничего, я тоже не всегда с готовностью бросаюсь отвечать, если номер мне неизвестен. А жена у меня вообще никогда не отвечает неизвестным абонентам. Если это серьезный контакт, то всегда с ней связываются через театр, через продюсеров, через общих знакомых театрального мира.
Через пятнадцать минут Гуров повторил попытку. И снова никто не ответил. Оперативники стали убеждать его продолжать названивать, но Лев не согласился, заявив, что ему следует вести себя не настырно и требовательно, а солидно, спокойно, показывая всем своим поведением, что он сила, что за ним – сила, что он владеет ситуацией и контролирует ее. Шацкий развел руками и согласился, Тарасов остался при своем мнении, доказывая, что только давление, что нужно не давать времени на размышления и передышку, только постоянно действовать.
И тут зазвонил телефон Гурова. Тульские оперативники замерли на месте, каждый в той позе, в которой его застал звонок, и оба посмотрели на Гурова. Тот кивнул: да, это он.
– Мне сейчас звонили, – послышался в трубке нагловатый молодой голос.
Нет, точно не Грибов. Тому уже около сорока. Пришло время играть серьезно.
– Дай мне Гриба, – уверенно проговорил Лев. Даже не сказал, а приказал, как будто имел на это право.
– Че хотел? Я слушаю, – ответил голос.
– Мелкий, дай Гриба! – Гуров добавил наглости в интонации. – Я что, голос его не знаю?
В трубке послышались какие-то шорохи, потом то ли шаги, то ли кто-то двигал мебель, потом снова голос. Теперь Гуров был уверен, что ответил ему именно Грибов.
– Слушаю.
– Гриб, здорово, – спокойно, чуть с насмешкой в голосе произнес Лев. – Дело есть одно.
– Кому Гриб, а кому и… – начал, было, авторитет, но Лев сразу перехватил инициативу:
– А кому и Антон Мстиславович? Можно и так. Только проблему это не решит, как ни называй. Я знаю, что случилось с Бизоном, знаю, где брегет. Хочешь информацию? Давай встречаться и разговаривать. Много я с тебя не спрошу за это.
– Кто ты такой? Откуда информация?
– Зови меня просто Дядя. А вопросы мне сможешь задать и при встрече. У меня ухо уже болит от трубки. И не затягивай. Я же знаю, что ты не единственный, кто интересуется этими часиками. Могу потерять к тебе интерес.
– Когда? – коротко спросил Грибов.
– Когда хочешь, но сегодня, – резко бросил Гуров. – Завтра я могу быть уже далеко.
– Торгово-развлекательный центр «Паллада». Через два часа ровно. Будешь стоять возле крайнего левого столика кафе «Дельфин». Тебе позвонят на этот номер, ты поднимешь руку. К тебе подойдут и отведут ко мне.
– Нет, подойдешь сам. Я в такие игры не играю. Там и поговорим.
– Ладно, Дядя, будь по-твоему… – Голос Грибова прозвучал на удивление равнодушно, ни издевки, ни сарказма, ни угрозы. И это показалось сыщику самым подозрительным.
Загримировать Тарасова было сложно. Даже изменив его возраст, сделав его стариком, никак было не исправить его прямой уверенной походки при росте почти в 180 сантиметров. Не получалось у майора горбиться, сутулиться и шаркать при ходьбе ногами. Гуров решил, что не надо менять одно на другое, надо просто усилить то, что есть. Пусть это будет немного преувеличенно, пусть будет вызывать насмешку окружающих, но зато не будет вызывать подозрений. Опытному гримеру из Академического театра не составило труда изменить внешность оперативника. В ноздри Тарасову вставили расширительные кольца и мягкий губчатый материал, отчего внушительный нос оперативника стал выглядеть хищно. Возле угла левого глаза с помощью клея стянули кожу, изобразив шрам. Теперь даже взгляд Тарасова стал незнакомым, каким-то немного зловещим. Немного геля на руки, лицо и шею, и вот уже едва заметный загар капитана превратился в смуглую кожу. Бриться наголо или стричься очень коротко Тарасов отказался напрочь. Он согласился терпеть и не чесать голову, когда его волосы пригладили с помощью лака и натянули темный парик с завязанным на затылке хвостиком. Теперь к этому образу развязного, нагловатого южанина с примесью цыганских кровей не хватало только курортного типа рубашки и легких льняных брюк. Рубашка очень удобно скрывала бы кобуру с пистолетом на поясе, но легкая летняя одежда никак не хотела оставаться на месте и задиралась при малейшем движении сидя и при малейшем ветерке на улице. Пришлось Тарасову брать с собой сумку-борсетку и тискать в нее пистолет.
Старый «Логан» с шашечками на крыше подвез Гурова к Торговому центру. Тарасов заглушил мотор и посмотрел на полковника:
– Ну, все? Как договорились?
– Да, не торопись только, – кивнул Гуров, берясь за ручку двери. – Как только я войду через главный вход, не раньше!
Тарасов, дотянулся рукой до заднего сиденья, взял свою борсетку и проверил, открыт ли замок. Они должны были войти в Торговый центр «челноком». Сначала Гуров идет до главного входа, а Тарасов из машины определяет, есть ли за Гуровым слежка. Потом Гуров останавливается сразу же у дверей внутри и наблюдает, есть ли слежка за Тарасовым. И так до самого места встречи с Грибовым. Сотрудники полиции в форме готовы по команде сразу блокировать все выходы из здания – через двери на улицу, через лифт в подземную парковку и из парковки на улицу.
