Проколы между мирами, пригодными для жизни, у нас обычно называются порталами. Если он ведет в один из враждебных миров, где людям и подобным нам не выжить, мы его называем расколом. А все такие миры объединены под одним названием бездна. Это могут быть миры с гигантской гравитацией, способной нас раздавить, или с ядовитой атмосферой, выброс которой в наш мир способен уничтожить все живое в округе. Но самыми страшными для нас являются миры со сходными условиями, населенные неразумной жизнью. Нам там без средств защиты жить нельзя. Местная живность, адаптированная к куда более суровым условиям, оказывается слишком агрессивной и при формировании проколов способна мигрировать через них. Так и возникают волны тварей из Раскола».
«Почему не пойти в те миры и не убить всех тварей?» – припомнился свой собственный наивный вопрос.
«Это не так просто, сын. Любой прокол сам по себе очень мощное поле, разрушающее любую электронику. Причем питающееся из самой вселенной. Его воздействие может выдержать только поле высшего уровня напитки. Даже щиты третьего и четвертого уровней, применяемые на глайдерах, не выдерживают. Так что через неорганизованные проходы могут пройти только живые организмы и вещи, изготовленные из естественных материалов, для которых эти поля не критичны. Еще можно пронести отдельные уязвимые предметы, под защитой щитов высшего уровня. Например, торсионные замкнутые поля, такие, как на специальных сейфах или в силовых мечах, могут выдержать такое воздействие. И то, если они в активном состоянии. Попади генераторы таких полей в проход в пассивном состоянии, тоже превратятся в металлолом. Но такие поля можно создавать вокруг небольших предметов».
«Значит, мы в любой момент можем попасть в такую ловушку?»
«Не все так грустно. Одиночные временные порталы сами по себе случаются не часто. А время их существования ограничено. Но на планетах Объединенных миров, как правило, имеется по нескольку стационарных порталов, время существования которых насчитывает сотни лет. В результате катаклизмов вселенского масштаба или просто из-за изменения положения звезд такой прокол может исчезать, но рано или поздно восстанавливается на прежнем месте. А вот любой нерегулируемый стационар создает свои производные. И в районе его нахождения вероятность встречи с упомянутой тобой ловушкой повышается. На этом основан один из методов поиска стационарных порталов. Производный прокол всегда формируется поблизости от главного портала и имеет противоположное направление. То есть, если стационар обеспечивает проход в наш мир, то попав в такую ловушку, человек окажется рядом с входом главного прохода. Это как-то связано с законами сохранения баланса энергий. Поэтому стационарный прокол называют еще центральным, а его производные, соответственно, спутниками».
«Что-то я не слышал о спутниках наших порталов».
«И не услышишь. Порталы Объединенных миров оборудованы генераторами силовых полей высшего уровня напитки и обеспечивают проход как людей, так и мелких предметов. А транспортная сеть эксплуатирует проколы, в которые легко проходят целые контейнеры, например. И естественно, мы научились собирать излишки энергии и отводить ее от постоянного прокола. Тем самым решается сразу две задачи. Предотвращаем возникновение случайных порталов-спутников, а заодно имеем источник дешевой энергии, превосходящий по мощности все, что разумные придумывали раньше».
Его разбудила наступившая после дождя тишина. Небо оставалось затянутым тучами. Похоже, оно тут никогда чистым и не было. Осторожно сев, Лютик невольно сморщился. Разбитое при падении колено распухло, не позволяя ноге нормально сгибаться. Все так же морщась и стараясь не высовываться совсем далеко из-под крыши, он осмотрелся.
Поверхность, доступная обзору, уже успела подсохнуть. Даже мелкие ручейки, бежавшие во время дождя, были теперь просто мелкими влажными бороздками в песке и шлаке. Даже из своего убежища можно было разглядеть вдали два столба дыма от извергающихся вулканов, подтверждающих то, что успело запечатлеться в мозгу при падении. Наверняка есть и еще. Те, что он видел, были слишком далеко для такой дрожи камней.
Неуправляемый глайдер рухнул на навал камней, лежащий на склоне гряды, разделяющей два каньона. Не слишком больших, глубиной всего в несколько метров, зато с почти отвесными стенками и речкой на дне, в быстро спадающем русловом потоке, в котором уже появились камни. Здоровым он смог бы перебраться через любой из них за несколько минут. Но с больной ногой это сделать невозможно. На противоположной от него стороне каньона, прямо рядом с обрывом висело мутное пятно стационарного портала. Лютик мрачно осмотрел его и отвернулся. Туман, поднимавшийся от подсыхающего песка, снова начал разъедать лицо, а в горле запершило. Нечего и думать, с больной ногой добраться до Раскола. Мысль том, что этот проход ведет на перевал с хозяйской заставой, он постарался отогнать пока. Сейчас надо думать, как выжить и выбраться отсюда. А остальное потом.
Он осмотрел валяющиеся в паре шагов от входа остатки глайдера. Кислотный дождь сделал свое дело. За один заход он практически съел всю краску везде, куда сумел добраться. Даже на металлических частях можно было разглядеть первые язвенные признаки будущего растворения. Но уцелевшие при падении боковые стекла кабины оставались целыми. Да и кое-что из железа могло пригодиться. Достав многострадальный обрывок ткани, Лютик осторожно закрепил его на лице и выбрался наружу.
Добыча оказалась невелика. Несколько крупных осколков стекла и часть пластиковой обшивки, которыми удалось хоть как-то прикрыть вход. Обломки металлических стержней можно было использовать как заточку, резать ими не получится, а заточить нечем. Пожалуй, это и все. В машине не оказалось даже аптечки. Зато уцелели ремни. С помощью осколка стекла он смог их обрезать. Генератор был мертв. Но его пластиковый кожух смог защитить аккумулятор. И он был заряжен. Так что, используя проволоку и некоторые металлические детали, удалось смастерить своеобразную электрическую печку. Как это делали они с сестрой в детстве, играя в исследователей и первопроходцев. И Лютик даже улыбнулся, вспомнив ватагу старших мальчишек. Сестра всегда его брала с собой. И они всей гурьбой воображали себя первопроходцами подземного мира, исследуя тоннели транспортной системы. Дров в тоннелях транспортной системы, естественно, не было. Да и датчики могли учуять дым. Зато в избытке было электричество. Как использовать толстую проволоку, скрученную в спираль, и изготовить примитивную плиту, им показал старший мальчишка, живущий на окраине трущоб.
Тряпка не спасла, и туман добрался до лица. Так что улыбка вызвала болезненные ощущения на всем лице, напоминая реалии дня. Поежившись, мальчик осторожно уложил на раскалившуюся проволоку тонкие кусочки мяса. Времени прошло много. От пробы крови ничего страшного не произошло. Теперь можно было попробовать кое-что еще.
Противно запахло горелым. Запах не походил даже на запах жареного мяса. Скорее на сгоревшую резину вперемешку с серой. Но это было единственное спасение на сегодня. А в тепле добыча может быстро испортиться.
Потребовалось несколько дней, чтобы нога начала сгибаться. За это время ему удалось поймать еще одну крысу. Видимо, только эта пара и жила в этом месте. Собственно, она же и подсказала, на что тут они охотятся. Псевдокрыса настолько увлеклась выкапыванием чего-то в вулканическом шлаке, выстилавшем дно пещеры, что так и не заметила приближающейся угрозы. Лютик только с отвращением осмотрел то ли червей, то ли личинок, гнездо которых разворошила его добыча, и прикопал их обратно.
