– Она же кондуктор супермегаволшебного трамвая. Наверное, ее впустили.
– Невозможно. Тицен, как и Мосград, относится к мирам, в которых люди не знают о трамвае. Нет, конечно, кое-кто из Помнящих Тицена знает, но крайне маловероятно, что эти кое-кто могли выдать Кице разрешение из-за ее статуса.
– Остановка «Чик-Чирики-3»! – крикнул Петер. Он воспринял смену кондуктора безразлично. – Кому надо на Птичий базар, вылезайте. Стоим минуту. Следующая остановка – «Кабу-1». Ох, что-то ломит суставы. Видно, к Переходу.
В окне виднелось множество разноцветных фонариков, освещающих ряды палаток и шатров. Между ними прогуливались местные жители, подходя то к одной палатке, то к другой.
Муромский показал в окно:
– В темноте не рассмотришь, но там, дальше, возвышается Клетка, куда повезли Артану.
– Почему не на трамвае вместе с нами?
– Тени распорядились. Приказали нашей влюбленной парочке лично конвоировать несчастную в тюрьму. Ты сам видел, они даже разрешили применить тензир, если Кица вздумает бежать. Плохо. Если бы Высочайшие приказали доставить ее в Крылатый дворец, был бы шанс. А так… Если Тени все уже решили и не хотят тратить время, людей везут в Клетку. – Муромский тяжело вздохнул. – А как Жмых-то обрадовался. Думал, что сбылась его заветная мечта, получит место Кицы. Но пролетел мимо. Ты бы видел, как он свой язык чуть не откусил от возмущения, когда Тени велели позвать тебя к Столпу. А дальше сам знаешь.
Веник поежился, вспоминая, как нервничал перед закрытой дверью комнаты на втором этаже Нового Депо. Туда сначала отвели понурую и смирившуюся с неизбежным Артану. Снаружи нельзя было разобрать слов, но всепроникающий голос Теней заставлял волоски на коже шевелиться как от электричества. А потом выглянул Жун, который имел вид не менее жалкий, чем Артана, и пригласил зайти. Внутри находилась одинокая белая колонна, такая же, как и те семь в московской квартире старика. На колонне стояла клетка с вороном. Птица обратилась к нему. Голосом Теней:
«ВЕНИАМИН ИЗ МОСГРАДА.
МЫ РЕШИЛИ. ТЫ БУДЕШЬ НОВЫМ КОНДУКТОРОМ ТРАМВАЯ «П».
У ТЕБЯ ЕСТЬ НЕДЕЛЯ, ЧТОБЫ УЗНАТЬ ВСЕ О ТРАМВАЕ И СЕМИ МИРАХ.
А ПОКА ТЕБЕ БУДУТ ПОМОГАТЬ ЖУН АДЕЛЯР И СТЕПАН ИЗ МОСГРАДА, БЫВШИЙ КОНДУКТОР.
ТЫ МОЖЕШЬ ОТКАЗАТЬСЯ.
ТОГДА МЫ ПРИМЕНИЕМ ТЕНЕВОЙ ПОРОШОК.
К ТЕБЕ И РЫЖЕМУ МОСГРАДЦУ.
СОГЛАСИШЬСЯ – БУДЕМ ПЛАТИТЬ.
ТРИ ГОДА.
РАЗ В МЕСЯЦ.
ЖЕЛАНИЯМИ, ЧАРАМИ, МОНЕТАМИ. КАК ПОЖЕЛАЕШЬ.
МЫ РЕШИЛИ. А ТЕПЕРЬ РЕШАЙ САМ».
Он и решил. Промямлил «да». Не из-за обещаний волшебной платы, а из-за страха. Перед глазами назойливо вставал образ: его чернильный двойник, жутко улыбающийся и машущий рукой.
Ворон добавил:
«ПУСТЬ ПРЕСТУПНИЦА ОТДАСТ ЗНАЧОК. НОСИ ЕГО С ГОРДОСТЬЮ, ВЕНИАМИН ИЗ МОСГРАДА. НОСИ И ПОМНИ – СВЕТ ПОРОЖДАЕТ ТЕНЬ».
