– Но и не это главное, – понизил голос Ровнин. – Я тоже боюсь того, что их там ждать будет тот, кто им подсунул именно эти страницы и рисунки. Или те, что тоже вероятно. Паш, эти ребята придут туда сами. Сами! Ты понимаешь меня?
– Снаряжение надо. Сапоги, накомарники, а то ведь сожрут нас там, – проворчал Михеев. – И Вике скажи, чтобы она нам антидот свой вколола, дело к змеиным свадьбам идет, наверняка хоть по разу, да нас с Колей эти твари тяпнут. Хорошо бы ее вообще с собой взять, если ты не ошибся, то Вика нам ох, как пригодиться может. Но, боюсь, она нас только тормозить станет. У этих раздолбаев два дня форы, это немало. И если мы правы, то они уже на месте.
– Не уверен, – покачал головой Ровнин. – Даже если все так, не забывай о том, что это большей частью рафинированные детишки, из числа тех, которые до двадцати лет кричат: «Мам, я покакал». Может, и есть среди них парочка более-менее крепких ребят, но остальные… Дети непростых родителей, которые привыкли к тому, что оно все как-то само в жизни получается, по щучьему велению. Так что – вряд ли. Скорее поверю в то, что они довольно быстро сдулись и захотели вернуться назад, к машинам, но уже не смогли. Это Шушмор, стрелки компасов там с ума сходят, по ним направление не возьмешь.
– Какие компасы? – рассмеялся Михеев. – Сам же сказал, что они неженки, откуда им знать о таком приборе вообще? На телефоны понадеялись наверняка, а те сели почти моментально, у меня самого в прошлый раз так и было. Только вот если этих раздолбаев там, у бел-горюч камня, ждут, то любые компасы без надобности, им дорожку и подсветить могут каким-то способом. Она же, по сути, в один конец, почему не расстараться?
Чем дальше Коля слушал разговор старших коллег, тем меньше ему нравилось то, что его ожидало. Болота он не любил, змей тоже, и рисковать жизнью ради мажоров, которые решили развлечься столь специфическим образом, у него желания не возникало. Кое-что он пока не понимал, но основной смысл, конечно же, улавливал.
– Я рад, что ты меня услышал, Паша. – Ровнин снова уселся за свой стол. – Как-то очень много тут звезд сошлось в одной точке, не верю я в такие совпадения.
– Не бывает, – согласился с ним Пал Палыч. – Коль, ты давай, пистолет не забудь. Нож ножом, но кто его знает, что там в центре трясины водится. У меня один приятель из Питера как-то сдуру поперся на Сестрорецкие болота, нашел, понимаешь, место для прогулок. Говорит, там такая разнообразная живность обитает, что если бы не карабин, то все, кранты бы ему настали. Остался бы в топях в виде переваренной пищи. Наши онучи ихних не вонюче, Шатурские болота Сестрорецким не уступят. Олег, может, мы еще и Мезенцеву с собой возьмем?
– Мезенцеву? – Олег Георгиевич задумался. – Вроде как несчастный случай, угодила в чарусью, да там и утонула? Заманчиво, конечно, но все же нет. Боюсь, она выплывет даже в том случае, если вы оба ей станете помогать под воду уходить. К тому же местные обитатели на ее постоянный гомон сбегутся, а оно вам ни к чему. Вам тишина выгоднее.
Снаряжение обнаружилось в маленькой кладовке, в которой Коля, хоть он уже давно работал в отделе, до этого ни разу не бывал. Более того – он ее как-то и не замечал, что было совсем уж удивительно.
– Портянки мотать умеешь? – осведомился у него Михеев, копаясь на полках, заваленных всякой всячиной, вроде фонарей класса «летучая мышь», компасов разных размеров и прочих туристических аксессуаров, причем некоторые предметы он сразу убирал в зеленый прорезиненный рюкзак. – С ними сподручнее, не за грибами все же идем.
