— Они замечательные, — согласилась Погоня. — Ветерок и Солнышко от них без ума, как и собаки-родители. Они всё время за ними присматривают. Это большая помощь Альфе и Бете. А вы-то как сами? Как у вас дела?
«Что ж, послушаем! — нетерпеливо оскалилась Гроза. — Хватит пустой болтовни — я хочу знать подробности вашего заговора!»
— Ну, как… Вот, нашли, наконец, место для нашего лагеря, — заговорил Лесник. — И здесь, в общем-то, неплохо. Правда, пришлось разбираться с конкурентами — парой енотов. Честно говоря, я не думал, что они будут так сопротивляться. Но они оказались упорными. Ну, в конце концов, мы их отсюда прогнали. Это за впадиной, вон там, где течёт ручей. Слышишь, как журчит? Да и дичи хватает…
— Конечно, ваш лагерь получше, — встряла Шкирка. — Но нас и это место устраивает.
Скажи мне, Погоня, а как там Луна? Колючка и Жук?
— А мне хочется узнать побольше о Ветерок в роли няньки для щенят, — заявил Лесник. — И о том, чем ты сама занимаешься, Погоня.
«Что? — разочарованно отвела назад уши Гроза. — Они болтают так, как мы со Счастливчиком болтали с Дротиком и Беллой, когда навещали их. Это самый обычный разговор!»
«Ну, ничего, скоро они начнут обсуждать свои планы, — заверила себя собака. И тогда она узнает, какой будет их новая атака на Стаю и когда и где она произойдёт… — Мне просто нужно набраться терпения и подождать».
Ожидание, однако, затянулось надолго. Пару раз Гроза даже чуть не задремала, слушая их трёп о старых стаях и знакомых собаках. Обрывки новостей, долетавшие до её ушей, были самыми заурядными. Никто из пятерых собак не заговаривал ни об убийстве, ни об отравлении, ни о саботаже.
Когда Погоня вскочила на лапы, Гроза решила, что час пробил. И вот сейчас она разоблачит их заговор. Но вместо того, чтобы озвучить свои коварные планы, Погоня начала прощаться с бывшими сотоварищами.
— Так было приятно повидаться со всеми вами, — сказала она. — Я даже немного расслабилась и отдохнула от того напряжения, что царит в нашей Стае. Я приду снова, как только смогу.
И с этими словами Погоня развернулась и потрусила обратно тем же путём, которым прибежала.
Гроза чуть не вскрикнула от изумления. Ей потребовалась пара минут, чтобы прийти в себя. За это время Погоня успела скрыться. И ни глаза, ни уши не помогли Грозе её обнаружить. «Надо поспешить, иначе я её не догоню!» — осознала охотница.
«Неужели они все абсолютно невиновны?» Гроза не могла в это поверить. Размашистыми прыжками она помчалась вперёд, жалея, что упустила Погоню из виду: «Как бы она чего не вытворила! Что, если она вернулась к своим дружкам и тихо договорилась с ними. Да, эта изворотливая собачонка могла меня обхитрить и сделать какую-нибудь гадость!»
По всему телу Грозы разлилась, забурлила паника Да такая сильная, что чуть не вытолкала из груди её сердце. Бывалая охотница забыла про всякую осторожность. И в тот момент, когда впереди замаячили задние лапы Погони, передние лапы Грозы вонзились в прикрытую листьями ямку. Собака накренилась вперёд и ударилась о сухой сучок дерева. Тот с треском разломался и шмякнулся наземь.
Погоня резко развернулась. Её глаза распахнулись так, что даже в полном мраке Гроза различила их выпучившиеся белки. А потом она услышала тяжёлое дыхание Погони и увидела, как вздыбилась шерсть у неё на загривке.
— Гроза! — ахнула Погоня, чуть не задохнувшись. И вовсе не от быстрого бега Маленькая собачка на дрожащих лапках медленно попятилась назад, наткнулась задом на ствол сосны и сдавленно взвизгнула. Но не отвела от Грозы своих глаз.
«Да она напугана до ужаса!»
Какое-то мгновение две собаки смотрели друг на друга в напряжённом молчании. А потом Погоня проскулила.
— Не тронь меня, пожалуйста, Гроза!
Гроза так растерялась, что на миг даже лишилась дара речи.
Тело Погони пробила дрожь. Шерсть встала дыбом по всей её шкуре.
«Погоня действительно думает, будто я — та плохая собака!»
Гроза облизала челюсти. И от одного этого простого движения Погоня содрогнулась и сжалась в комок.
«Но раз она считает предательницей меня, — сообразила Гроза, — значит, сама она таковой не является».
Погоня на самом деле боялась. Она не прикидывалась. Такого унизительного ужаса на своей морде не могла бы изобразить ни одна собака.
У Грозы засосало под ложечкой.
«О, Небесные Псы! — воскликнула мысленно охотница. — Я была на ложном пути! И потеряла столько времени! Погоня — не предательница. Она считает предательницей меня. Это очевидно!».
Но, если не Погоня, тогда кто же убил Бруно и Шёпота? Похоже, ответ на этот вопрос опять ускользнул от Грозы. Хуже того, теперь она оказалась ещё дальше от разгадки. «Пожалуй, сейчас легче поймать Золотую Оленуху, чем разоблачить предателя».
— Погоня! Погоня, прошу тебя! — Гроза очень осторожно, чувствуя, как подрагивают её лапы, сделала шаг вперёд. Погоня ещё плотнее вжалась в дерево, преградившее ей путь к отступлению. Её губы искривились в оскале, обнажив острые зубы. Но глаза всё ещё застилала паника. — Я не причиню тебе никакого вреда. Обещаю тебе, Погоня! — продолжила свои уговоры Гроза. — Я не предательница!
— Это ты так говоришь. Замри! Не двигайся, предупреждаю тебя!
— Погоня, я — не плохая собака, — опустила голову и прижала к ней уши Гроза, пытаясь выглядеть как можно безобидней. — Я думала, что плохая собака — ты! Вот почему я последовала за тобой.
Трясучка, наконец, начала отпускать Погоню. Она сузила глаза, пригнула уши и издала тихий, дрожащий рык:
— Что ты думала? Да как ты могла, Гроза?
— Прости меня. Я поняла, что ты невиновна Иначе ты бы так сильно меня не боялась, — Гроза рискнула сделать к маленькой собаке ещё несколько шагов. И на этот раз Погоня не вздрогнула и не съёжилась. Теперь она выглядела скорее обиженной, чем напуганной.
— Я тебя не боялась и не боюсь. Я… стой, не подходи ближе! — Бока Погони стали быстро вздыматься и опадать.
— Погоня! Я тебя не трону. Обещаю тебе. Клянусь… Собакой-Лесом! — взмолилась Гроза.
Глаза Погони сощурились ещё сильней.
— Хорошо, — сказала она медленно. — Я верю этой клятве.
«А всему остальному ты не веришь», — печально осознала Гроза. А вслух предложила:
— Вернёмся в лагерь вместе. Я к тебе даже не прикоснусь. Пошли!
Погоня в секунду поколебалась, а затем коротко кивнула Отступив от Грозы на длину собачьего туловища, она двинулась в сторону лагеря сбоку от охотницы, настороженно косясь на неё одним глазом.
«Лучше мне держать своё слово и соблюдать дистанцию», — с тяжёлым сердцем подумала Гроза. И стала следить, чтобы даже кончиком хвоста ненароком не задеть зад Погони. Обе собаки не издавали ни слова, ни звука Такого тягостного молчания Грозе ещё никогда не доводилось испытывать.
