Газета «Не дай Бог!» – цветная, печатается в Финляндии огромным тиражом, развозится по всей стране и опускается в почтовые ящики избирателей. В первом номере нет никаких выходных данных – это очевидное нарушение всех законов. Коммунисты начинают протестовать, и со второго номера адрес редакции указывается. Редакцию заваливают письмами. В основном с вопросами, кто и почему выпускает газету. Но есть и послания с проклятиями, пожеланиями сдохнуть или с использованной туалетной бумагой.
Геннадий Зюганов рассказывает, что газета «Не дай Бог!» шокирует его пожилую мать. «Я ее неделю откачивал. Она не могла понять, как это. Говорила: "Я тебя учила, ты школу с медалью окончил, а, оказывается, ты такой!" После этого я уже стал почту сам брать из ящика и мать не допускал».
«Они хотят забрать назад Крым»
Специально под выборы разрабатывается несколько эффектных внешнеполитических мероприятий. Одно из них – создание союза России и Белоруссии. 2 апреля Борис Ельцин вместе с белорусским президентом Александром Лукашенко с Красного крыльца на Соборной площади Кремля с благословения патриарха Алексия II объявляют о создании ССР – Сообщества Суверенных Республик. Это выглядит как пародия на недавнее решение Думы денонсировать Беловежские соглашения, но, наверное, должно понравиться коммунистическому электорату. Ельцин даже объявляет, что отныне 2 апреля будет праздничным днем. Ни название «ССР», ни праздник не приживутся; более того, после предвыборной кампании о них никто и не вспомнит.
Политолог из Стэнфорда Майкл Макфол рассказывает, что во время одной из встреч с ним заместитель генерала Рогозина рассказывает ему, что объединение с Белоруссией – это сценарий, придуманный Службой безопасности президента. Окружение Коржакова рассматривает этот вариант как один из способов отменить президентские выборы. Впрочем, продвинуться дальше ритуала им не удается.
Через три недели на смену Лукашенко помогать Ельцину прилетают лидеры «Большой семерки»: американский президент Билл Клинтон, канцлер Германии Гельмут Коль, президент Франции Жак Ширак, лидеры Великобритании, Италии, Канады и Японии. Борис Ельцин уже несколько лет добивается включения России в клуб G7 и превращения его в «Большую восьмерку». Окончательного «да» ему еще не говорят, зато семь лидеров самых развитых экономик мира фактически соглашаются поучаствовать в предвыборной кампании в России. Саммит G7 должен пройти в конце июня 1996 года во французском Лионе, но «Семерка» вдруг решает отдельно обсудить ядерную безопасность. Не всемером, а вместе с Ельциным. И не летом в Лионе, а в Москве в апреле – как раз на старте предвыборной гонки.
За несколько дней до начала апрельского «ядерного саммита» в Москве Ельцин звонит Клинтону и спрашивает: а нельзя ли сделать так, чтобы G7 превратилась в G8 уже в этом году? И объявить об этом сейчас, перед выборами. Клинтон начинает оправдываться: «Мне кажется, да и остальным тоже, что поспешность может быть проблемой. У нас пока нет консенсуса по поводу превращения G7 в G8, – говорит президент США. – Мы все хотим помочь тебе. Но правда в том, что мы не можем превратить G7 в G8 прямо сейчас». Ельцин настаивает: «Билл, дело в том, что у Гельмута Коля и Жака Ширака другое мнение. Они твердо убеждены, что мы должны закончить этот процесс уже в Лионе. Россия идет по правильному, демократическому пути, пути рыночных реформ по западным стандартам. Я понимаю, что, наверное, есть некоторые сомнения из-за возможных результатов выборов. Но ситуация улучшается. Мой рейтинг стабильно растет, а у Зюганова падает». Клинтон извиняется, но настаивает: «Семерка» станет «Восьмеркой», но не в этом году.