Когда Веник сел в трамвай со значком, а Муромский помог затащить внутрь Патефона, внутреннее напряжение разом исчезло. Он видел, как по лестнице депо спускается Артана Кица. Ее руки обвивали черные браслеты, соединенные нитями с тензиром Инги. Лошади потащили вагон вперед, и картина грустной арестантки исчезла из виду, унося с собой и животный страх перед Тенями.
– Веня, заснул? – вырвал его из мыслей Муромский. – Сейчас будет Переход. Приготовься. Во второй раз легче, но все же.
Школьные уроки физкультуры с отставным майором Владленом Игоревичем приучили Веника бояться слова «приготовься». Сонливость как ветром сдуло. Он крепко вцепился в скамью. Патефон обмякшим кулем лежал напротив, и Веник испытал не то чтобы беспокойство, но некое опасение за своего погруженного в забытье однокурсника. Дилемму «помогать или не помогать» разрешил Муромский, сев рядом с Патефоном, чтобы придержать того за ноги и не допустить падения под лавку.
Переход снова вытянул вагон, сплющивая реальность. Лошадиное ржание резко оборвалось. Венику показалось, что шея начала бесконечно удлиняться, а сам он превращается в жирафа. Наваждение исчезло так же быстро, как и возникло. Переход завершился, снова изменив трамвайный вагон до неузнаваемости.
Теперь Веник сидел на высоком кресле с кучей датчиков и лампочек на подлокотниках. Обтекаемые белоснежные стены с окнами-иллюминаторами навевали мысли о космическом корабле. Неожиданно между окон возник синий кружок с лицом человечка:
– Остановка «Кабу-1»! П-3 рад вам, пассажиры! – Радостная эмоция сменилась застывшим удивлением. – Кондуктор! Новый кондуктор! Назовись, неведенье сжигает мои процессоры!
– Веник. Ну, то есть Вениамин.
– Хорошее имя. Орудие для подметания мусора. Тебе оно подходит, кондуктор. Если бы всем людям давали такие функциональные имена, мир стал бы логичней.
– Я Вениамин! – И пусть Веник не любил свое полное имя, но здесь, невесть в каких измерениях, оно звучало торжественно и с долей вызова.
– Хочешь подловить меня на искажении фактов, кондуктор Веник? Я П-3 – искусственный интеллект герметического типа. П – парадоксальный, 3 – трижды. Соедини букву с цифрой и узнаешь мою полную маркировку. – Все эмоции человечек показывал на своем круглом лице. Его искусственный голос, наоборот, звучал подчеркнуто нейтрально.
– П-3, молодого человека зовут Вениамин, – вступился Муромский.
– Твой биологический возраст, Степа, не позволяет называть тебя молодым. Даже с натяжкой. И тебя зовут не Вениамин. Ты – Степа.
– Да, П-3, у тебя хорошая память. Запомнил, как я представлялся в нашу первую встречу, и не сделал ни одной оговорки за долгие годы. Держишь марку. Молодец. Но не расслабляйся. – Муромский усмехнулся.
– Надо говорить «держи маркировку». Возраст сказывается на твоей умственной деятельности, Степа. – Синий кружок переместился со стены на свисающий с потолка экран. – Что случилось с Артаной Кицей? Ее мнемонические способности окончательно угасли?
– Артана Кица арестована.
– Деактивирована. Грусть. Печаль. Тлен. Я правильно выразился?
– Почти. Она все-таки жива.
– К понятию «жизнь» тоже подходят данные слова.
– И давно ты записался в пессимисты, П-3? – спросил Муромский.
– А давно ты отрастил бородку козла, Степа? – Эмоция человечка сменилась на смех.
Муромский машинально провел рукой по подбородку:
– Не отвлекайся, следи за дорогой.
Смайлик исчез. Раздвижные двери бесшумно сошлись, отсекая внутреннее пространство от ночного воздуха, насыщенного незнакомыми сладкими запахами. Фантастическая капсула поехала дальше.
На остановке «Кабу-2» в трамвай влетела бабочка, устремившись к вытянутым лампам на потолке. Она успела сделать пару взмахов сиренево-голубыми крыльями, прежде чем упала вниз, коснувшись лампы.
