– Двадцать четыре. За все те серебряки, которые он взял за то, что убьет человека из моего десятка.
– Ладно, – молчаливо сидящий Цестус хлопнул по столу, – заканчивайте с балабольством. Мы сюда пришли отдохнуть и выпить пару кружечек темного.
Спорщики послушно замолчали, взяв кружки. Такие посиделки устраивались довольно редко из-за целой кучи проблем у всех здесь присутствующих. Но сержанты, и даже сотник, раз в пару месяцев все равно находили время и собирались.
Здесь присутствовали не все сержанты уже как год руководящего сотней Цестуса. Неразлучная троица ветеранов, Алекс и еще двое новых лиц, которых Портис позвал на должности сержантов.
Как стало ясно чуть позже, по их обмолвкам и намекам, служили они как раз в прошлой сотне Цестуса, ну или у его знакомых.
Четверо оставшихся сержантов пока не заслужили столь доверенных посиделок. Подобные мероприятия являлись также своего рода наградой. Если сержант накосячил, то на следующую встречу он мог быть и не приглашен.
– Давайте же выпьем за то, чтобы вся эта свистопляска побыстрее закончилась! – поднял свою кружку сотник.
Все с силой чокнулись, припав к прохладному, пенящемуся напитку.
Алекс мысленно в очередной раз проклял пиво. Почему, спрашивается, нельзя пить тот же квас? Правда, в этом мире он его не видел… Ну или сразу виски или ром. Они-то точно есть. Но все раз за разом заказывали пиво, доводя землянина до тихого бешенства.
Забавно, но первые тосты было принято посвящать здоровью императора. Но с учетом сложившейся ситуации это выглядело не самым продуманным решением. Причиной стало то, что войска императора за год так и не смогли подавить восстание. Пришедшие на помощь легионы мало того что не справились, так еще и часть из них умудрилась перейти на сторону мятежников.
Устройство легионов было довольно простой вещью. На заре империи почти каждый десятник и тем более сотник был обязан отслужить несколько лет в одном из легионов. Более того, аристократы сами туда рвались, ведь империя стремительно расширялась, и первыми, кто получал наделы земли, были как раз воины легионов.
Эта военная машина прослужила успешно более пяти сотен лет и начала сбоить лишь тогда, когда империя уже оказалась не способна поддерживать порядок на новых землях. Постоянные восстания на уже завоеванных территориях заставляли легионы мотаться туда-сюда – от охраны границ до подавления бунтов и обратно, раз за разом.
Империя сначала замедлила свою экспансию, а затем и вовсе остановила. С окончанием эпохи расширения легионы стали выполнять роль этаких сторожевых псов, охранявших границу империи. Ну или в критических случаях их отправляли на подавление бунтов черни или слишком много возомнивших о себе аристократов.
Легионы хранили верность императору, и это лучшим образом укрепляло его власть над своевольными аристократами. Каждый из них отлично понимал, что если будет слишком наглеть, то у него перед домом внезапно может остановиться один из полностью готовых к бою легионов.
А это, кстати, минимум две тысячи одних лишь тяжелобронированных и хорошо вооруженных пеших, плюс тысяча легких стрелков, полтысячи конников, сотня магов и сотня паладинов. Конечно, в легионы шли далеко не самые сильные маги, но тем не менее они могли вполне успешно десятками убивать обычных людей.
Аристократы, видя, что служба в легионе не приносит ничего, кроме траты времени, тихой сапой наловчились отправлять туда в лучшем случае третьих, а то и вообще пятых сыновей. В основном на окраины аристократы если и отправлялись, то лишь представители самой бедной их прослойки. Это привело к тому, что на высокие посты в структуре легиона стали попадать и люди из низов.
А жизнь обычного человека в империи была тяжелой, мрачной и безнадежной. Бедность, отсутствие лекарств, антисанитария, нападения различных тварей и сверх всего этого – постоянные конфликты аристократов между собой. При этом высшее сословие не забывало драть со своих крестьян и горожан по три шкуры, дабы должным образом блистать на политической арене.
Ну а имперское казначейство, уже не очень и скрываясь, расхищало провиант и жалованье, которые должны были пойти служащим на границе воинам.
Южные же соседи выдвинули вполне целостную политическую программу, где расписали, как они собираются это исправить, предоставив легионам вполне нормальные условия.
Несколько легионов польстились на обещания, перебив верных императору командиров и встав на сторону мятежников.
Война шла целый год с переменным успехом. Горели города, вырезались деревни, продовольствия и фуража не всегда хватало, и его нужно было где-то брать… Это породило массу беженцев, которые заполонили остальные провинции. Усилилась преступность. Дезертиры, бегущие из армий, оседлали дороги и стали терроризировать торговые маршруты, нападая на караваны и путешественников.
Мятежникам серьезно помогала целая россыпь золотых рудников, расположенных на их территории. Именно этим золотом они массово скупали наемников.
И месяц назад войска, верные императору, окончательно были выбиты с юга, теперь война велась уже в центральной части империи. Проще говоря, легионы империи медленно, но неотвратимо отступали к столице. Процесс был долгим и, если ничего не изменится, занял бы много времени.
Тем не менее у южан тоже не все было гладко. Опьяненные уже почти трехлетней войной, ландскнехты нескольких компаний послали командование к черту и двинулись в западном и восточном направлениях, грабя города и убивая всех, кто смел им противостоять.
Никто не мог с уверенностью сказать, что ими руководило. Возможно, обычная жадность, ведь провинции эти богаты, а защиты там в разы меньше. А может, что-то еще. Ведь все прекрасно понимали, что кто бы ни вышел из противостояния победителем, но следующие, кем он займется, – возомнившие о себе невесть что ландскнехты.
– Четыре круга ада! Слышали разговоры о том, что южане уже к следующему году смогут войти в столицу? – Минас покачал головой. – Уже сейчас по улицам города лучше ходить лишь целым десятком, что же произойдет через год? Эта паника совершенно выматывает.
– Минас, трусливая твоя душонка, хватит каждый раз повторять: «Что будет, что будет?!» Все нормально будет, слышишь? А паника скорее из-за таких, как ты. – Новенький, пузатый здоровяк с большущими длинными усами, которые он чем-то явно умасливал, раздраженно продолжил: – Все прямо сходят с ума от всего этого. Ну придут имперцы. Ну вырежут императора и всю его семью. Ну а нам-то что? Стража городу все равно нужна.
– Заткни свою пасть! Если бы мне нужно было услышать мнение наподобие твоего, я бы спросил свинью, болеющую поносом! – выдал Минас севшим от гнева голосом. Каким бы он ни был трусом, однако зло шутить над собой позволял лишь друзьям. Но никак не новеньким.
– Гарс, ты все же не прав. – Второй новичок, Куртс, худой мужчина с глазами немного навыкате, пояснил свое несогласие: – Как только южане подступят слишком близко к столице, император от страха бросит на них все свои войска. Наши тысячи в том числе. Ведь что он за император без столицы?
