Хрипловатый смех Тэтсуя застал ее врасплох. Почему-то из-за него у нее на секунду прервалось дыхание, а глаза прикрылись, словно она пыталась удержать внутри чарующий звук.
— Тоши, серьезно? Никакой дискриминации по расе? — насмешливо переспросил Тэкеши.
— То другое, — торчащие из зеленой копны длинные уши дернулись, — там есть причина.
Тэтсуя прекрасно знал, что имел в виду Тоши — у него действительно были веские причины ненавидеть одну единственную расу из всех. Он же не мог похвастаться таким обоснованием своего поведения, оно действительно могло показаться предвзятым, что было недопустимо для настоящего лидера, коим он хотел утвердиться. И все же парочку аргументов, пусть и не самых веских в свете их собственного поведения, он смог найти:
— Она нарушила правила, полезла в Академию не пройдя Инициации. Кто дал ей право игнорировать установленные нормы? Чем заслужила она привилегии, раз уж ты заговорил об этом?
Притаившаяся девушка понуро опустила голову — в чем-то этот… Тэтсуя был прав. Она действительно нарушила установленный порядок, из-за своего нетерпения и жгучего желания летать, проигнорировала совет Ямомото, пошла напролом. Может быть это и простили кому-то из более родовитых людей, но не ей, сироте с планеты-тюрьмы Архаис. Даже среди себе подобных она была бы изгоем, что уж говорить об элитном обществе МВА? Нэко имел все основания для своих подозрений, он поставил на самый очевидный вариант, что она чья-то постельная грелка, пусть с даром, но это не отменяло факта протекционизма.
Зубы сжались крепче, скулы обозначились ярче — Катя решила выйти к нэко и попытаться все объяснить, но не успела сделать и шага, как один из пока неизвестной четверки нэко вскинулся, резко втянул воздух и спустя мгновение повернулся сторону ровно тех кустов, за которыми пряталась девушка:
— Здесь кто-то есть.
Этого хватило, чтобы весь отряд без лишних слов сгруппировался, ощерился тем немногом личным оружием, что позволили пронести на транспортный челнок, а Тоши двинулся в сторону «ее» кустов.
Катя медленно выпрямилась, стараясь не делать лишних движений, и также осторожно вышла из своего укрытия.
— Ты! — буквально выплюнул Тэкеши. — Что ты здесь делаешь?
— Я…, - девушка пыталась найти правильные слова, но они как-то потерялись в серой буре, бушевавшей в глазах нэко.
— Кто тебе позволил покинуть лагерь?
— Я… меня послали…
Кто-то из нэко хмыкнул, и Катя поняла, как именно прозвучали ее слова.
— В смысле, меня послали за хворостом.
— За хворостом? — переспросил Тэтсуя, готовясь вновь пройтись язвительностью по самолюбию человечки, но глянув на Тоши передумал, его побратим все же был прав. — Допустим. И что же заставило тебя забрести так далеко от лагеря?
Вопрос был задан нейтральным тоном и предполагал правдивый ответ. Катя не могла позволить себе ложь — ей давали шанс и профукать его было бы величайшей глупостью.
— Сейчас первоочередная задача — установление периметра. Неизвестная планета, данных никаких, есть основания принимать окружающую среду, как условно-враждебную.
Белые брови слегка приподнялись, а левое ухо дернулось, выдавая удивление нэко:
— Продолжай, что навело тебя на мысль о враждебности?
— Отсутствие представителей животного мира, птиц и насекомых. Только растительность, что не соответствует обычной картине, — выпалила Катя на одном дыхании.
Тэтсуя едва заметно кивнул, подтверждая корректность ее выводов, и девушка продолжила:
— При условно-враждебной среде, приоритетом является разведка и защита лагеря.
— Верно, — кивнул Тэкеши, — но чем можешь помочь именно ты? Ты проходила особое обучение? У тебя есть какие-то специальный способности, которые пригодятся в этом случае? Умеешь сканировать местность на биоугрозу? Обладаешь сверхинтуицией?
С каждым новым вопросом голова Кати склонялась ниже, вдавливаясь в узенькие плечи, и вроде бы нэко спрашивал обычным тоном, без подначки, но девушка все отчетливее понимала, что после этого ее «выступления» все может стать только хуже.
— Нет.
— Что нет? — голос все еще оставался обманчиво-спокойным.
— Ничего такого я не умею.
Катя и сама осознавала, что выглядит и звучит не просто жалко, а удручающе жалко — она на месте нэко сейчас бы презрительно кривилась, но лицо Тэтсуя оставалось столь же непроницаемым. Внезапно он сделал шаг вперед, встал вплотную и склонился так близко, что Катя ощутила, как от его теплого дыхания всколыхнулась челка.
— Но что-то же ты умеешь, раз оказалась здесь.
И вновь — вроде бы обычный тон, но чудилась девушке скрытая издевка. Или не очень скрытая.
Серые глаза смотрели с прищуром, вертикальный зрачок вытянулся в ниточку, а губы… Верхняя едва приподнималась, выдавая то ли прячущийся смешок, то ли едва сдерживаемый рык. Тэкеши был так близко, что исходящий от него жар ощущался волнами, подтачивающими ее уверенность в себе, как морская вода точит скалы. Он давил на нее своей силой, притягательностью и невозможным выражением глаз. Катя вздрогнула, хотела было отступить, отскочить подальше, да рвануть со всех ног обратно в лагерь, как нэко замолчал на полуслове, не договорил явно заготовленную гадость, вскинул голову и всмотрелся куда-то за ее спину.
Расслабившийся было зеленоволосый и остальные из отряда вновь схватились за оружие, явно ожидая нападения, вот только Катя не понимала, что их насторожило. Неужели кто-то еще шел следом за ней от самого лагеря?
Девушка начала уже оборачиваться, чтобы посмотреть, что же там за ее спиной, когда пронзительный звук чуть было не разнес ее голову на миллион мелких осколков. В глазах тотчас потемнело, а по телу прошелся озноб, мышцы конвульсивно сжались, и валяться бы Кате скрюченным тельцем, если бы чертов нэко не влепил ей увесистую пощечину.
— Очнись! Уши!
Боль от унизительного удара отрезвила девушку гораздо надежнее любых слов. Она упала в траву, зажала уши узкими ладошками, а для надежности еще и спрятала голову между коленей. Вой-визг-писк продолжался всего несколько секунд, но этого бы хватило, чтобы свести их всех с ума, если бы не быстрая реакция Тэтсуя.
Как только акустическая атака прекратилась, Катю грубо вздернули на ноги и чуть ли не пинками погнали в сторону лагеря.
— Что это было? — попыталась она на бегу узнать у беловолосого.
— Крик сильфиды.
— А? — от удивления Катя споткнулась о корягу, и лететь бы ей носом вперед, если бы не крепкая рука нэко.
— Внимательней! Никто тебя тащить на себе не будет!
Его рявк был, более чем заслуженным, но от этого было ничуть не легче. Нэко легко перепрыгивали упавшие деревья, бежали почти не касаясь травы, лишь лианы вслед колыхались. Крепче стиснув зубы, девушка попыталась ускорить бег, но все равно начала потихоньку отставать, тягаться в скорости с «высшими» было глупо, но и не пытаться — жалко. И Катя рвала жилы, легкие едва справлялись с поставкой воздуха, а сердце грозило выскочить из груди, но она бежала.
