Я шагал к замаскированному люку в подземку, но перед глазами прыгали рыжие волосы, зелёные пуговки, голубые глаза с искрами. Избавляясь от наваждения, я как следует проморгался и, видимо, ровно в тот момент проморгал Антона. Как выяснилось, он проник в подземные коммуникации тем же ходом, что и я, но почему-то добрался до места нашей встречи гораздо позже.
О том, что произошло после того, как он шлёпнулся мне на голову, вы знаете. А о том, что случилось, когда день спустя он усвистал на свидание, нет.
Да ничего там особого не было. Разве что мне понадобились почти сутки, чтобы разыскать Илянин адрес.
За это время я удостоверился в двух вещах. Первое: раз её адреса нет в стандартных общих базах, значит, она действительно не так уж проста – не каждому позволяется шифровать местонахождение квартиры и делать её ненаносимой на карты. Второе: если за эти сутки моё внезапное помешательство не прошло – а оно не прошло! – значит, дело действительно серьёзно. Не каждому удастся по щелчку влюбить в себя Вениамина Егоровича! А тут – сразу две барышни, да почти подряд…
Надо что-то делать. Надо с этой мадемуазель Иляной разобраться, пока я не наворотил дел. И так уже с Тони чуть не подрался… Надо что-то делать.
Самым простым было – найти её и всё выяснить.
Компьютер пискнул, призывая вытянуть из принтера листок с адресом. Я вынул. Посидел немного, всматриваясь в строки и наматывая на палец шёлковую ленту цвета хаки. Прижал её к горящей щеке, сунул бумажку в карман и решительно встал.
⁂
Иляна тоже жила в башне, и, судя по планировке дома, в её квартире тоже был балкон. Но я решил, что являться оттуда в первый же раз невежливо, и дисциплинированно вошёл через общий холл, раскланявшись с консьержем и учтиво пробормотав:
– Я к семье Камински.
Кажется, он меня даже не заметил толком.
За полторы минуты лифт взлетел почти под самую крышу. На площадке было прохладно: поддувало по ногам, а сквозняк из форточки шевелил волосы. Я задумался о то, что слово «шевелюра», должно быть, произошло от слова «шевелить». Стоял перед узкой двустворчатой дверью из коричневых квадратов, тупил и ощущал, как тает смелость.
Что я ей скажу? Вы меня одурманили? Я в вас влюбился? Вы кто такая?
Пока я размышлял, дверь сама открылась мне навстречу. На пороге стояла Иляна – со взъерошенными волосами, в красном свитере, закатанных джинсах и широких калошах на босу ногу.
– Вы кто такая? – пробормотал я.
– Я думала, вы навели справки, – рассмеялась она и посторонилась. – Проходите. Вы голодный?
Она сбивала меня с толку, эта рыжая девушка в галошах!
– Слушайте, я пришёл выяснить кое-что. Я у вас не займу много времени…
– Вы у меня уже почти сутки отняли, так что ещё чуть-чуть погоды не сделает. Проходите. У меня компот на плите, не хочу, чтоб убежал.
– Сутки? Это как?
– Атаковали сервер, пытаясь обнаружить квартиру. Не думала, что вы сразу вот так напролом пойдёте… Думала, позвоните сначала. Но вы решительный, по-видимому. Это здорово.
– Так это из-за вас я так долго провозился?!
Она пожала плечами и виновато улыбнулась:
– Не люблю, когда кто-то из чужих знает, где я живу.
Мы шли по длинному коридору, по обе стороны которого белели и темнели разномастные двери. Откуда-то спереди слышался шум льющейся воды и дребезжание крышки на кипящей кастрюле.
– Простите, не знал… Честно говоря, отсутствие вашего адреса в общей базе только раззадорило моё любопытство.
У входа в кухню Иляна остановилась, чтобы снять калоши. Вытащила из воздуха и вручила мне безразмерные гостевые тапки.
– Мне следовало подумать об этом. Особенно зная, с кем имею дело.
– Вы меня знаете?
Компот на плите весело фыркнул и сбросил крышку. Иляна с оханьем бросилась к кастрюле, не услышав моего вопроса – или предпочтя не услышать. Когда она управилась с локальным клюквенным потопом, то налила мне целый стакан и предупредила:
– У меня ещё есть котлеты и жареная картошка. Могу разогреть.
– Я не против. Но меня и так упрекают в том, что я много жру.
– Кто это вас упрекает?
– Читатели.
– Пишете книги?
– Не книги. Научные статьи. Пока в основном распространяю через самиздат. Материалы, связанные с махинациями с чиповыми платежами, в официальных научных кругах, знаете ли, не в почёте… А мне жаль тратить время на вычитку распечаток, и обычно я делаю это за обедом или по утрам. И вот у меня то джем на уголке страницы, то пудра от пончика, то соус… Читатели потом жалуются.
Иляна хихикнула, как тогда в вагоне монорельса, и я заметил, что два передних зуба у неё чуть-чуть выпирают вперёд, как у белки.
– Ну, сейчас-то у вас нет ни статей, ни читателей. Только собеседник.
– Ага. И мне нужно с вами обязательно кое о чём побеседовать. Тот эпизод в поезде – Иляна, скажите, это правда был импульс?
– Какой импульс? Какой поезд? Я до обеда на серьёзные темы не разговариваю!
Вот так вот пошли котлетки, картошечка, пирожные с кофейком и клюквенное варенье.
– Слушайте, вас не смущает, что вы кормите у себя в кухне незнакомого мужчину?
– Нет. Разве что слегка. – Она подлила мне ещё кофе, пододвинула сахар. – Так что можем познакомиться. Как следует, я имею в виду. Меня зовут Иляна.
– Я знаю. – Я оглядел её руки, но кольца не нашёл и пояснил: – У вас на пальце было кольцо, когда мы встретились. С вашим именем.
– Да. Бабушкин подарок. А вас как зовут?
– Я – Вениамин. Но почему-то мне кажется, что вы тоже это знаете.
Она пожала плечами и сделала большие глаза.
– Знаете, у девушек есть великолепное право отнекиваться, не объясняя причину.
– Иляна, я начинаю что-то подозревать.
– Только начинаете? – невинно поинтересовалась она, сметая крошки.
Я не выдержал и расхохотался.
– Похоже, вы страшный человек, Иляна! Всегда сумеете уйти от вопроса!
– Род занятий обязывает, – вздохнула она. – Ладно, Вениамин. С вами очень приятно, но мне пора на работу.
– Что, вот так безапелляционно выгоняете?
– У меня смена с двух дня до десяти вечера. Если хотите, приходите позже. Этак к пол-одиннадцатому.
Я поперхнулся:
– Вот так вот? Без экивоков?
– Хотите с ними?
– Нет!
– Ну и приходите. Нам будет о чём поболтать.
Иляна убрала со стола посуду и с улыбкой выставила меня вон.
