Надеюсь, Леон позволит мне её навестить. Приехать в Россию. Хотя бы на пару дней. Просто посидеть рядом с ней. Хотя бы часик. Взять её за руку. Погладить. Почувствовать её кожей. Её тепло. Ощутить тепло тихого дыхания. Я мечтаю услышать благоприятные прогнозы врачей, которые заверили бы меня, что моя любимая сестричка очень скоро откроет глаза.
Малышка. Маленькая. Живи. Прошу! Борись за жизнь. Умоляю! Я жду тебя. Я безумно хочу увидеть твои невероятные, красивые глаза! И услышать твой звонкий и нежный голос.
По щекам начинают накрапывать слёзы. Я держусь из последних сил, но чёртовы эмоции сильнее меня.
— Здравствуй, Руслан, — дрожащим голосом шепчу я, не сводя глаз с худенькой фигурки Кати. — Я — Л-Лина.
— Врачи говорят, Катя идёт на поправку. С каждым днём всё лучше и лучше. Прогнозы очень хорошие. Не переживайте. Я всегда с ней рядом. Ни на шаг не отхожу. Я — её надёжная охрана. Господин Леон вам говорил об этом?
Киваю.
Внезапно, рядом с кроватью я замечаю большую вазу, в которой стоит очень красивый букет из разноцветных хризантем.
— А эти цветы? — глотая слезы. — Кто ей их принес?
— Ах, эти… — пауза. Охранник добавляет, как будто смутившись. — Я сам периодически меняю букеты.
— Руслан, спасибо тебе большое, — мне очень трудно говорить. Подбородок дрожит. Эмоции на пределе.
— Пожалуйста, — коротко отвечает. Он строг и внушителен. Внешний вид вояки вызывает полное к нему доверие. — До встречи. Я свяжусь с вами позже. Буду связываться через Леона.
Наш разговор по видеосвязи подходит к концу.
— Да. пожалуйста! Звони почаще! Прошу! И показывай мне её. Я очень сильно волнуюсь.
Руслан кивает. Экран гаснет. Я печально вздыхаю, смаргивая слёзы. Хочется увидеть Катю в реальном времени. Улыбчивую. Такую живую, жизнерадостную. Мой лучик света в мире тьмы.
Леон кладёт телефон на стол, тянет меня на себя, заворачивая в тёплые и ароматные объятия.
— Не переживай, твоя сестра в безопасности. Руслан надёжный парень. Бывший спецназовец. Командир спецотряда. На его счету много успешных операций. Они все успешны, Лина. Он войну прошёл. Он монстр своего дела.
— Если бы ты… позволил мне увидеть её хоть на часок!
Леон опускает на меня тёмный взгляд. Он понимает, на что я намекаю. А я понимаю, какой меня ждёт ответ. Не знаю, на что я надеюсь.
— Ты знаешь, почему это невозможно, Лина! — цокает языком. Но найдя следы печали на моём лице, добавляет немного мягче. — Возможно, чуть позже…
Меня с головой вдруг охватывает грусть и отчаяние. До самого вечера я хожу никакая. Будто высушенная на солнцепёке степная трава.
Глава 11.
Прошло два дня, а настроение всё такое же унылое. Я не понимаю, что со мной происходит. Гормоны? Другой климат. Другая атмосфера. И моя жизнь, в целом, которая сейчас напоминает гонки на выживание без страховки. Моя жизнь за последние полгода могла стать отличным сюжетом для какого-нибудь остросюжетного боевика.
Я до сих пор не могу отойти от ужаса, который случился со мной в бассейне. Наверно, я теперь и близко не подойду к воде. Это было… страшно и мучительно больно. Тело помнит агонию судорог, когда я не могла ничего, кроме как глотать воду и понимать, что скоро умру мучительной смертью. Также во сне я часто вижу несчастного Марио Росси с кровью на лице, дергающегося в кошмарных судорогах. Страшные картинки всплывают в моей голове сами по себе. Мне без конца хочется плакать.
