Дверь заклинило в одном месте старой планкой. В темноте плохо было разобрать, потому Света наклонилась и попыталась ее выдернуть. Крепко застряла. Подождала немного, а когда услышала, что Эд растапливает камин, решила все-таки сделать хоть что-то сама.
Выбила пяткой лишнюю доску, дверь с рывком распахнулась. Шкаф задрожал и стал заваливаться. Света не успела даже пискнуть, только почувствовала, как по лбу прошлось что-то острое и дернуло за волосы. Она машинально повернулась и, сгруппировавшись, рухнула на пол. Остатки шкафа, как большой монстр, навалились сверху и краем зацепились за кровать, заперев Свету в ловушке.
— Э-э-э-эд! — закричала она и закашлялась. Голос еще после болезни не окреп, грудь сковало от пыли и шока.
— Света! — взволнованный голос Эда стал грубым и низким.
Шкаф зашевелился, и острая боль сдавила голень.
— Эд, я, кажется… — прошептала она, стараясь не паниковать. — Что-то с ногой.
— Я вытащу тебя, потерпи, — проговорил он, опустившись на пол и заглянув в щель. Мягкий свет пролился Свете на лицо. — Держись, слышишь?
Она кивнула и задушила порыв истерики. Глупо получилось, сама виновата, ведь нужно было просто подождать.
Эденгар пробовал приподнять шкаф, но Свете было слишком больно. Она старалась перетерпеть, но не получалось. Крик сам вырывался изо рта.
Дерево скрипело и трещало над ней, Эд ворчал что-то на чужом и незнакомом языке и разрывал доски руками. От каждого движения шкаф становился немного легче. Влажное тепло и колючий холод оплели ногу, и Света понимала, что она не отделается испугом.
Через несколько долгих минут Эд, наконец, приподнял последние доски и коснулся ее плеча.
— Как ты? — он с надеждой всматривался в лицо и стискивал губы.
— Что-то мешает ногу вытянуть, — пискнула Света, стараясь отвечать бодро.
— Я сделаю рычаг, попытайся пошевелиться.
Громадина дернулась, боль стрельнула в ногу, но тут же отступила. Давление ушло, и Света смогла подвинуться. Эд перехватил ее за руки и потянул к себе.
Шкаф захрустел, и обломки просыпались на пол, окатив их волной пыли и щепок. Эд вывернулся и прикрыл собой Свету, а потом долго дышал над ней и молчал.
— Ты злишься? — прошептала она после затяжной паузы и потянулась к его щеке, но Эд отстранился.
Сияющие глаза закрылись, погрузив их во тьму.
— Я хотела помочь, — Света попыталась выбраться из его объятий, но он не пускал. — Не молчи.
— Почему ты так… — он хрипнул, — сильно. Меня. Волнуешь? Не должно так быть.
— Меня шкафом чуть не раздавило, а у тебя в голове одни пошлые мысли? — хмыкнула Света.
Золотые глаза приоткрылись и сощурились.
— Немыслимо, правда?
— У тебя друг погиб, а причина перед глазами маячит и искушает? В этом несовместимость, Эд? Врешь! Ты решил поставить на мне крест из-за смерти Вальвенсо.
— Глупости, — он выпрямился и подтянул Свету к стене. Откинул голову назад и тяжело выдохнул.
— Почему тогда я чувствую бедром, как ты меня хочешь? — усмехнулась и потерлась щекой о его грудь. — А вдруг он выжил? — прошептала и погладила Эда. У была бархатная и горячая кожа, а под пальцами глухо и напористо стучало сердце. Будто разговаривало с ней на незнакомом языке.
— Мы с тобой здесь дней пять уже, — сказал Эдгар порывисто в потолок и сжал пальцы на ее плечах. То ли просил продолжать его гладить, то ли остановиться.
— И что?
— Пойми, у меня срыв. Энергия хлещет через край, но Стражи пришли не на первые сутки, не на вторые, а на третьи. Как раз столько времени нужно, чтобы найти другого эльфа.
— Зачем? — Света попыталась лечь поудобней на его грудь, но больная нога не позволила, прострелив снова. Тихо шикнула сквозь зубы.
— Иди сюда, — Эд быстро перенес ее на широкую кровать. Хорошо, что они успели ее расчистить и перестелить. Света приподнялась на локтях, а Эд резко выдохнул и крепко подцепил ее ногу. — Просто глубокая царапина и ушиб, — облегченно сказал он. — Ходячее бедствие, а не девчонка, — неожиданно засмеялся и резко закрыл глаза, снова погрузив комнату во тьму. Будто испугался своего порыва.
Горячая рука не отпускала ногу, нежные пальцы скользнули по коже вверх и замерли возле края рубашки.
Света задержала дыхание. Было страшно, но и волнующе. Она чувствовала, что Эд на грани, и не хотела рушить этот миг словами. Прикусила губу, опустилась на кровать и вытянула руки вверх: край рубашки приоткрыл бедра и живот. Дракон видел все, не признавался, но видел. И острый слух Светланы уловил еле-слышный вздох.
— Я… — Эд подобрался ближе, и его голос стал осязаемым. — Безумец?
— Не-е-ет, — прошептала Света. — Ты — мой. Несовместимость в твоей голове.
— Так не бывает, — совсем близко, совсем тихо. Только легкое тепло скользнуло по щеке и убежало к виску.
— Я тоже думала, что драконов не бывает, — ответила Света и опустила руки ему на плечи.
— М…не кажется, что я разорвусь, если еще п…отерплю, — проговорил, запинаясь, Эд и опустил ладонь на ее грудь. Сжал через ткань и шумно выдохнул, когда Света выгнулась навстречу. — Ты опытная искусительница. Наверное много мужчин прикасались к тебе и дарили ласку. Почему ты в меня вцепилась?
— Ты — особенный, — не стала говорить, что он будет первым. Еще испугается.
Глава 16. Эденгар
Она прошептала:
— Не бойся… — на выдохе и выгнулась ему навстречу. Губы раскрылись, заманивая.
Эденгар не чувствовал рук, ног, а в паху плясало съедающее пламя. Неприродное. Больное. Сумасшедшее.
— Мы все равно умрем, Эд, — проговорила Света и запустила пальцы в его волосы, сжала до боли.
— Тебе рано, — сказал, но почти не услышал своего голоса. Только раскрошенный шепот.
— Не мне решать, да и не тебе, — она потянулась. — Люби сейчас, сегодня. Завтра все равно у нас не будет. Я права?
Ночное зрение мягко подсвечивало ее лицо и горящие синие глаза. Она глядела в темноту, но казалось, смотрела прямо в душу.
— В нашем мире такое невозможно, — Эд сжал сильнее маленькую грудь и склонился ниже. Дыхание сорвалось с губ, скользнуло по белоснежной коже, отчего она покрывалась мелкими точками. — Драконы не спариваются с людьми, эльфы не спят с драконами, люди…
Маленький пальчик запечатал рот.
— Не нужно. Подумай о том, что ты потеряешь, если откажешься. Подари несколько радостных минут мне и себе, прошу тебя, — Света улыбалась. Коварная знала, что Эд сломался и едва держится. Но до чего же соблазнительно каменеет ее грудь, до чего манят приоткрытые губы. И поцелуи…
