— Что? И ты говоришь мне об этом только сейчас? Ты же знаешь, что в моём баре нет места этому дерьму! Мы не толкаем таблетки! Почему ты молчал раньше? И говоришь об этом только сейчас?
— Шеф, он появился в баре только сегодня, — оправдывался Джефф, — я решил понаблюдать за ним, чтобы быть уверенным в своих словах.
— Ты мудак, Джефф! — зарычал я, вскакивая на ноги, — уведи девчонку, живо! Плевать, если даже будет орать, шипеть, кусаться…
— Поздно, шеф. Они уже уехали.
— Fuck! Я с тебя три шкуры спущу, Джефф! Я тебя живьём в могилу закопаю, если с ней что-то случится…
— Шеф, они уехали совсем недавно. Но я слышал адрес. Не всё, но кое-что услышал.
— Говори! Живо!..
Я прослушал торопливые объяснения Джеффа и отключился. Тревога во мне вопила, словно пожарная сирена. Джесс в опасности. Судя по всему, она не стала трахаться с Майком, и тот решил, опоив крошку, взять её силой. Мудак. Перед глазами полыхало красным… Я его убью. Я его просто забью до смерти. Я ворвался в свой кабинет и схватил бейсбольную биту, висевшую на стене. На ней был автограф одного из звёздных игроков местной сборной. Но сейчас я найду этой бите другое применение.
Я залез в автомобиль и рванул вперёд. Проблема в том, что Джефф не расслышал номер дома. То ли пятьсот восемнадцать, то ли шестьсот восемнадцать. Район не самый благополучный. Двухквартирные домики стоят очень дёшево на рынке жилья и селится здесь всякий сброд. Дороги никудышные, улицы петляют. Мусор, отбросы… И в эту клоаку Майк затащил мою девочку? Ублюдок…
В доме под номером пятьсот восемнадцать жила семья афроамериканцев с семью детишками. Значит, не здесь. Кое-как мне удалось добиться от них объяснений, где найти шестьсот восемнадцатый дом. Но всё равно ездил кругами, пока нашёл нужный дом. Окна завешены. Ничего не видно. Я подъезжал к дому тихо, чтобы не спугнуть ублюдка. Но хотелось просто протаранить стену и размазать мозги Майка по переднему бамперу. Я обошёл дом кругом: ничего не понятно. Подошёл к одному окну и услышал крики. Кричала Джесс. Её голос был полон страха. Времени медлить не было. Я ударил битой по окну, разбивая стекло. Покрошил стекло и ворвался внутрь. Осколки стекла порезали кожу на правом боку. Джесс лежала на кровати обнажённая и обездвиженная, а этот мудак пытался её изнасиловать. Он пытался поиметь её сзади и не сразу понял, что произошло. Краем глаза я успел заметить ещё и установленную камеру. Какой он мудак! Мало того, что он хотел изнасиловать мою девочку, он намеревался ещё и снять этот мерзкий процесс на камеру. Я озверел от ярости и с размаху ударил его битой по затылку.
Я схватил Майка за плечо и отшвырнул далеко от кровати. Я подскочил к брату и принялся осыпать его ударами. Я мог бы забить его насмерть. Но он был храбр и силён только со слабыми женщинами. Когда за дело брался настоящий мужик, он предпочитал уносить ноги. Сейчас у него не получилось это сделать. Я здорово его отделал битой так, что она даже не мог подняться, только беспомощно скользил на коленях в луже собственной мочи. Он обмочился, когда я начал его бить. Я отбросил биту в сторону и метнулся к кровати. Джесс рыдала, её от трясло от страха. Мои пальцы беспомощно скользили по узлам. Развязать верёвку не получалось. Я выбежал из комнаты на кухню. Должен же быть в этом гадюшнике нож? Нашёл и кое-как перепилил тупым лезвием верёвку. Я приподнял Джессику, сжав её в объятиях. Моё сердце колотилось, как сумасшедшее, от страха за свою малышку. Я отстранил её, вглядываясь в лицо:
— Джесси, солнышко! С тобой всё в порядке? Он что-нибудь успел тебе сделать?
Огромные слёзы катятся по щекам. Джессика всхлипывает, не в силах сказать ни слова, отрицательно машет головой. Её тело слабеет и выскальзывает из моих рук.
