Увы, но я понимала, о чем собственно речь. Со слов все той же Линки, обучающейся в магическом дотреме, там мода, культура и менталитет граждан Светлых земель был близок к нашему, земному. Но чем дальше на север материка – тем ближе к средневековью. Словно сел на машину времени и совершаешь неспешный скачок в прошлое.
А все почему? Да потому, что в этом мире всем заправляет магия. Ранее на Светлых землях титул получали только магически одаренные роды, а потом случился «бада бум»! Магия надолго исчезла, но относительно недавно вновь начала возвращаться. Ко всем, кроме тех, кто мнил себя выше других.
– Великие роды прошлого обделены магией, – из уст леди Уокер это прозвучало как приговор. – Мы уходим в тень времен, в учебники истории, чтобы освободить дорогу магам нового мира.
Впереди показалась знакомая развилка, но вместо того чтобы повернуть в сторону замка, я направила девушку вглубь сада. Неизвестно, когда еще выпадет такой прекрасный шанс пообщаться. К тому же погода сегодня была просто шикарная: тепло, свежо и солнечно. Грех не погулять!
– Брат прислал мне записку… – с многозначительным видом обронила Белоснежка, кидая быстрый взгляд в мою сторону.
– Да, – не стала отпираться я. – У нас с вашим братом был крайне выгодный и конструктивный диалог. Думаю, итог вам известен.
Леди Белоснежка тихонько вздохнула, опустила взгляд на носки туфелек. Пару минут мы неторопливо шли по тропинке, удаляясь от замка все дальше и дальше, а потом леди набралась храбрости и заговорила:
– Я должна вам кое в чем признаться, госпожа сваха… Уже с детства я знала, какой будет моя жизнь. Беспечное существование под опекой родителей, которые позднее выставят меня на рынок невест и выгодно отдадут единственную дочь замуж. Если повезет, то это будет мужчина, при виде которого я не захочу мысленно скривиться. Но я должна… – она почему-то запнулась, вновь вздохнула и продолжила:
– Я должна открывать вам правду, госпожа сваха… Меня влечет этот мир. Я закрываю глаза и вижу то, что ждет за горизонтом привычного окружения.
Это был тот удивительный миг, когда собеседник открывается, выходит за рамки норм, ограничений и свободно говорит о том, в чем не мог признаться, оставаясь наедине с собой. Магия общения, магия откровения, истинная магия человеческой сущности.
– Бескрайние океаны воды и людские потоки, горные вершины и золотые степи, большие города и безлюдные пустыни. Они зовут мое сердце в путь. Словно весь мир хочет открыть свои тайны.
Леди Белоснежка внезапно остановилась и резко повернулась ко мне.
– Что со мной не так? – в отчаянии выпалила она.
– У-у-у-у… – многозначительно протянула я. – Девушка, да у вас тяжелый недуг. Называется «поиск себя и смысла жизни». Крайне неприятная штука!
Леди Белоснежка прикусила нижнюю губу и быстро-быстро захлопала пушистыми и удивительно густыми ресничками, словно собиралась пустить слезу.
Утешитель из меня был тот еще, а наставник так вообще сомнительный, тем не менее я попробовала помочь.
– Послушай меня, – тихо позвала я, беря леди за руку. – Рано или поздно, но в жизни каждого наступает тот момент, когда приходится брать контроль над собственной жизнью и начинать искать себя и свое призвание. Потому что главное – это не удачное замужество, а счастье! Счастье делать то, что нравится. Счастье быть с теми, кто дорог. Понимаешь?
Темно-карие глаза леди Белоснежки вспыхнули огнем воодушевления, лицо просветлело, а на полуприкрытых губах появилась счастливая улыбка. Появилась… и тут же померкла.
– Иногда, госпожа сваха, человек знает свое предназначение, видит путь и понимает, к чему это приведет, но не идет им и выбирает что-то другое…
Она осторожно высвободилась, расправила плечи и чуть виновато улыбнулась.
– Все играют роли. Все примеряют маски. Может быть, и мне пойдет моя.
Ее слова прозвучали, словно равномерный стук в крышку гроба, а мне отводилась роль той, кто засыплет мечты этой души землей и возложит одинокий букетик, чтобы больше леди Уокер не смела мечтать о чем-то большем. Ага, нашла кому доверить столь щекотливое дело!
– Слушай, милочка, – фыркнула я, растеряв доброжелательность. – Хочешь быть слабой, беззащитной курицей, что и шагу ступить не может без родительского одобрения – будь ей. Не надо прикрывать свою трусость долгом или необходимостью.
– Да как вы… – опешила Белоснежка.
– Смею, милочка! Еще как смею! Ты знаешь, что тебе надо для счастья. Знаешь, не спорь! Но остаешься добровольной пленницей ситуации.
Я практически слышала, как с жалобным звуком «бдзынь!» лопается сфера доверия, возникшая между нами ранее, но так было нужно. Иногда, чтобы прийти в себя, человеку противопоказана поддержка. Ему нужна оплеуха!
– Леди не выбирают… Я приму, что мне дано… – гримасничала я, передразнивая Белоснежку, а потом взорвалась: – Девочка, будь собой! Остальные роли уже заняты.
Леди Уокер вспыхнула, впрочем, тут же взяла себя в руки, гордо вскинула подбородок и сверкнула глазами. И вот тут требовательный Станиславский, что живет в душе каждого, попятился, а я как-то разом поверила, что леди Белоснежка и тряпкой способна кинуть и фингал под глазом оставить в качестве аналога: «Здесь была Елисандра».
Наступила неприятная, наэлектризованная тишина. И, возможно, только благодаря этому провалу в беседе мы услышали тихий вскрик. Резко обернувшись, я выглянула из-за стриженной верхушки пышных кустов, отделявших дорожку от остального сада, и оцепенела.
На небольшом утоптанном островке газона стоял Максимельян. Он возвышался над грузным мужчиной в дорогих одеждах, распластавшимся перед монархом на четвереньках, а поодаль топтались Джамбо, Бык и еще четверо солдат из гарнизона.
– Прошу… вот бумаги, которые я украл… прошу… помилуйте…
Несчастного трясло крупной дрожью, и закрадывалась мысль, что в коленно-локтевую позу он рухнул сам, а не по приказу его величества. Но вор-неудачник государственных секретов волновал меня несильно, я во все глаза смотрела на Макса.
Есть природные явления и места, которые впечатляют независимо от пола, расы и вероисповедания. Будь ты офисный клерк или пастух, не покидавший гор, модный бьюти-блогер или многодетная мать, подрабатывающая на заводе, у всех нас с одинаковой силой захватывает дух при виде зеленых вершин дремучего леса или покрытых белым искристым снегом далеких пиков.
Сейчас Максимельян Рок был прекрасен, как дикая природа. Смертоносный, как несущаяся с горы лавина. Непостижимый, как беспросветные глубины океана. Завораживающий, как движение кобры.
С тихим стоном: «Светлая Богиня», отключилась леди Белоснежка, заваливаясь прямо на дорожку, а я стояла столбом, чувствовала, как дрожат подкашивающиеся ноги, и смотрела на последнего из рода Роков. Смотрела с трепетом, с нескрываемым восторгом, с настойчивым желанием склониться перед ним. Смотрела и кожей чувствовала собственное несовершенство, а еще наивность. Потому что обмануть такого не под силу никому.