– Умею, – отозвался Нифонтов, топая по полу правой ногой, уже обутой в высокий резиновый сапог. – Я-то не рафинированный, знаю, что почем. А где они лежат?
– Вон там, сразу две пары в свой рюкзак клади, чтобы смена была. И плащ подбери такой, чтобы ноги в нем не заплетались, по росту. – Пал Палыч ткнул пальцем в вешалку. – Накомарник не забудь. Так, что еще?
После, загрузив собранное в микроавтобус, они отправились к Вике, которая вколола каждому по дозе изумрудно-зеленой жидкости.
– На два дня хватит, – предупредила девушка оперативников. – Боль от укуса она не купирует, но гадюка не питон, у нее клыки не такие уж большие. Самое главное – гадючий яд вам пока не опасен, максимум ранка покраснеет. И, конечно, следите, чтобы туда грязь или болотная жижа не попали, от воспаления антидот тоже не помогает.
– Само собой, – заверил ее Пал Палыч. – Пластырь взял, водку тоже.
– Ну если водку, то конечно, – без тени улыбки произнесла девушка. – Тогда вам ничего не страшно.
– Спорный вопрос, – вздохнул Коля. – Я вот болота очень не люблю.
– Да, мальчики. – Вика глянула сначала на одного оперативника, потом на другого. – Сыворотка защитит вас от укусов обычных змей. Только обычных! Но на таких болотах разное встречается, так что особо не расхолаживайтесь.
Само собой, Коля никак не мог дождаться, когда наконец отдельский микроавтобус выскочит с МКАД на Горьковское шоссе, столько у него вопросов накопилось. Он уже давно усвоил, что основной залог успеха любой операции в отделе – не кавалерийский наскок и беспримерная личная отвага, а хорошая информированность и грамотное планирование. Последнее в данном случае лежало не на его плечах, но что к чему он понимать хотел.
– Паш, спросить можно?
– Нужно, – ответил Михеев, сидящий за рулем.
– Не знаю с чего начать, правда. Вы с шефом столько всего наговорили, и все больше непонятного. Я-то про Шатуру знаю только, что в ней время от времени торфяники горят, но, сдается мне, что это только верхушка айсберга.
– Правильно мыслишь, – одобрил слова молодого коллеги Пал Палыч. – Шатура, братец ты мой, место древнее, сакральное, там всего столько намешано, что долго рассказывать можно.
– Так мы и не спешим, – сообщил ему Коля и ткнул пальцем в красноту на экране смартфона, работающего в режиме навигатора. – Нам часа три ехать, кабы не больше. Стоит же все. Начни с хана и его воинов, которые угомонились. Это кто?
– Хан и его воины, – даже как-то удивился Михеев. – Как слышится, так и пишется. Они вроде наших нынешних «потеряшек» в те места сдуру сунулись восемьсот лет назад, там все и сгинули.
– Это при татаро-монгольском нашествии? – уточнил Коля. – Да?
– При нем, – подтвердил Михеев. – Звали хана Уракх, он был одним из ближников Бату-хана, в простонародье Батыя. Впрочем, положение у этого товарища при Батые было не самое значимое, поскольку войска ему придали немного. Полагаю, тысячником был, не выше. Во время большого похода на славянские земли этот Уракх получил боевую задачу выдвигаться на Владимир, но его за каким-то бесом занесло под Москву, которая тогда была вовсе не столица, а так, маленький городок затерянный в густых русских лесах. Может – заплутал, может, еще чего, поди теперь узнай. И под конец он забрел в аккурат в те места, что ныне зовутся Шатурским районом, прямиком в тамошние болота, где и нашел свой печальный конец. Часть его войска померла от укусов змей, часть от неизвестной болезни, высасывающей из человека жизнь менее чем за день. А самое главное – не могли они выхода из леса да болот найти, мотались по хлябям тамошним – и все никак.
