- Что с принцессами?
- Их больше нет.
- Серьезно? Я думал, Акорион…
- Я нашла способ с ними разобраться. Они отправились…гм… я не знаю точно, куда, но, думаю, там им самое место. Кейман, - я остановилась у лестницы, – можно тебя кое о чем попросить?
- Давай.
- Покажи мне ее могилу.
***
На свежевскопанной земле робко цвела сирень. Откуда она здесь зимой? Как выживала под снежной искрящейся шапкой? Но бог стихий – я все время забывала, что в ведении Кроста не только гроза – мог и не такое. Одинокий крошечный куст сирени приветствовал холод с несгибаемой стойкостью. И гордо цвел, наплевав на законы природы.
Неподалеку к дереву была прислонена лопата. Я могла живо представить, как Крост копал могилу для Ясперы вручную. Он, конечно, прятал ладони, но можно было увидеть свежие мозоли. Любой лекарь справился бы с ними в считанные секунды, но Кейман не спешил избавляться от памяти о потери.
Эмоции – прерогатива детей, которых он воспитывал.
- Ты принесла цветы, - задумчиво произнес он.
Те розы, что принесла я, конечно, не могли сравниться с волшебной сиренью, но я все равно положила их на присыпанный снегом холм.
- И открытку. Я старалась подписать красиво.
- Яспера бы посмеялась.
- Она посоветовала бы засунуть эту открытку куда подальше.
- Я никогда не видел и, думаю, уже не увижу такие забавные отношения, как у вас двоих. Вы ненавидели друг друга с первой встречи, раз десять на моей памяти вцеплялись друг другу в волосы. Мне казалось, если одна из вас погибнет, вторая откроет шампанское.
- И что заставило тебя изменить мнение?
- То, что сейчас ты стоишь и плачешь. А когда умерла ты, Яспера отправилась к Бастиану и вытащила его из тоски по тебе. Наверное, это то, что в книгах называют загадочной женской душой. А может, я просто мыслю примитивными категориями. Деллин, зачем ты здесь? Я хорошо тебя знаю. Ты почти победила, у нас есть передышка, мы не погибли и – будем честны – наши потери не такие серьезные, как можно было ожидать. Я не сомневаюсь, что тебе грустно, но что ты делаешь здесь?
Я долго смотрела на сирень прежде, чем ответить.
- Пришла убедиться, что приняла верное решение.
- Какое?
- Я не хочу больше так. Не хочу никого хоронить. Не хочу ждать, когда он придумает что-то еще. Мы ударили по свите Акориона, но не по нему.
- Деллин…
- Что он там делает?! Создает новую темную армию? Новых баонов? Придумывает еще какую-нибудь тварь, которая через пару месяцев уничтожит парочку деревень? Акорион – крыса, загнанная в угол! Я так не могу, я сойду с ума! Из меня как будто душу вытащили и прокрутили ее в мясорубке! Между нами больше нет связи, и я…
Я застонала, в сердцах пнув по ближайшему стволу дерева.
- Я как будто неполноценная… я ненавижу его, видит хаос, ненавижу всем сердцем, но он часть меня и мне ее не хватает. Чем дальше он, тем мне хуже. Я думала, это его игры, просто психология, но я физически это чувствую, понимаешь?! Он как будто… как будто вытягивает из меня силы, становясь сильнее. Как будто мы – сообщающиеся сосуды с одной душой на двоих. И однажды он получит ее всю, а мне ничего не останется.
Где-то рядом слышался шум воды. Могилы были совсем рядом с озером. Сквозь ряды деревьев можно было увидеть блеск водной глади.
- Я пришла, чтобы убедиться, что не хочу видеть здесь другие могилы. Это мой дом.
Посмотрела на Кроста, с лица которого впервые после возвращения сошла маска равнодушия.
- Здесь не должно быть кладбища.
- Тогда давай покончим с ним. У нас есть меч и твоя коллекция, есть древняя темная магия. Но рисковать все равно придется. Мы не справимся вдвоем. Ты не сможешь уберечь тех, кто пойдет с нами просто потому что не сможет не пойти. Не остановишь Бастиана. И не должна, потому что как бы мы ни хотели справиться сами, одни мы слабее.
- Мы не одни.
Я положила поверх роз небольшую открытку.
Надеюсь, Яспера меня простит. Все они простят.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
- Поздравляю тебя со свадьбой, мой ангел. Я не опоздал?
- Нет. – Богиня обернулась. - Мы ждали тебя.
Бог дернулся, лицо исказила гримаса ярости и недоверия.
Но было поздно. Его сестра в совершенстве научилась расставлять ловушки.
Я нервно ходила туда-сюда по полуразрушенному залу и пыталась унять дрожь. Возможно, тому виной были три выпитые чашки кофе и недосып – я не спала всю ночь перед своим днем рождения. А возможно меня трясло от понимания, что это действительно конец.
Последняя глава, которую нужно написать так, чтобы история не превратилась в трагедию. Но кто-то на Земле сказал, что не бывает идеальных хэппи эндов. Несчастные остаются всегда. Я гнала от себя тревожные мысли. Но выдержки хватало ненадолго.
Высшая Школа Темных, в которой я провела два с половиной самых счастливых (непростых и порой пугающих, но все-таки счастливых) года, была не похожа сама на себя. Акорион словно крушил ее, обезумев от ярости, когда мы ушли. Красивый строгий замок превратился в развалины, так напоминающие те, что я видела во снах.
Пока ждала остальных, невольно бродила по обломкам воспоминаний. Как давно это было!
Холл, в котором на зимний праздник заливали каток. Пол здесь потрескался и покрылся черной пылью. Столовая, в которой – я рассмеялась, когда увидела – уцелел лишь столик, заколдованный Лорелей. Подсобка с инвентарем, где я поцеловала Бастиана, сгорела дотла. Вход в жилое крыло адептов оказался завален, а вот в кабинет Кеймана мне попасть все же удалось.
Здесь тоже хорошенько потоптались то ли твари, то ли демоны. Сдержанну, но дорогую мебель разнесло буквально в щепки. Листы, упавшие со стола, рассыпались, стоило попытаться их поднять. Сколько раз я сидела напротив Кроста, стыдливо опустив голову, и слушала, как он меня отчитывает за очередной косяк! Немного грустно, что все это так быстро пролетело. Хотя, пожалуй, по выволочкам скучать не буду – мне ещё целый год учиться, успею поностальгировать.
- Деллин? Ты где?
Внизу послышались голоса. Я поморщилась от накатившей тошноты, в последний раз бросила взгляд в окно и поднялась. Вот и все. Пора. Я так этого хотела, я зачеркивала дни в календаре, но теперь, перед самым началом вдруг испугалась. Где-то внутри все еще сидела девчонка, которая боялась нового мира и отчаянно хотела быть для него своей.
Спускаться по полуразрушенной лестнице, переступая с камня на камень в длинном платье было крайне неудобно, а ещё оно, конечно, испачкалось, едва я его надела. Картинка, пожалуй, была в высшей степени комичной: девица в белоснежном платье из тонкого атласа. С разрезом до середины бедра и расшитыми кристаллами наплечниками. Эдакая фэнтези-невеста, только с растрепанными криво обрезанными волосами, несстественно бледная и с выражением крайней решимости на лице.
