Тучи разошлись, обнажив темное небо с мерцающими звездами. День и ночь будто поменялись местами, еще на шаг приблизив Штормхолд к хаосу.
Три звезды, три спутника, ярко сияли, освещая людские головы.
А потом навсегда погасли.
Она стояла посреди площади, темная статуэтка в окружении огней. Флеймгорд обступила плотная тьма, она накрыла Штормхолд, спрятав под собой все страхи и пороки, оставив лишь совершенство линий, очерченных отблесками пламени. Фигуру богини, бессильно опустившую плечи. Сломанную игрушку, забытую в витрине старого магического магазинчика.
Страх подгонял, пьянил и дурманил. Страх перед тьмой, лицо которой явил темный бог, затуманил и разум, и человечность. Казалось, толпа способна на все – и она была способна. Готовая мстить, терзать, уничтожить символ их потерь, вдруг оказавшийся так близко.
Таара все еще сжимала в руках меч, способный одним движением оборвать ее жизнь, на этот раз окончательно. Запекшаяся кровь в полумраке казалась черными дырами в идеальном магическом клинке.
Стоило кому-то вырвать из ее рук оружие – и она знала, что почувствует, что ощутит, когда плоть прорежет колдовская сталь.
А еще – почти хотела.
Медленно, остановив пустой равнодушный взгляд на одном из тех, кто держал в руках обгорелые останки плаката, богиня протянула меч. Перехватила за клинок, от чего черная кровь смешалась с ночной неестественной тьмой и протянула, словно призывая и прося.
Драконий крик и треск электричества слились в единый грохот. Тара отшатнулась, а люди в панике разбегались. Они появились словно из ниоткуда – дракон и бог, встали между ней и толпой, закрыв собой, и ни у кого не возникло и мысли пойти против тех, кто был готов защищать ее до последней капли крови.
За спинами огненного короля и бога грозы взметнулись клубы черного дыма.
Они могли защитить ее от всего мира.
Но не от нее самой.
***
Было больно. Стоя на балконе я почти не чувствовала боли от магии, что все же достигала цели, а сейчас, оказавшись вдали от столицы, поняла, что все руки исцарапаны, на ногах вздуваются волдыри от ожогов, а по виску бежит кровь – и я даже не смогла вспомнить, когда и как поранилась.
А ещё меня била крупная дрожь. Мир словно сошел с ума, дождь сменился снегом, а плотная непроглядная темнота принесла с собой холод. Вода от устроенного мной шторма застывала на глазах, корочкой покрывая черные покореженные стволы.
Идти было больно, но я шла. Слыша шум водопада, упрямо брела вперед, все еще сжимая меч и стараясь хотя бы для себя выглядеть достойно. Хотя достойно чего? Внутри не осталось ни капли человеческих чувств. Немного страха, может. Там, на площади, вдруг на секунду показалось, что я ненавижу их сильнее, чем хаос внутри. Неожиданно манящей стала мысль поставить их на колени. Если не смогли полюбить, так пусть боятся!
А потом Бастиан и Крост закрыли меня собой, и стало стыдно. И больно, потому что я так долго врала самой себе, что темной Таару делала безумие! Я хотела быть частью светлого мира, хотела, чтобы он меня принял, хотела жить так сильно, что вернулась из мертвых.
Но все равно сдалась. Они меня не бросили, а я была готова.
Я не хочу к нему! Не хочу снова в тот ад, не хочу в склеп с драконьими костями, не хочу свиту из призрачных принцесс, каждая из которых смотрит ненавистным взглядом. Не хочу так жить и ненавижу в себе ее.
У самых камней я все же не удержалась на ногах и упала. Меч выскользнул из ослабевших пальцев прямо в воду. Потянувшись за ним, я всмотрелась в отражение почти незнакомой девушки.
«У тебя глаза грустные», - всплыли в голове слова Бастиана.
Из груди вырвался прерывистый всхлип. Он говорил их не мне, он говорил их совсем другой девушке. У нее были каштановые волосы и совсем не было шрамов.
Пальцы свело судорогой от ледяной воды, но я все равно достала меч, зажала в руке косу и с силой резанула по волосам, с отвращением отбросив оставшуюся в руке косу в сторону. Схватилась за прядь, отрезав и ее. Потом ещё и еще, кромсала неровно, как могла захватить, бросала охапки иссиня черных густых волос в воду и рыдала, размазывая по лицу грязь, кровь и слезы.
От жалости к себе, от чувства вины перед Бастианом, от страха перед Акорионом. Слушая голоса тех, кто не пережил эту зиму. Мне чудились Эйген и Берген, Алайя и Надин. Едва я умолкала, до боли в горле сдерживая рвущиеся наружу рыдания, голоса пропадали тоже.
Наконец стало неудобно кромсать мечом слишком короткие волосы, и я снова поднялась. Ступила на скользкие камни, оступилась, вымокла до нитки, но снова поднялась, с трудом продвигаясь к водопаду. Его чернеющее нутро манило со страшной силой, почему-то казалось, что стоит мне ступить в знакомый подземный мир, станет хоть чуточку легче.
- Деллин, стой.
Я замерла, пытаясь понять, мне снова чудится или Крост и вправду стоит у меня за спиной.
- Где ты был?
- Пытался спасти этот мир. Мне нужна твоя помощь.
- Помощь?
- Акорион его меняет. Ты же видишь, что творится. Ночь не закончится, если мы ее не остановим. Я не хотел впутывать тебя, не хотел просить сделать больше, чем ты уже сделала, но у Штормхолда два бога. Без тебя ничего не получится. Никогда не получалось. Мы должны это остановить.
- Зачем?
- Потому что это наш мир.
- Мой – там. – Я показала на водопад. – Там будет много работы.
- Деллин, ты не заслужила того, как с тобой обошлись.
- Разве?
- Не ты сотворила все это.
- Из-за меня.
- Ты не можешь нести ответственность за брата.
- Он часть меня. Я так больше не могу. Я не могу им помочь. У меня больше нет сил, прости.
- Деллин, ты запуталась. Тебе страшно. Я знаю. Нужно немного времени, все пройдет, мы справимся. Мы их остановим, у нас есть власть. Мы покажем им Катарину и расскажем вашу историю. Не совершай непоправимых ошибок. Выпустив хаос, ты не избавишься от боли.
Я и рассмеялась и разревелась одновременно. Вздрогнула, когда смысл сказанного Кроста дошел до смертельно уставшего сознания. Боги, какой он видел меня сейчас? Сумасшедшей? Готовой уничтожить мир? Той самой Таарой, которой я боялась стать и все же стала, пусть и на несколько мгновений, показавшихся бесконечными?
- Я не собираюсь выпускать хаос… - почти прошептала я.
От слез говорить было больно.
- Тогда зачем ты туда идешь?
- Я НЕ ЗНАЮ!
