— Что с ребёнком? Что с моим сыном?
— Они в надёжных руках, — успокаивает меня гинеколог. На этот раз меня даже не волнует, что Лину осматривал мужчина. Говорят, он лучший в этот деле. Пусть смотрит хоть сам чёрт или дьявол, лишь бы спасли мою крошку и нашего малыша. — Но я бы посоветовал вам следить за её состоянием более пристально. Я вижу, что режим был нарушен. Девушка не из нашей страны, верно? Резкая перемена климата, беременность… — качает головой. — Питание, языковая среда, обстановка в доме. Всё это стресс. Не только нервный. Знаете ли вы, синьор, какие колоссальные нагрузки испытывает организм женщины во время беременности? Её сердце бьётся за двоих. Лёгкие дышат за двоих. Вынашивание ребёнка — чудесное время, но трудное для матери малыша. Это прекрасное таинство и не стоит обременять его, делая невыносимым…
Я киваю. Да. Да. Да. Если надо будет выстелить дорогу до моего дома лепестками роз, я это сделаю. Лишь бы Лина не пострадала.
— Что я могу сделать?
— Вы можете помолиться?
— Чё, бля?
Бранное слово слетает с моих губ на русском языке. Я, блять, нахожусь в лучшем медицинском центре, а мне советуют молиться?! Шарлатаны, за что я вам отваливаю горы бабла?!
— Молитва поможет не вашей девушке, — снисходительно отвечает врач, заметив следы бешенства на моём лице. — Она поможет вам. Успокойтесь, примите ситуацию, сделайте верные выводы. Вашей девушке ещё только предстоит пройти роды. У неё узкий таз. Могут быть осложнения. И если вы будете взвинчены, вы уже сейчас ничем не поможете ни ей, ни себе. Помолитесь, привнесите покой в свою душу. И возвращайтесь к своей девушке с улыбкой на лице, поддерживая твёрдой рукой.
Врач сжимает плечо на прощание и уходит. Последние слова кажутся мне, нахуй, лишними. Но потом я замечаю, как трясутся мои пальцы. В отражении зеркала в туалете оглядываю себя — всклоченный, потный, грязный, в испорченном костюме. Прилетел сразу же, как только Лука сообщил о приступе болей у Лины.
Чартерный рейс. Прямиком сюда. Ебать в рот маскировку и все прочие проблемы… Обратный перелёт и поездка в клинику показались мне бесконечным адом!
Главное — жизнь Лины и малыша.
Мне не хочется покидать стены клиники ни на секунду. Но в коридоре меня дожидается дед. По его виду понятно, что он уже переговорил с врачом и принял к сведению всё сказанное.
— Ну? — требовательно смотрит на меня из-под кустистых бровей.
— Мне посоветовали молиться, — кривлюсь я.
— Так иди и делай. Только не забудь. Переодеться. Выглядишь, как помойный отброс и трясущийся от страха педик, — цедит сквозь зубы Алонзо.
Несмотря на то, что он мой дед, мне хочется врезать ему по старой, наглой, циничной морде.
— Тебе дали хороший совет. Выполни его. И реши проблему, — поворачивается ко мне спиной, не опасаясь, что я ударю его.
Нет. Я не нападаю со спины. Тем более, на старшего из моей семьи. Ни за что. Плетусь за дедом на выход.
— Кстати, Росси уже сцепились. Сегодня горел дом двоюродного брата Фабио. Слышал о перестрелке в ресторане на пьяцца Навона… — безразлично говорит Алонзо, залезая в лимузин. Немного покряхтывает и показывает тростью подальше. — Туда. Не садись ко мне ближе. Трясёшься за свою чикиту, малец? Подумай о словах врача. Никакого стресса. И если ты не способен оградить моего правнука от стресса, я сам займусь этим. Гораздо более успешно, чем ты!
— Что? На что это ты намекаешь, старый хрыч? — взвиваюсь от бешенства.
