Даже не пытаясь скрыть раздражение, я нахально увёл творожное печенье прямо у неё из-под носа. Происходящее всё больше напоминало фарс. «Здесь всё – фарс», – мрачно пробормотал я сам в своей же голове. Но Фуфур было не до моих воспоминаний.
– А теперь представьте, что я разделила на крошечные кусочки всю булочку. И каждый из кусочков – наш Полис.
– Хотите размножить реальность? – непонимающе спросил я.
Она покачала головой, нахмурилась. Задумалась. После недолгого молчания признала:
– Аналогия не самая удачная. Ладно… В общем, Антон, вы, как никто другой, знаете, насколько хрупки инварианты событий. Поступишь так – и всё пойдёт по одной ветви. Сделаешь иначе – и реальность разовьётся по-другому.
– Есть такое, – ответил я, приканчивая второе печенье. Я не обжора; просто должно же быть хоть какое-то удовольствие от этого разговора.
– А теперь представьте, что всё это – все варианты событий – собрано воедино.
– О-го-го. Желаете наложить на матрицу все производные?
– Именно.
Глаза мадам загорелись. У меня кусок застрял в горле.
– Я хочу объединить все версии, все альтернативы. Я сделаю так, что все события, которые всего лишь могли бы произойти, обязательно произойдут – гарантированно, одновременно.
«Кажется, она не слишком понимает, о чём говорит, – подумал я. – Она, наверно, сошла с ума».
– Но я не совсем представляю, как пазл сложится впервые. Боюсь, не сойдут ли люди с ума – всё-таки многопространственность и многовариантность вкупе… Мне нужно забросить кого-то в будущее и проверить, как всё вышло.
– То есть вы уже устроили такое будущее? Уже создали ветвь, в которой всё ведёт именно к такому?!
– Тише, тише, Антон. Конечно, создала. В соавторстве с вашим другом…
– С Веником?!
– Ну разумеется, нет. Что ваш Веник… Ему не хватает инициативы. Хотя он весьма понятливый и исполнительный, в этом ему не откажешь. Тише, Антон, ну не возмущайтесь же вы так громко! От вашего потока мыслей просто голова лопнет!
Какие мы нежные!
– Мне помог Иван. Вот кто был настоящим профессионалом в конструировании версий… Я подумывала заслать вас к нему на полноценную стажировку… Но ладно уж… И так достаточно. В общем, вы поняли: существует ветвь нашего мира, которая ведёт в будущее, где время, пространство и все возможные альтернативы событий наложены друг на друга. В идеале я планирую добавить ещё и эмоциональную, энергетическую окраску – ну, как будто бы все выпили чашечку кофе до дна, вы поняли? Но это уже потом, потом…
У меня кружилась голова. Я-то знал, что это за чашечка кофе. В будущем, которое создала Фуфур (видимо, вместе с Венькой!), люди не выживут – просто сойдут с ума.
– Догадываетесь, к чему я веду? Мне нужен посланник в будущее. Вернее, засланник. Засланный, будем говорить. Вы на эту роль всё-таки не годитесь…
Теперь я понял, почему она так упорно пыталась заставить меня шагнуть в будущее. А после неудачных попыток надолго оставляла одного в хронокорпусе…
– А вот ваш друг подходит просто идеально. Жаль, я проверила это не сразу, а то дело давно было бы сделано. Но, увы, у него совершенно отсутствует талант к самостоятельным шагам, во всех смыслах этой фразы. Поэтому вам придётся… как бы выразиться корректнее… дать ему ускорение. А уж он попадёт в будущее и разведает, что там и как.
– То есть я собственными руками отправлю друга в неизвестное будущее, где он, возможно, сойдёт с ума?
– Возможно, сойдёт, а возможно, и нет, – ответила мадам, жестом требуя у официанта ещё кофе; спустя пару секунд на столик водрузили новый поднос с кофейником, молочником и сахарницей. – А если вы, Антон, не согласитесь мне помочь, я сведу его с ума сама. Вот эта вещица вам ни о чём не говорит?
Она достала из складок платья плоскую коробку размером с карманное зеркальце, отливавшую перламутром. На ребре было выгравированы буквы «И» и «Л».
– Доводилось когда-нибудь пользоваться корректором? – с усмешкой спросила мадам. – По назначению? С умыслом?
В горле защекотало, как будто в рот попало крупное насекомое. Фуфур вновь усмехнулась.
– У меня есть ещё несколько таких. Ещё много таких. Для всех моих… друзей.
Она держала в руках практически абсолютную власть над Иляной Лихтблау. И говорила о том, что такая власть у неё есть над всеми своими подручными. А может, – как знать – и над кем-то ещё.
Корректор. Инструмент, с помощью которого можно изменить личность.
– С собой, правда, всего два. Вот этот – Ляны. А второй…
– Веника, – одними губами пробормотал я.
– Верно. Вы же понимаете, мне даже не придётся фантазировать, чтобы сделать его безумным или причинить какой-то иной вред. Несколько строк кода, щелчок, и ваш друг – умалишённый без всякого альтернативного будущего. Уверена, его отправят в ту самую больницу, где побывали подростком вы.
Не очень хорошо воспринимая происходящее, я что-то спросил. Кажется, уточнил, есть ли у Фуфур корректор на меня.
– Разумеется, есть.
– Так почему же тогда вы не заставите меня делать то, что нужно, насильно? Несколько строк кода, щелчок, и…
– Что, стало интересно, зачем я вообще с вами вожусь? Вы, Антон, проблема, большая моя проблема. Способностью шагать во времени обладает только добровольная личность. Конечно, если договориться с вами не удастся, я найду и кого-то ещё, я ведь терпелива. Но так хочется, чтобы всё вышло уже сейчас! А то, – она кровожадно усмехнулась, – никого засылать в будущее для проверки и не придётся. Потому что оно наступит и так. Своим чередом.
Мадам помолчала. Побарабанила пальцами по глянцевому меню. Поглядела на меня и, скривившись, добавила:
– Это, конечно, сарказм. Антон, поспокойнее. Придерживайтесь реальности. Я не настолько непредусмотрительна, чтобы позволить опасному будущему наступить без проверки.
– Хорошо хоть вы всё-таки соображаете, что оно опасно…
Я сидел в тёплом кафе, на языке крепчало кофейное послевкусие, напротив улыбалась мадам Фуфур. Я сидел и чувствовал, как во мне оформляется ужасное понимание.
Да, так или иначе, я многое знал и раньше. Но теперь всё чётче складывалась единая страшная картина. Мадам властна не только над фабриками и заводами, не только над способностью читать мысли и умением шагать во времени, не только над возможностью корректировать, блокировать и задавать новые личности. Она властна определять, по какой ветке двинется поезд событий, как будет развиваться та или иная реальность. То есть она знает все варианты, и сейчас ей нужно только проверить – на всякий случай! – тот из них, который она сама спланировала из интереса. Просто потому, что хочет объединить все пространства, все альтернативы и…
