– Значит так, моя хорошая, – заявила тетя Паша с порога журналистке, затравленно смотрящей на нее. – Придется тебе тут немного задержаться. Я пообщалась с твоим непосредственным руководством, оно вечерком собиралось сюда наведаться. Такой шанс, Варварушка, как ты понимаешь, упускать нельзя.
– Как? – удивилась та и показала сотрудникам отдела смартфон. – Мне только что звонили, сказали завтра с утра явиться к Николаю Олеговичу для разговора. Он, насколько я поняла, собирается отказаться от финансирования журнала.
– Ты с кем говорила? – насмешливо осведомилась у нее Павла Никитична. – С секретарем небось? Ну то-то и оно, много ли она знает? А мы с ним самим только что беседу имели, понимаешь? Он обещал сам заскочить, но – попозже. Дела у него какие-то. Бизнес. Так что сидим, ждем. Да, и вот еще что – если кто из твоих коллег позвонит, спросит, что и как, скажи, что ты сегодня тут долго будешь, мол, в бумагах разбираюсь. Ну да, страшно одной, но куда деваться?
Нельзя сказать, чтобы Коле сильно нравилось происходящее. Ладно если кто-то из них стал бы «подсадной уткой», они сотрудники органов, такая уж работа. Но вот так подставлять под удар обычного человека… Неправильно это.
Но, с другой стороны, – раз уж так сложилась ситуация, то надо работать с тем, что есть. В конце-то концов, они не для себя стараются, для людей. Да и нет больше никаких вариантов, потому что Жужу нужен тот, кто связан с печатным словом.
Время шло, за окнами стемнело, Виктория, расположившаяся в уголке, клевала носом, Варвара все чаще начала поглядывать на дверь.
– Может, зря ждем? – в какой-то момент спросил Коля у Павлы Никитичны. – Может, не придет никто?
– Придет, – заверила его та. – Раз звонок был, точно придет.
– Да Николай Олегович про нас и думать забыл, – устало произнесла Варвара, которой в голову даже и прийти не могло, что речь идет об одном из ее коллег, который час назад позвонил и поинтересовался, как у нее дела и где она находится. Она, разумеется, сразу подумала про акционера. – Он крупный бизнесмен, наш журнал ему как шел, так и ехал, он его ради Алины держал. Нет ее – и мы не нужны. Я вот посидела, подумала, и мне кажется довольно странным все то, что вы мне…
Закончить фразу она не успела, поскольку в центре комнаты из ниоткуда вдруг возникло голубоватое свечение, секундой позже принявшее вид очень симпатичной девушки, одетой по моде начала двадцатого века. С учетом того, что тетя Паша запретила включать верхний свет и в редакции царил полумрак, разгоняемый лишь парой настольных ламп, смотрелось это довольно-таки жутковато.
– Ой! – опешила Варвара. – Вы кто?
Призрак ткнул себя пальцем в грудь, как бы спрашивая: «Ты со мной разговариваешь?»
– Ну да, – покивала журналистка. – Так вы кто?
– Я та, кого погубили такие, как ты, – мелодично прозвенел голос привидения. – Вы, газетчики, ради своей выгоды пойдете на все, для вас важны лишь деньги. Ну а чьи-то жизни, чья-то любовь – это лишь мусор под вашими ногами. Ненавижу!
В синеве сияния, окружавшего давно умершую француженку, появились кроваво-красные нотки, а шею Варвары обвил невесть откуда взявшийся белый дамский чулок, на котором посверкивали в электрическом свете золотые прожилки.
Девушка захрипела, вцепившись в скользкую ткань, все сильнее давившую на горло, Коля одним прыжком подскочил к ней, поняв, что без помощи бедняжке не обойтись.
– Все шалишь, Жужу? – тетя Паша шагнула к призраку из темного угла, в котором сидела все это время. – Нехорошо!
– Я тебя знаю! – оскалилась бывшая модистка. – Помню! Это же ты меня тогда в ловушку заманила! Правда, время тебя состарило и обезобразило.
– Верно, это я, – дружелюбно подтвердила уборщица. – 4 И мне очень не нравится, что ты снова убиваешь, вместо того чтобы вечно дремать в ловушке.
– Я убиваю тех, кто этого заслуживает. Вот она повинна смерти за ложь, положенную на бумагу. И ты тоже, потому что мешаешь вершить правый суд!
Призрак метнулся к тете Паше, та неожиданно ловко скользнула в сторону, а после запрыгнула на стул, чего точно никто не ожидал. В любой другой ситуации это выглядело бы довольно забавно, но сейчас всем было не до смеха.
Жужу последовала за ней, и вдруг довольно громко завизжала, настолько, что у Коли аж уши заложило. Мало того – следом за этим она задергалась, осознав, что не в состоянии двинуться с места.
– Призраки очень опасны, но при этом в большинстве своем невероятно предсказуемы – устало заметила тетя Паша, за мгновение до этого спрыгнувшая со стула – Никакой фантазии, одно и то же раз за разом. Все, побегали и хватит. Исчезни, нечего тебе гулять по белому свету.
Жужу еще раз дернулась, ее лицо страдальчески скривилось, она погрозила Павле Никитичне тонким пальчиком, а после растаяла в воздухе.
– Печать! – восхитилась Вика. – Такая же, как в прошлый раз? Теть Паша, когда ты успела ее сотворить?
– Когда успела – тогда успела. Стул этот с собой потом заберем, – сказала уборщица. – Давай-ка, Нифонтов, вон там у дверей встань, так, чтобы тебя видно не было, и дальше действуй по ситуации. А ты, Варвара, дыши полной грудью, все почти закончилось.
И правда – чулок, сдавивший шею девушки, истаял в воздухе так же бесследно, как та, кому он принадлежал.
– Хрррр, – издала горловой звук Варвара. – Что… Что это… Кххххха-а-а!
– А знаешь, почему «почти»? – весело и задорно поинтересовалась у нее Павла Никитична, и девушка, лицо которой от прилива крови невероятно покраснело, кивнула. – Интересно? Вот поэтому.
И уборщица своими сильными пальцами зацепила кожу на шее журналистки и крутанула ее, что Коля невольно поморщился, представив, как сейчас больно девушке.
Варвара, вскочив на ноги, издала истошный вопль, от которого пластиковые окна дрогнули, следом за этим тетя Паша кувыркнула кресло, так, что оно изрядно громыхнуло, а после ловким приемом уложила на пол и журналистку. Та дергалась, но сухенькой тете Паше удавалось каким-то чудом не дать ей подняться. Теперь их обоих совершенно не было видно за огромным старым столом, который, как видно, остался в квартире от предыдущих обитателей.
Через пару минут входная дверь тихонько скрипнула, отворяясь, и в помещение тенью скользнула хрупкая девичья фигура, в которой Коля узнал одну из сотрудниц журнала.
Она легко, словно танцуя, прошла от входа к столу, перегнулась через него и застыла, как вкопанная.
– Ну, и кто же ты у нас такая? – услышал Коля голос тети Паши. – А? Впрочем, можешь не отвечать, я уже догадалась.
– Я тоже, – подала голос Вика из своего уголка.
Коля похвастаться такой смекалкой не мог, но это было и не столь важно. Он знал главное – там, у стола, стоит враг, тот самый, которого они тут ждали, и его задача задержать его или уничтожить.
– Сообразительные, – прошипел низким и противным голосом тот, кто находился в теле симпатичной невысокой блондинки. – А я сглупил.