Я часто думаю о сестрёнке, лежащей в коме. Потом вспоминаю о похитителях и Серёже, беспокоясь о том, что всё это время его держат где-то в холодном и сыром подвале, в то время как я поджариваюсь под знойными лучами итальянского солнца.
Совесть сжирает меня живьём! Боже! За что мне всё это…
Всё так запутанно. Так сложно. И невозможно безысходно.
Иногда мне начинает казаться, будто я медленно схожу с ума. Мне нужно немного расслабиться и думать только о ребёнке. Ведь если мама страдает, то и малыш тоже. Я должна переключиться на что-то хорошее, а о плохом забыть.
Я без дела лежу в кровати, поглаживая живот, смотрю в потолок. Дверь в моей комнате открывается, на пороге появляется Леон. Его появление бодрит. Мужчина сегодня целый день работал в своем кабинете, решая важные секретные дела. Я соскучилась. Неимоверно. Хочу нежиться в его объятиях до самого утра и ни о чём больше не думать.
— Детка, скучаешь? Как себя чувствуешь? Токсикоз мучает?
Леон преодолевает комнату, присаживается рядом на кровати. Касается ладонью моей щеки, мягко её поглаживает. Сладкая дрожь молниеносно рассыпается по всему телу.
— Всё хорошо, — вздыхаю, в ответ потираясь щекой о его длинные, аристократичные пальцы, пахнущие первосортным табаком. — Леон, я правда обязана жить в этом доме? Не могли бы мы куда-нибудь уехать? Хотя бы на время? Фелиция, Гвидо… мне некомфортно находится рядом с ними.
И это — чистая правда!
Я даже не представляла, что меня ждёт, после того, как я подпишу контракт и переступлю порог дома Моретти. Да, я догадывалась, что будет нелегко. Но не до такой же степени. Меня со всех сторон окружили ползучие гадюки. Что мне делать? Неужели до самых родов просидеть затворницей в своей комнате?
— Сейчас нет. Мне жаль. Сама понимаешь почему.
— Да. До тех пор, пока не будет пойман преступник, — уныло опускаю голову в пол.
Я довольно часто задаю мужчине этот вопрос и получаю один и тот же ответ.
— Верно. Маленькая, нам придётся потерпеть. Дела… весьма серьезны. Я не буду посвящать тебя в эти грязные подробности. Если бы ты знала, как мне самому охота как следует почесать кулаки о рожу недоноска Росси, выбив из отморозка всё его вонючее дерьмо, — Леон зловеще ухмыляется. — Бездарная ошибка природы, спускающая направо и налево состояние Фабио.
От этого его «маленькая», сердце в груди сделало тройной кульбит. Ничего себе! Очень. Ну о-о-очень непривычно видеть Леона таким. Другим. Нежным. Мягким. Искренним и заботливым. Он полностью изменился за весьма короткий срок. До неузнаваемости. Причём, только со мной.
Я не думала, что это возможно. Думала он — танк, прущий напролом. Непробиваемая, ледяная глыба. Хладнокровный монстр, который способен одним лишь своим взглядом превращать неприятеля в лёд.
Оказывается, Леон Моретти умеет быть другим. Поразительно!
— Слушай, а ты как ты смотришь на то, чтобы немного проветриться. Прогуляться? — предлагает Леон.
— Я бы с удовольствием! — улыбка невольно растягивается на моих губах.
Вот! Уже лучше. И настроение начинает появляться от заманчивых разговоров.
Точно! Прогулка мне сейчас необходима. Хотя бы на вечер я лишусь того, что буду видеть пренеприятные рожи некоторых личностей, от которых у меня обостряется проклятый токсикоз. Вот не вижу Фели, или Гвидо — жизнь прекрасна. Даже синьор Алонзо не вызывает у меня и капли неприязни, чем эта «сладкая парочка».