— Джесс!.. Джесс! Что с тобой? Он дал тебе что-то?
— Таблетки… — едва слышно прошептала Джессика и лишилась сознания. Я набрал номер службы спасения и принялся ждать. Они приехали очень быстро. Сине-красные мигалки, завывания сирен… Джессику сразу же погрузили в машину и экстренно доставили в поликлинику. Майка сковали наручниками и отвезли в участок. Мне хотелось быть рядом с Джессикой, но нужно было дать показания.
Я проехал с офицерами в полицейский участок и подробно, без утайки, рассказал всё. Офицер полиции выслушал меня, но так быстро отпускать он меня не собирался. Постоянно задавал вопросы, уточнял мелочи. Создавалось впечатление, что он мне не доверял. Я напрямую спросил его об этом. В ответ он только развёл руками:
— Ничего могу поделать, сэр. Я обязан вас допросить как полагается…
Я смирился. В конце концов, если я буду дёргаться и орать на всех подряд, меня запросто могут обвинить в чём-нибудь неподобающем. Я взглянул на часы.
— Офицер, в какую поликлинику отвезли Джессику Райт? Можно узнать, как её состоянние?..
— Кто она вам, мистер Фостер?
— Я собирался сделать ей предложение.
— Невеста? — оживился офицер.
— Почти. Не успел сделать предложение. Мы поругались, а потом произошёл этот несчастный случай.
— Пока не окончу допрос, я вас не смогу отпустить. Но попрошу своих ребят. Они справятся о её состоянии её здоровья. А мы с вами пока займёмся делом. Чем быстрее мы закончим, тем быстрее вы окажетесь рядом со своей невестой.
Офицер не соврал. И пока я давал показания, перечитывал и подписывал бумаги, офицеру сообщили, что Джессике Райт оказали экстренную помощь. Ей промыли желудок и поставили капельницу для очищения организма от токсинов.
— Она в сознании. Но ей требуется отдых. Сейчас она находится под наблюдением в отделе реанимации. А завтра её переведут в палату. Общую или частную, по пожеланиям родных или близких. Так передали нашим ребятам врачи из больницы, — сообщил мне офицер.
Как только меня отпустили, я рванул в больницу. Выглядел не самым лучшим образом, но мне хотелось быть с ней. Мне хотелось увидеть Джессику хотя бы краем глаза. Естественно, меня к ней не пустили и посоветовали привести себя в порядок. Я представился женихом Джессики и договорился, чтобы завтра её перевели в самую лучшую палату.
Я пробыл в коридоре больницы почти до самого рассвета. Утром следующего дня вернулся в свою квартиру. Но только для того, чтобы переодеться, умыться и взять кольцо. Ты от меня никуда не денешься, Джессика. Ты будешь моей. Ты уже моя. Я тебя не отпущу.
Глава 36. Джессика
Я очнулась в больнице. Не нужно было быть гением, чтобы это понять. Достаточно было взглянуть на обстановку и медицинские приборы вокруг. В отделении реанимации я пролежала до утра, а потом меня перевели в палату. Это я отметила краем сознания, потому что дремала в тот момент. Дремала и крепко уснула.
Я проснулась только днём. Голова уже не кружилась. Я попыталась сесть. Осторожно спустила ноги с кровати. Палата была одноместная. В углу стояли цветы, на противоположной стене висел плоский телевизор. Слева была дверь, ведущая в уборную с душем. Я толкнула её и оказалась перед зеркалом. Левая половина лица опухла и под глазом наливался синяк. Я была ужасно бледной и выглядела измученной. Я кое-как умылась и почистила зубы одноразовой зубной щёткой, и пошла обратно в палату. В палате у окна стоял мужчина. По всей видимости, он зашёл, пока я была уборной. Одного взгляда хватило, чтобы понять кто это. Джейкоб. Я попятилась и зашарила рукой по двери в поисках ручки. Не хочу, чтобы он видел меня такой. Но он услышал. Резко обернулся и кинулся ко мне. Я вскрикнула и нащупала ручку уборной, скрывшись за дверью. Дрожащими пальцами пыталась повернуть замок, чтобы запереться, но он рывком распахнул дверь и вытащил меня из уборной.