— Я хочу видеть и наблюдать, как растёт мой Габриэль.
— Охуеть! — уже не стараюсь подбирать выражения. — Ты уже и выбрал имя моему сыну?! Без меня?!
— Ты забываешь о том, что имена мальчикам-первенцам в семьях дают старшие. Я назвал тебя, назову и твоего сына. Твоё дело — избавить русскую от стресса. И я вижу, что этой хрупкой девочке не по нраву ни шпионские игры, ни маскировка, ни… твоя жена. Да-да… Я уже вижу, как Фели плюётся ядом, — усмехается дед.
Фели. Супруга. Я с трудом вспоминаю, что женат. Она вечно шляется где-то, а в последнее время пропадает всё чаще, но тратит всё больше и больше. Как будто тратя баснословные суммы, заполнит в себе пустоту.
— Её поведение отвратительно. Недопустимо. Мне донесли, что она плясала, как полуголая потаскуха, в клубе твоего приятеля, и позорила фамилию Джианни. Проблема в том, что тень ложится и на нашу семью.
— Да. Я знаю, — сжимаю челюсти. — Я начну переговоры о разводе.
— Дева Мария. Наконец-то он отрастил себе яйца! — насмешливо отзывается Алонзо.
— Очень смешно! Ты женил меня на Фелиции Джианни! Именно ты…
— Да. Но в то время мы не знали, что нам подсунули бракованную дырку, — вздыхает дед. — Теперь, когда у меня есть наследник, мне плевать, что станет с Фели. Если бы она вела себя тихо… Если бы! — подчёркивает Алонзо. — Но она словно с цепи сорвалась. Думаю, Фели подозревает, что русская жива. В общем, решай проблему. Я скажу своё слово.
— Джианни будут недовольны. Или больше всех недоволен будешь ты сам, а? — уточняю я. — Ведь они потребуют нехилую компенсацию за развод!
— Я подсказал тебе направление. Пообещал поддержать. Всё остальное — твои проблемы. Решай их, Леон, по-мужски. Немедля!
— Хорошо.
До конца поездки я замолкаю. Лимузин останавливается во дворе поместья.
— И всё-таки посети собор, Леон, — советует мне дед.
— Некогда! — перепрыгиваю через ступеньку, поднимаясь наверх. — Я поговорю с Фели немедленно и позвоню её семье.
Едва приведя себя в порядок, спрашиваю у прислуги, где Фелиция. Слуги переглядываются, пожимая плечами. В доме жены нет, её телефон не отвечает. Не успеваю подумать о том, чтобы разыскать законную супругу, как раздаётся звонок.
На экране высвечивается имя — Эрнесто Ринальди. Кто это? Не сразу вспоминаю, что так зовут ищейку. Бывший военный. Увы, мои собственные поиски виновника в смерти Марио Росси ни к чему не привели. Мне посоветовали этого человека. Он берёт дорого, работает не быстро, но кропотливо, находит искомое из-под земли — так говорили.
— Добрый вечер, синьор.
Вечер? Уже вечер. Чёрт побери… Последние сутки пролетели, как в дыму, как в пьяном угаре. Я наливаю себе виски и выхожу на балкон. Отсюда хорошо виден бассейн. Поверхность воды играет серебристыми бликами от огней во дворе поместья.
— Добрый вечер, Эрнесто. Надеюсь, ты не зря отнимаешь у меня время?
— Нет, синьор. Я нашёл того, кто отравил вашего приятеля. Должен сказать, это было непросто. Наёмник очень хорош. Его услуги стоят недешёво. Он умеет заметать следы. Именно поэтому вы сами не смогли найти его…
— Хорошо. Ближе к делу, Эрнесто. Наёмник — может означать лишь то, что он не сам пожелал убить Марио Росси. Верно?
— Нет, — издаёт тихий смех. — За наёмниками всегда стоят заказчики.
