- А кого приглашают на четвертый?
- Неудачниц, - фыркнул он.
- Достойное поведение будущего короля.
На небольшое возвышение, которого еще вчера здесь не было, поднялся Кейман. Он даже ради помолвки принцессы не изменил черному цвету, хотя прикидываться темным магом уже не было нужды. Пока народ успокаивался и внимал, я незаметно (во всяком случае, мне так казалось) рассматривала толпу.
Некоторые не пришли, я не увидела Габриэла и украдкой вздохнула. Ему приходится тяжело, он единственный из семьи выжил и, как я поняла из обрывков разговоров, не успел забрать девушку.
Аннабет тоже не хватало. Как и Бастиана – обида во мне отвоевывала позиции с каждой секундой. С ней робко боролся страх, возражая что-то вроде «а вдруг он попал в беду?». Но в какую беду можно попасть здесь? Если только дух снова не открыл куда-нибудь портал…
Вот тут-то я заволновалась. Если Бастиан летал в облике дракона, а дух подсуетился и открыл портал в Штормхолд, он мог даже не заметить, как оказался в мире смертных!
Я почувствовала, как вино в желудке настоятельно просится наружу то ли от волнения, то ли потому что я ничего толком не ела.
- Друзья, - Кейман дождался, когда все умолкнут, обвел взглядом зал, едва заметно нахмурившись при виде выражения моего лица и откашлялся, - я рад видеть вас сегодня вечером. Последние месяцы были непростыми, для многих из нас… очень непростыми. Мы не сможем отмахнуться от них и жить, будто ничего не случилось и не случится. Но я уже говорил вам и повторю, что мало кто может похвастаться жизнью без потерь и потрясений. В конечном итоге побеждает не тот, кто ставит на кон все, что у него есть. А тот, кто продолжает жить.
И почему бокалы прозрачные? Я бы спрятала в него стремительно краснеющее лицо.
- Поэтому я рад объявить о помолвке Ее королевского высочества Катарины и лорда Арена Уотерторна, в честь которых и проходит сегодняшний вечер.
Я осталась одна: Арен и Катарина поднялись на сцену, где Кейман под всеобщие перешептывания и аплодисменты вручил водному лорду руку невесты. В очередной раз я поразилась умению Катарины играть на публику. Будь я на ее месте, от грядущей свадьбы с Уотерторном начался бы припадок. А она улыбалась даже тем, кто ещё совсем недавно травил ее в Школе Темных. Хоть их и было здесь подавляющее меньшинство.
- Для меня честь разделить с вами убежище. И я сделаю все, что от меня зависит, чтобы мы вернулись в Штормхолд, который мы любим. Этот вечер – первый шаг по длинному пути к безопасному и светлому миру. Пути, по которому мы с лордом Уотерторном пройдем вместе.
Чтобы побороть неловкость – почему-то я всегда не знала, куда деться во время таких речей – я продолжила рассматривать зал в тающей надежде увидеть-таки Бастиана. Но вместо него увидела только Ясперу. В облегающем атласном изумрудном платье она стояла возле дверей, задумчиво потягивая вино. Я мигом почувствовала себя светящейся елкой, вывалившейся прямиком из декораций к огненному балу.
Наверное, эта ревность, граничащая с завистью, никогда не уймется. Или лет через десять-двадцать, когда я тоже стану элегантной спокойной стервой. И не буду просить принести мне вина, боясь порушить башенку из бокалов, а выдерну его с самого низа и аккуратно переступлю через осколки.
Нет, это уже перебор. Просто перестану быть ходячим сгустком противоречивых эмоций – и уже буду благодарна судьбе.
- Я не стану просить вас повеселиться как следует, – Кейман чуть улыбнулся, - но немного отвлечься не помешает. Тем более…
И ка-а-ак грянул гром. Прямо посреди зала, очень похоже на то, как меня дернуло током о светящийся столб в часовне на первом курсе. Молния ударила прямо в сцену, туда, где еще минуту назад стояли Арен и Катарина - они вернулись в зал. Народ подскочил и перепугался, а я чуть было не облила вином соседа – какого-то парнишку-воздушника. Побледнев, он от меня осторожно отодвинулся. То ли испугался испачкать рубашку, то ли услышал витиеватое ругательство, сорвавшееся с губ.
- Среди нас есть одна адептка, которая отлично владеет этим инструментом.
Арфа?! Воздушная арфа?!
Валим. Валим, пока…
- Деллин, я очень надеюсь, что вы для нас сыграете. Первый танец будущих супругов должен пройти под особую мелодию.
Вальс смерти? Колыбельная хаоса? Частушки бурана?
Было бы неловко испуганно качать головой и пятиться на глазах у толпы адептов и магистров, так что на негнущихся ногах я подошла к сцене. Кто-то забрал у меня бокал, а Кейман помог подняться. Ненавижу выступать. Я, конечно, местами темная богиня, но другими местами я все ещё Деллин, которую чуть не стошнило на дне самоуправления в школе. И Бастиана рядом нет!
- Я не могу играть! – прошипела я.
- Можешь. Ты всегда хорошо выносила мозг и играла на арфе. Раз к тебе вернулась первая способность, то и вторая бродит где-то рядом.
- Кейман!
- Мы препираемся на глазах у всей школы. Сыграй уже!
- Я не могу найти Бастиана! А если с ним что-то случилось?! Если он в Штормхолде?
- Все с ним нормально. Он в кладовке, дерется со зверюгой за твое кольцо.
- Что?!
- А теперь иди и сыграй, мне нужен первый танец, налаживай мою личную жизнь, раз уж все обрушила!
С этими словами Крост спрыгнул с возвышения в зал, а мы остались. Я, арфа и подступающая паника.
Я обрушила?! Это я виновата в том, что его баба бросила?! Да как будто это я трясла перед ней призраком бывшей жены, ломала надежды на предложение руки и сердца, заставляла торчать в школе на нелюбимой работе. А потом ещё и бросила. Конечно, во всем виновата Деллин. И часовню развалила тоже я.
Сыграть им чечетку, что ли.
Народ терпеливо (разве с директором поспоришь?) ждал, а я затаив дыхание подошла к инструменту и коснулась почти невидимых струн, по которым пробегали серебристые огоньки. От прикосновения огоньки поднялись в воздух, растворились в праздничном полумраке вместе с негромкой мелодией.
Когда-то я действительно умела играть, ведь воздушная арфа - инструмент во многом магический. Чтобы играть, уметь направлять магию, а с этим у меня частенько бывали проблемы. Это артефакт, и только от того, кто к нему прикасается и кто вливает в него дар, зависит от того, какая музыка прольется вместе с серебристым светом.
После того, как Крост женился на Тааре, она почти перестала играть. А много позже, уже живя с Акорионом, поставила арфу в склепе с драконами. У богини все еще получалось извлекать из арфы музыку, но мало кто решился бы под нее танцевать. Хаос и магия смерти меняли все: мысли, чувства, характер, искусство. Извращали и выворачивали на темную сторону, так же, как Акорион заставлял природу гнить изнутри.
