— Там! Бежим!
Лошади обнаружились среди деревьев.
— Ветерок! — кинулась к ним Леля. — Малахит!
Кони узнали Лелю и явно ей обрадовались.
Пока Леля рыдала, обнимала обоих коней за шеи, Ветерок ласково покусывал ее за макушку и пытался отодвинуть свой мордой подсовывающегося к девушке Малахита. Считал, что тот не имеет никакого права трогать своими губами его хозяйку. Но старине Малахиту было все равно, он продолжал подсовываться поближе к Леле, стремясь получить от нее свою порцию любви и ласки.
— Ну все, ребятки! — вытерла слезы Леля. — Теперь пора нам с вами уходить.
Очень удачно, что на обоих конях были надеты уздечки. А вот седел на них не было, значит, скакать на них предстояло охлюпкой. Леле уже такое приходилось делать, удовольствие было еще то. Вверх-вниз, хлюп-хлюп!
Леля с сомнением посмотрела на Пышечку, которой предстояло ехать на Малахите:
— Справишься?
— Сто раз на ферме у друзей так ездила!
И чтобы показать, что она еще та всадница, Пышечка начала примериваться, как бы ей залезть на лошадь.
Запрыгнуть с первого раза на спину Малахита у нее не получилось, со второго и третьего тоже.
Малахит недоуменно косился на горе-всадницу, но терпел, стоял ровно. Ветерок бы уже давно унесся куда-нибудь прочь или выкинул какой-нибудь трюк посолиднее. Но Малахит был послушным конем, он даже подошел к какой-то коряге, чтобы его всаднице было сподручней забраться ему на спину.
Наконец, Пышечка пропыхтела:
— Порядок! Полный порядок!
— Расслабься и попытайся поймать ход лошади. Если почувствуешь, что падаешь, ни в коем случае не сжимай сильно ноги. Лошадь может подумать, что ты посылаешь ее вперед, и лишь прибавит ходу.
— Не буду.
Пока пробирались между деревьев, идти приходилось шагом. Но как только выбрались на дорогу и двинулись вперед на скорости, сразу стало ясно, что Пышечка несколько преувеличила свои способности.
Стоило Малахиту перейти на рысь, как Пышечку стало кидать из стороны в сторону.
В попытке удержаться верхом на лошади, она сжала бока Малахита, тот решил, что от него требуется прибавить скорость, и перешел в галоп.
— О-о-о! — завопила Пышечка на весь лес. — Падаю-у-у-у!
Но, как ни странно, она не упала. Тряская рысь быстро сменилась плавным галопом, и Пышечке стало легче держаться на спине Малахита. Ни о каком управлении и речи не шло, она просто вцепилась обеими руками в гриву лошади, приникла к ее телу, и они понеслись прочь от этого страшного места.
К сожалению, вопль Пышечки вызвал другого рода несчастье. Он привлек к себе внимание Козюпы и его дружков.
Леля слышала, как за их спинами открылись ворота и на дорогу высыпали все, кто находился в доме.
— Лошади! Они их угоняют! В погоню!
И уже меньше чем через минуту Леля услышала рев двигателя. Гнаться за ними Козюпа с дружками собирался на железных лошадях, соревноваться с которыми два старых мерина, конечно же, не могли.
— Нам надо свернуть в лес!
Увы, Пышечка была неспособна куда-либо свернуть. Ее сил и мастерства хватало лишь на то, чтобы держаться на лошади и не падать с нее.
Малахит скакал, предоставленный самому себе. Но у него была одна похвальная привычка — он был компанейским товарищем. Вот Ветерок, тот был индивидуалистом, а Малахит предпочитал следовать за кем-то, чем придумывать что-то самому. Стоило ему заметить, что Леля на Ветерке сворачивает с дороги, как он последовал за ними без единого возражения.
Теперь они очутились на узкой лесной дороге. Куда она может вывести, Леля не имела ни малейшего понятия. А вдруг впереди болото? Или непроходимый бурелом?
К счастью, преследовать их тут вряд ли смогли бы, по этой дороге машинам было не проехать.
Леля включила навигатор и с огорчением убедилась, что впереди их путь пересекает хорошая асфальтовая дорога, на которой их преследователи могут устроить засаду. Могут, если Леля с Пышечкой не поторопятся.
— Нам надо ускориться!
— Как?! — ужаснулась Пышечка. — Еще ускориться?
— Если мы не поспешим, то злодеи перекроют нам путь.
Пышечка кивнула и сжала колени. Малахит вновь перешел на галоп, а за ним и Ветерок, побуждаемый Лелей, сменил аллюр. Так они пронеслись по лесной дороге, чудом избегая столкновения с нависшими над ней ветвями деревьев, и вылетели на асфальт ровно в тот момент, когда из-за поворота появлялась первая машина из снаряженного в погоню отряда Козюпы.
Всего машин было четыре. И из каждой раздались вопли, требующие остановиться. Но лошади уже пересекли асфальт и скрылись в новом участке леса. Теперь скакать оказалась проще: деревья были совсем низенькими. Но зато их отлично было видно с асфальта.
Высунувшись из машины, Козюпа прокричал:
— Сумасшедшая! Верни моих лошадей!
Леля ему не ответила. Много чести отвечать такому гаду!
Но Козюпа не собирался сдаваться. Раздался выстрел. И Леля почувствовала, как у нее над головой что-то просвистело. Неужели пуля?
— Тебе не скрыться! Это мои лошади! Ты сама их мне продала! Я звоню в полицию!
Леля стиснула зубы, чтобы не заплакать. А ведь он прав! Лошади принадлежат ему. Если сейчас вмешается полиция, то по всем законам Леля окажется преступницей, а Козюпа — пострадавшим. И ровным счетом никто не помешает ему совершить злодеяние. Закон на его стороне. И Леля своими собственными руками помогла Козюпе!
Как только они достигли высоких деревьев, Леля остановилась.
— Что он там говорил про полицию? — спросила Пышечка. — Разве это не твои лошади?
— Мои! Но… Но по документам они его! Ах, какого же дурака я сваляла! Если бы знать!
Пышечка огляделась по сторонам и сказала:
— Нам надо спрятаться.
— Легко сказать, но где?
Леля снова сунулась в навигатор и с огорчением убедилась, что впереди их ждет еще одна асфальтовая дорога. Весь этот лес был разбит на квадраты. И четыре машины с легкостью могли заблокировать их в данном квадрате. А потом враги могут сделать с ними все, что угодно. Они могут выйти из машины и начать прочесывать очередной квадрат леса. И рано или поздно эти люди их найдут. А найдя, заберут Малахита и Ветерка обратно. И сделают с ними все, что собирались. А Леле лишь останется смотреть и понимать, что своими руками она обрекла друзей на смерть.
— Господи, как же мы этого не предусмотрели?! Лошади-то по документам принадлежат Козюпе! Что же делать?
— Неужели у тебя нет друзей среди конников, кто мог бы нам помочь?
И Леля сообразила.
— Есть такой человек! Есть!
