Я глядел на Иляну и думал, что вижу её в третий раз в жизни. Впервые мы встретились в кафе в славный «вечер знакомства дам», потом она пришла к нам на «семейный ужин» – я, драконы и они с Веником. (С ума сойти, это же было вчера вечером. Эти временные ляпы дико сбивали с толку.) Ну а третий раз – вот теперь…
– И что же за мысль Фуфур хотела до меня донести?
– А вы сами, Антон, ещё не догадались? Сегодняшнее утро, происшествия с вашей матерью и вашей драконихой разве не натолкнули на размышления?
– Ох, не скажите. Фуфур – какая-то всемогущая прорицательница… И всё-таки давайте без догадок-искажений. Что передаёт мадам?
– Я всё ещё придерживаюсь мнения, что вам будет лучше воспринять новости из уст вашего друга… – сумрачно произнесла Иляна, и через мгновение передо мной вновь сидел Веник.
Блин. Что ж творится-то!
– Ау, Тони! Внимаешь? Хорошо. Теперь выдохни и усвой: убирать нас прямо сейчас она не собирается. Мы ей нужны. Конкретно ты ценен как шагальщик во времени. И видимо, нужен для чего-то ещё, причём нужен на свободе, раз она до сих пор не загребла тебя и не посадила в темницу в подвалах своих фабрик. – Иляна-Веник перевела дух и продолжила – уже другим тоном: – Ты нужен ей и, значит, можешь торговаться, манипулируя собственной ценностью. Ты можешь защитить тех, кого она уже успела присвоить, – твою мать, Ракушку. Ты можешь выторговать неприкосновенность не только для них, но и для меня. Ты можешь отдаться в руки мадам Фуфур с условием, что она не тронет никого из тех, кого ты любишь. И как ты понимаешь, это уже не её слова, а мой комментарий.
Блин. Я хочу обратно в психушечку. Дайте таблеток. Я совсем запутался. Кто передо мной, в конце концов?!
Однако кто бы это ни был, то, о чём он говорил, было выходом – выходом, который уже приходил мне в голову. Просто это было последним средством – сдаться. Сдаться значило покориться Фуфур, пусть и в обмен на неприкосновенность.
Веник прокашлялся и снова обернулся Иляной.
– И всё-таки, – хрипло спросил я, – как вы это делаете? Вмешиваетесь в живую материю на молекулярном уровне?
– Думаю, об этом Фуфур расскажет лучше меня.
– Хорошо, – быстро сглатывая, ответил я. – Хорошо, допустим, я согласен. Но, Иляна…
– Что? – тихо спросила она. – Хотите спросить, как я докатилась до жизни такой? Конечно, в прежней версии событий Вениамину наверняка встретилась хорошая, ласковая и приличная девушка, а вовсе не пройдоха…
– Именно так… Это и хочу спросить, – со вздохом ответил я, слегка поражённый тем, как точно она сформулировала мои мысли.
– Так знайте! Поговорить с вами – последнее, что попросила сделать меня мадам. Если я заставлю вас прийти к ней, она отпустит меня.
– Что значит «отпустит»? Она держит своих соратников силой?
– Я ей не соратница, – ответила Иляна, – и я думала, у вас достаточно смекалки и такта, чтобы это понять.
Ну конечно. Наверняка Фуфур шантажирует и её – в конце концов, не только у меня есть друзья и близкие люди. Я пристыженно исподлобья посмотрел на Веникову невесту.
– Значит, если я сдамся Фуфур, это в конечном счёте будет на руку нам обоим?
– В конечном счёте да, – ответила Иляна, и мне показалось, что она хотела сказать куда больше, чем произнесла. А ещё – что глубоко-глубоко в её голосе сверкнула лукавая искорка.
Что к чему? Что за прелесть эти девушки-загадки…
– А что касается Вениамина…
– А вот то, что касается Вениамина, Антон, я бы хотела обсудить с вами по пути к мадам, – отрезала Иляна, мигом теряя всю тихую и печальную романтичность, с которой говорила о последнем задании.
Я не мог не заподозрить неладное. И догадка не заставила себя ждать: наверняка наш разговор записывается и транслируется Фуфур (ох и наболтал я лишнего в таком случае!). А Иляна, видимо, хочет сказать что-то такое, что для ушей мадам не предназначено. Для этого вполне логично заманить меня в монорельс, где помехи, шумы и техническое экранирование позволят нам поговорить по душам.
Но я оказался неправ. Мы направились вовсе не к станции монорельса. Иляна дворами, ни слова не говоря, со скоростью ракеты тащила меня к самому сердцу Полиса.
– И куда это мы? – хватая воздух, выговорил я.
Иляна то и дело переходила на бег; мы перемахивали через заборы, ныряли в подворотни и проскальзывали по узким закоулкам, о которых я и знать не знал. Даже не подозревал, что в Полисе есть улочки, где, раскинув руки, можно достать до обеих сторон! Особенно меня поразил длинный проход меж низких каменных домов. Я и не думал, что трёх– и четырёхэтажки всё ещё остались, да ещё и в самом центре. В один год их сносили просто массово – помнится, это было ещё в детстве, до первого прикосновения ко времени… Мы с Ванькой любили играть в тёмных проходных двориках между стенами. Пожалуй, это были единственные места, где в Полисе можно было увидеть звёзды, за исключением самых высоких этажей. Близко сходившиеся крыши открывали тонкие полосы ночных небес – звёздные амбразуры, щели в неведомые миры, о которых можно было фантазировать и фантазировать вечера напролёт… Чем мы и занимались. А теперь вот я пружинисто шагал по этим местам вслед за Вениковой невестой, которая, возможно, была Ваниной невестой, который, возможно, и был Веником, который, кстати, сейчас вообще где?!
И вновь шевельнулось подозрительное предчувствие неладного. Я подумал о друге впервые с тех пор, как Иляна сбросила маску. Она словно выключила моё беспокойство. А ведь это тонкая, очень тонкая работа; я ничего не заметил, а значит, она подстроилась под мои нервные импульсы почти идентично, почти в резонанс, и успокоила меня, сгладив колебания.
– Иляна, – настойчиво позвал я, – Иляна, давайте остановимся. У меня миллион вопросов…
– А у меня ни миллиона ответов, ни миллиона минут, чтобы их дать, – бросила она, всё-таки замедляя шаг и резко ныряя за ограду какого-то двора. Я сунулся за ней и в следующий миг почувствовал, как она схватила меня за грудки и притянула к себе. Ноздри защекотал легчайший вафельный аромат.
Если до этого момента я ещё сомневался, то теперь был уверен: это точно она. Этот запах я ощутил давно, ещё раньше, чем впервые заговорил с ней. В прошлой жизни, в ресторане «Амиго», в нашу первую встречу. Волшебный вафельный аромат.
– Иляна, скажите, где Веник? – выдохнул я, глядя в её глаза, оказавшиеся близко-близко.
Не отпуская меня, она прошептала, едва шевеля губами:
– Он у Фуфур. Вы должны пойти к ней. Времени нельзя мешать. А вы развернули всё назад. Антон, у вас не больше суток. Вы должны вернуть время в то же русло, иначе снег полетит вверх, отразится и… и…
– И? – с нажимом повторил я.
– И всё пойдёт назад. Вы хотите, чтобы для вас время отразило ход? Хотите навечно застрять в этих песочных часах размером с год, которые сами и запустили?