Проходит неделя, и Клинтон уже ужинает с Ельциным в Москве: «Прежде чем мы начнем, хочу предложить тост за здоровье президента Ельцина: физическое и политическое! И за наше партнерство, сейчас и в будущем».
Ельцин подробно рассказывает Клинтону про предвыборную гонку: «Никто не имеет шанса достичь успеха, кроме двоих: меня и Зюганова. Остальные получат не больше 10 %. Теперь мне надо плотно работать с четырьмя кандидатами и склонить их в свою пользу, особенно если будет второй тур. Но я поставил задачу выиграть в первом туре. Так что попрошу тебя не обнимать Зюганова раньше времени».
«Тебе совершенно не надо об этом волноваться. Не для того мы пятьдесят лет работали», – смеется Клинтон.
«Россия не может позволить себе такого президента, – настаивает Ельцин, имея в виду Зюганова. – Россия проводила реформы веками, но никогда их не доводила до конца. Вот, например, Петр Первый. Или Екатерина. Или Столыпин. Но они не достигли успеха. В то время социал-демократы противились реформам. Давай поговорим про предвыборную кампанию. Американская пресса пишет, что не надо бояться коммунистов. Что они хорошие, честные, добрые. Я хочу предупредить: не надо этому верить. У них больше половины – фанатики, они все разрушат. Это будет гражданская война. Они отменят границы между республиками. Они захотят забрать назад Крым. Они даже хотят потребовать Аляску. Мне самому не нужна власть. Но когда я почувствовал, что есть угроза возвращения коммунизма, я решил, что должен выдвигаться. Мы предотвратим это».
Клинтон кивает.
Три пути
Таня собирает всю аналитическую группу на даче в Горках – чтобы познакомить отца с членами его нового штаба и неформально обсудить дальнейшие действия, в частности поездки президента.
За личную программу Ельцина отвечает управделами мэрии Василий Шахновский – он нанимает группу специалистов, которая должна организовывать предвыборные поездки. По словам Шахновского, бюджет этой части кампании невелик – около миллиона долларов. Кроме того, на Шахновском агитация и организация выборов в Москве. Бюджет на это – около 5 миллионов.
Шахновский и его команда разрабатывают специально к встрече в Горках три варианта проведения турне по стране – Ельцину на выбор. Еще до разговора с президентом на предложения смотрит Коржаков. «Ему нельзя ездить, вы что, с ума сошли? – говорит глава охраны. – Он не выдержит». Все участники знают, что у Ельцина слабое здоровье, правда, без подробностей – слово «инфаркт» вслух не произносится.
«Первый вариант, – поясняет Шахновский Ельцину, – мы вообще делаем все без вас, то есть имитируем, а ваше участие остается минимальным. Второй вариант – одна поездка в две недели, по состоянию здоровья. Третий вариант – максимальный – две поездки в неделю». Ельцин уверенно выбирает третий вариант – если работать, то по полной. «Здоровье им отодвинуто на второй план, прем как танк», – резюмирует Шахновский.
Коржакова в новом штабе все очень раздражает. Он вспоминает, что его не приглашают к общему столу, где Ельцин общается с аналитической группой, он сидит в стороне со своими подчиненными и бесится: например, когда он замечает, что официант несет членам штаба блюдо с клубникой, он шипит: «Куда несешь, этим ослонам?! К чертовой матери, давай клубнику сюда», – и съедает с подчиненными все блюдо, лишь бы не досталось врагам.
Штаб Ельцина в «Президент-отеле». В первом ряду (слева направо): Анатолий Корабельщиков, Таня Дьяченко, Людмила Пихоя, Сергей Шахрай, Валентин Юмашев, Игорь Малашенко. Во втором ряду: Александр Ильин, Юрий Яров, Анатолий Чубайс, Виктор Илюшин, Василий Шахновский, Сергей Зверев. В третьем ряду: Борис Березовский, Владимир Гусинский, Александр Казаков, Георгий Сатаров, Леонид Милославский
