Увы, но и живучесть у этого существа оказалась не меньшая, чем у его господина. Коля всадил в него весь магазин, но умирать тот не спешил. Одно хорошо – пули его замедлили, а последняя, попавшая в голову, и вовсе свалила с лап, позволив Нифонтову наконец-то добраться до Женьки.
– Ох, – сообщила та ему томно, открывая глаза. – Что за шум?
– Да как тебе сказать… – уклончиво ответил Коля и тут же заорал от боли.
Оказывается, неугомонный слуга не успокоился, подполз к оперативнику и всадил ему в ногу свои острые когти. Хорошо еще, что нож отлетел в сторону, и на задние лапы он подняться не смог, потому Нифонтов, можно сказать, легко отделался.
Оперативник пинком неповрежденной ноги отбросил взвизгнувшее от злости существо в сторону и достал свой посеребренный клинок, поняв, что тут полумерами не обойтись.
В этот момент из переплетения человеческих тел в центре пещеры к ним скользнула черная длинная лента, оказавшаяся змеей. И не просто скользнула, она моментальным броском обвила тело ведьмачьего слуги, заверещавшего то ли от страха, то ли от злобы, секунду помедлила, как видно наслаждаясь ситуацией, и погрузила свои клыки прямиком туда, где у этого существа находилось лицо, прямиком в черную кнопочку носа.
Мохнатик несколько раз дернул лапами, тоненько что-то проскулил и завалился на бок, окончательно и бесповоротно умерев.
Неизвестно, почуял ли Илья, что его последний союзник покинул это мир, или просто осознал, что все же потерпел поражение, но он издал совсем уж нечеловеческий вопль, попытался вырваться из цепких рук собратьев, только снова потерпел неудачу.
Муромцев был страшен в этот миг. Весь в крови, в растерзанной одежде, с перекошенным от ненависти и ощущения близкой смерти лицом, он мог напугать кого угодно.
Но только не своих собратьев, тех, которые держали его за руки, заломленные к плечам.
– На колени его, – глухим голосом распорядился Захар Петрович, и Дэн с Михаилом выполнили приказ. Олег помочь им не мог, он чуть поодаль баюкал сломанную правую руку.
– Ты сам выбрал свою судьбу, – сказал Илье пожилой ведьмак. – И тогда, и сейчас. Так прими ее, как должно.
Коля моргнул, а после даже потер глаза ладонью. Просто в какой-то миг ему показалось, что он видит не людей в пусть изгвазданной и частично порванной, но все же современной одежде, а древнерусских витязей в кольчугах, шлемах, с тускло поблескивающими обоюдоострыми мечами в руках.
Взмах – и голова Муромцева катится по камням пещеры.
Массаж глаз все же принес ожидаемый результат, странное видение исчезло, но вот отрубленная голова и дергающееся в руках ведьмаков тело все же осталась.
– Книга, – проворчал Савва Фомич, приближаясь к двум сумкам, которые Муромцев, как видно, подготовил для бегства. – Олег, хватит себя жалеть, принеси мне его нож. Слуга…
– Мертв, – подал голос Коля, решив, что не стоит упускать момент продемонстрировать свою полезность для общего дела. Жизнь, похоже, все же продолжается.
– Славно. – Старейшина расстегнул сумку, порылся в ней и достал массивный фолиант в черной кожаной обложке. – А вот и она.
Он раскрыл книгу, после залез в карман пиджака, достал из него пузырек темного стекла, вынул пробку и вылил жидкость, содержащуюся в нем, прямо на страницы.
Вспыхнул фолиант так, что Коля уже во второй раз за эту ночь ослеп на пару секунд. Судя по ругани, проснувшаяся окончательно Мезенцева тоже.
– Клинок, – скомандовал тем временем Савва Фомич, и проморгавшийся Нифонтов увидел, как он льет на лезвие поданного ему Олегом ножа багровую жижу уже из другого пузырька. – Вот и все. Прощения тебе, Илья нет, но прощание ты заслужил. Иди туда, куда следует, и получи то, что положено.
Старик легко, словно сухую тонкую ветку сломал лезвие ножа. В тот же миг из безголового тулова, которое по-прежнему держали два ведьмака, вырвалось яркое пламя, тоскливый вой метнулся под сводами пещеры, но почти моментально затих, секундой позже огонь словно втянулся обратно внутрь, а следом за этим тело рассыпалось в прах.
– Скажешь своему начальнику, что город может спать спокойно, – велел Нифонтову старшина ведьмаков. – Мол, сам видел, как изменник помер. Но лишнего не трепи, ясно? Ни своим, ни тем более чужим. И тебя, девица, это тоже касается. Хотя он и сам уже все, поди, знает. Листы-то, что у вас хранились, сейчас пеплом стали.
– Нет у меня привычки лишнее говорить, – с достоинством ответил ему Николай. – И примите мою благодарность. Не за то, что взяли с собой, нет. За то, что помогли друга спасти и оказали честь встать с вами плечом к плечу.
– Красиво слова складывает, – хмыкнул Олег. – Заслушаешься.
– Далеко пойдет, – добавил Дэн.
– Ребята, – жалобно проныла вдруг Мезенцева. – Это я свихнулась, или вон у той змеи действительно золотая корона на голову надета?
Эпилог
– Марина Крюгер. – Олег Георгиевич вынул из пухлого альбома небольшую фотографию и положил ее на стол дежурки, за которым сидела Мезенцева. Остальные сотрудники отдела столпились вокруг и смотрели на беззаботно улыбающуюся с карточки кудрявую девушку в гимнастерке. – Твоя коллега, Валентина. Как видно, большого дарования была сотрудница.
– Лучшая за последние двести лет, – заявил Тит Титыч, как всегда, околачивающийся на первом этаже здания. – Авторитетно заявляю.
– В отчетах написано, что она погибла летом сорок четвертого года в Западной Белоруссии, куда выехала расследовать причину гибели нескольких детей, – продолжил Ровнин. – До истины Крюгер докопалась, убийства прекратились. Вот только там она попала в засаду и погибла вместе с сопровождающими ее офицерами, именно эту информацию СМЕРШ передал Житомирскому, который тогда возглавлял отдел.
– Молоденькая совсем, – вздохнула Валентина. – Вот ведь.
– Молоденькая, – подтвердил Ровнин. – Но внутри этой девочки имелся стальной стержень. Все случилось совсем не так, как записано в отчетах. Знай мы правду с самого начала, и наше следствие по-другому бы пошло. Только рассказать ее было некому. Майор-смершевец, который Марину к себе в Белоруссию вызвал, тоже погиб, следом за ней. Когда Крюгер не прибыла к нему с докладом, он отправился на поиски и нашел, что искал. Точнее, обнаружил сгоревший дом и изрешеченный пулями «виллис», на котором передвигалась группа Марины. А следом на них самих наткнулись немцы, выходящие к своим, тогда по лесам кто только не бродил. Майор и его бойцы приняли бой, в котором почти все и полегли. Выжил только один сержант, повезло парню. Он и рассказал коллегам майора все, что запомнил, вот только информации там было чуть больше, чем ничего. Потому никто и не узнал правду о том, как Марина Крюгер сотворила волшбу, запечатавшую ведьмака, решившего обрести власть через силу крови, в небытии. Не навсегда, разумеется, лишь на время, но тем не менее. И о том, что она успела забрать его книгу, этот сержант тоже не ведал. Да и откуда бы? Майор, скорее всего, про книгу был в курсе, но он никаких записей на этот счет не оставил, и с подчиненными разговоры на подобные темы не вел.
