— Как же ты уцелела?
— Я бы умерла с голоду, если бы не Ужас, — угрюмо ухмыльнулась Погоня. — Он нашёл меня и взял к себе. Он дал мне жилище и новых сородичей. Да, Ужас был сумасшедшим псом, — вызывающе посмотрела Погоня в глаза Грозе, — но не таким уж плохим.
С этими словами маленькая собака развернулась и побежала прочь. А Гроза приросла в замешательстве к месту.
«Ужас не был таким уж плохим…»
Гроза вспомнила Хромого. Их Третий Пёс когда-то был в стае полуволка. Но когда у него отказала одна из передних лап, старый Альфа выгнал калеку из стаи — на произвол судьбы…
«А Ужас принял его в свою стаю. Хромому в изгнании пришлось отгрызть себе лапу, и отныне он мог ходить только на трёх. Но Ужас всё равно сделал его членом своей запуганной стаи». Ужас издевался над своими собаками, унижал их и всячески стращал, но они оставались с ним. Почему? Из боязни? Или потому что им некуда было больше податься?
«А все ли собаки Ужаса были надломленными? — задалась вопросом Гроза. — Ведь не все они познали голод или были травмированы, как Погоня и Хромой. Допустим, некоторые из них были сломлены внутри… Но, может, у них были и другие причины оставаться в его стае?»
Интересно, каково это — быть такой собакой? Настрадавшейся и потерянной, не имеющей собственной стаи? Каково это — бродить по лесу в одиночестве, не зная, что станется с тобой завтра? И что должна чувствовать такая собака, когда сильный и властный Альфа спасает её и берёт в свою стаю?
«Я всегда думала, что собаки Ужаса боялись и ненавидели его, — сглотнула Гроза. — Неужели я ошибалась? И что должна была испытать такая собака, увидев, какой страшной смертью умер её вожак? Может, Погоня искренне сожалеет о гибели Ужаса и злится на меня за то, что я его убила?»
От такой неожиданной мысли Гроза приросла к месту как вкопанная.
Она настолько погрузилась в свои размышления, что даже не расслышала призывный лай Счастливчика. Бета окликнул её повторно. На этот раз Гроза услышала его зов. Собака встряхнулась и подбежала к своему вожаку.
— Бежим! Туда!
Счастливчик в несколько прыжков перемахнул через поляну и сквозь кулисы деревьев и выскочил на луг, усеянный тополями. Застигнутой врасплох Грозе пришлось нестись как полоумной, чтобы его догнать.
Микки и Кусака следовали за Бетой по пятам. Перемахнув через поваленную ветку, Гроза побежала за ними, забыв про своё замешательство. «Он учуял её! Золотую Оленуху!»
Маленький охотничий отряд нырнул в лес на другом конце луга Собаки так спешили, что даже не обращали внимания на топот, с которым их лапы сминали сухую подстилку, оставшуюся после Красного Листа Грозе показалось, что она тоже уловила слабый запах Оленухи, но он тут же ускользнул от неё. Вдалеке послышался треск и шелест подлеска. Какое-то большое животное помчалось прочь — быстрее любой собаки!
«Всё бесполезно, — осознала Гроза. — Она слишком резва и здорово вырвалась вперёд…»
Скользнув лапами по земле, Счастливчик остановился. Пёс почти задыхался, но его глаза встретили подбежавших собак лихорадочным блеском.
— Так близко мы ещё никогда не подбирались к Оленухе! — воскликнул он.
Гроза с нежностью посмотрела на Бету. Он чуть не подскакивал на месте от удовольствия. И при виде его счастья разочарование Грозы улетучилось.
Микки мотнул головой.
— Вообще-то, я не уверен, что это была Золотая Оленуха, — сказал он. — Это мог быть обычный олень. Вряд ли Золотая Оленуха поднимает такой шум. Она ведь летит по земле, словно тень. Разве не так?
— Всё равно жаль, что мы его упустили, — переводя дыхание, тявкнула Кусака. — Стае бы пришёлся по нраву и обычный вкусный олень.
Раздув ноздри, Гроза втянула воздух, принесённый ветерком. В нём не было и намёка на пряный сладковатый аромат. И понять, за кем именно они гнались — за обычным оленем или Золотой Оленухой, — было невозможно.
«Но мне бы хотелось думать, что это была Оленуха!»
В этот миг их нагнала Погоня. Её лапы тряслись от усталости и напряжения.
— Опять не повезло? — спросила собака.
— Увы… Но мы подобрались к Золотой Оленухе совсем близко. Рано или поздно мы её поймаем. Это доброе предзнаменование! Знак, что мы справимся со всеми нашими бедами! — высунул язык довольный Счастливчик.
Грозе захотелось, чтобы он оказался прав. «Мне бы его оптимизм! Надо же так радоваться тому, что мы опять упустили Оленуху! А меня вот разговор с Погоней оптимизмом не зарядил. Всё стало ещё неопределённее. И если Собаки Ветра действительно желают подать нам знак, им следует поторопиться!»
Глава одиннадцатая
В погоне за ускользающим запахом Золотой Оленухи собаки убежали очень далеко. И обратный путь получился не таким будоражащим. Скорее, утомительным. Лапы Грозы еле волочились по траве, но её шкуру покалывало тепло. Собака-Солнце сияла уже высоко над их головами. А охотницу терзало любопытство: как отнесётся Альфа к их длительному самовольному отсутствию?
Микки, Кусаку и Погоню, похоже, волновал тот же вопрос Их хвосты и уши опускались всё ниже и ниже по мере того, как они приближались к лагерю. А вот Счастливчик оставался в приподнятом настроении. И это начинало нервировать Грозу.
— В следующий раз мы обязательно поймаем Золотую Оленуху! Мы подбираемся к ней всё ближе и ближе. И теперь нам известны кое-какие её уловки! — хвост Беты энергично изогнулся и рассёк воздух. — Если мы сумеем её поймать, удача к нам вернётся! Собаки Ветра вознаградят нас и сделают щенков превосходными охотниками. А если щенки вырастут здоровыми, сильными и счастливыми, то и вся Стая станет такой же… снова! — пёс довольно бежал по тропке вперёд, а Гроза испытывала жгучее желание укусить его за заднюю лапу. «Он, и вправду, так счастлив, как кажется? Или это только игра на публику, чтобы не позволить собакам упасть духом?»
— Тихо, Счастливчик, — вдруг тявкнул Микки.
«Ну, хоть кто-то из собак заткнул ему глотку!» — закатила глаза Гроза.
Но Микки призвал вожака замолчать по другой причине. Очень аккуратно переставляя лапы, пёс прополз мимо Счастливчика вперёд.
— Мы подошли к поселению Длиннолапых, — объявил он, оглянувшись на собак.
Он был прав! Лежавшая перед ними поляна была взрыта продолговатыми следами. Должно быть, Длиннолапые решили, что их разрушенное строение, чуть поодаль, не подлежало восстановлению, и начали копать и строить новое на этом открытом участке земли. А вдоль опушки леса тянулись другие жилища Длиннолапых, тоже частично поломанные и распавшиеся. Собаки действительно подошли к окраине города.
