Расслабившись, я посмотрела в его раскрытую ладонь и обомлела.
— Либо у меня новая стадия глюков, либо ты что-то напутал, — справившись с первым шоком, осторожно высказалась я. — Тут две капсулы.
— Всё верно. Пей.
И я задумчиво взглянула на друга.
Он не имел привычки ошибаться, редко что-то забывал, ещё реже — рассказывал или объяснял, и никогда не расспрашивал о чужом прошлом… Но мне это ничуть не мешало. Я и сама была довольно скрытной личностью, не желающей сообщать всем подряд некоторые особенности своей биографии. Что же касается доверия, то я давно привыкла полагаться не на самих людей, а на их поступки.
Да, Итиш был самым таинственным человеком из всех, с кем я когда-либо пересекалась. Однако при этом он был невероятно мужественен и благороден, а также обладал поистине уникальными навыками и знаниями, дополняющими его загадочный образ… А ещё он ни разу меня не подводил.
Поэтому я без лишних вопросов положила обе таблетки в рот и запила их водой из фляги.
— Что будем делать? — спросила, проглотив медикаменты. — Даже если мы ускоримся, лихорадка настигнет меня до того, как мы ступим на борт. И когда я свалюсь, ты останешься один с неопытным помощником и грузом из четырёх человек.
— Справлюсь как-нибудь, — мягко закрыл тему Итиш. — Стоять на месте явно хуже. Вот дойдём — тогда и решим.
И я безразлично пожала плечами, устремив свой взор далеко на север, к ожидающему нас кораблю.
Такая беспечность совершенно не вязалась с обычно строгим и рассудительным капитаном, но в его словах таилось одно очень важное зерно истины — и я молча повиновалась.
В конце концов, порой движение действительно гарантирует жизнь.
Охота за славой. 5. Яд
Следующие четыре часа мы не шли, а буквально летели. Неслись, торопясь покрыть как можно большее расстояние до того, как меня скосит проклятый яд тахорина… А я всё не падала и не падала!
Опасаясь напугать подопечных, сообщать о своей болезни я посчитала излишним, на вопросы не реагировала — и очень скоро они оставили заведомо провальные попытки до меня достучаться, смирившись со своей участью. Просто механически двигались к цели, глядя строго перед собой. А на нас с Итишем свалилась тройная работа — контролировать окрестности, следить за маршрутом и прорубать дорогу, не забывая при этом о неопытности других членов нашего отряда и неповоротливых гравиносилках в их руках… Но капитан не жаловался, я — тем более.
На кону стояло слишком много жизней.
Пару раз Первый пытался завести разговор о привале, однако ему хватило одного брошенного через плечо взгляда, чтобы замолчать.
А ведь мне хотелось есть не меньше остальных, исключая разве что Третью! Энергии я тратила столько же, а то и больше, и живот уже давно скрутило в тугой узел голода… Но на фоне прогрессирующих галлюцинаций такая мелочь меня волновала слабо. Стараясь не обращать внимания на перебегающие дорогу вооружённые отряды, упрямо игнорируя нацеленные на меня лазеры, я невозмутимо перешагивала изломанные, искалеченные тела, жалобно тянущие ко мне худые, дрожащие руки, и шла напролом, не ощущая ни усталости, ни закономерного повышения температуры… Просто удивительно! Третья через три часа после заражения уже горела, беззвучно трясясь в лихорадке, а мне было всё нипочём!.. И существовало лишь одно разумное объяснение этим странностям — я оказалась значительно сильнее, чем думала. Мой организм боролся, усиливая эффект медикаментов… Либо Итиш подсунул мне нечто поистине уникальное.
Однако разбираться, благодаря чему у нас появился шанс на благополучное завершение похода, было некогда. Сначала требовалось выжать максимум из предоставленной возможности…
Напряжение росло с каждым шагом.
Я знала, что мезозойская лихорадка всё равно меня настигнет, рано или поздно, и была готова лишиться сознания в любую секунду… Ведь на деле лекарства от неё не существовало. Обморок, слабость, жар и другие признаки болезни, кроме видений, являлись последствиями лечения.
Яйца тахорина не желали сдаваться без боя, усиливая своё пагубное воздействие в ответ на попытку их отравить — иного способа защиты у них не имелось… И чем меньше их оставалось, тем активнее они начинали бороться, искусственно ускоряя собственное созревание. А так как яд в красных шариках, который помещали непосредственно в кладку, тоже представлял опасность для живого организма, на заражённого обрушивалась просто убийственная доза токсинов! Ни один человек не сумел бы выжить в подобной ситуации, если бы не стандартный антидот общего спектра, который было необходимо проглотить одновременно с началом лечения. Но и он лишь немного облегчал страдания несчастного… Я же не чувствовала практически никаких симптомов отравления!
Правда, странности на этом не заканчивались.
Впервые на моём веку на нас никто не попытался напасть… Целый день! И виной тому могла быть только высокая скорость передвижения.
Нашего отряда боялись, как чего-то нового и неизведанного. Считали опасным животным — и обходили стороной.
Это было самое лёгкое возвращение за мою карьеру. Но, к сожалению, без причины я не имела права издеваться над клиентами подобным образом. Иначе рисковала остаться совсем без работы… А жаль. Жить стало бы значительно проще.
Наконец, когда наши силы уже были на исходе, а фляги с питьевой водой начали показывать дно, впереди блеснул до боли знакомый корпус корабля. Обрадовавшись, я повернулась к Итишу, как в глазах вдруг потемнело, колени подломились — и я рухнула прямо в колючие кусты, за которыми прятались очередные марионетки моего больного воображения.
Полагаю, после такого зрелища все вопросы у наших подопечных отпали сами собой.
Охота за славой. 6. Завтрак
Разбудил меня осторожный стук в дверь.
Встрепенувшись, я попыталась сесть, не желая показаться слабой в глазах посетителя, но ни с первого, ни с пятого раза ничего так и не получилось. Вероятно, я исчерпала все резервы своего организма, пока боролась за право оставаться на ногах, и теперь сил не хватало даже на такое простое действие…
Стыдно.
— Входи, Итиш! — сдаваясь, разрешила я.
Потому что никто, кроме капитана, не мог ко мне заявиться. Да и другому я бы вряд ли позволила лицезреть себя в постели…
— Я тебе завтрак принёс, — приветливо улыбнулся мужчина, едва за ним закрылся проход.
— Спасибо. Поставь на стол, пожалуйста, — я указала в угол. — Потом съем…
Хотя понятия не имела, смогу ли вообще туда добраться.
— Как Третья? — поинтересовалась между делом.
— Всё хорошо. Очнулась часа три назад, вся такая бодрая и весёлая… Что не мешает Четвёртому обеспокоенно вокруг неё прыгать, — хмыкнув, добавил Итиш.
