– А там что? – толкнул дверь детектив, и она со скрипом открылась, а на присутствующих повеяло холодом.
– Выход во внутренний дворик, где я выращиваю лекарственные травы. Дорожка ведет к нашему дому, – вновь пояснила Ирма.
– К вашему дому? – удивился Фриз.
– А вы думаете, нам дом не нужен? – насмешливо фыркнула жрица. – Я живу при храме с сестрами и еще двумя юными послушницами.
И женщина указала на небольшой двухэтажный каменный дом. Свет в окнах не горел, а значит, упомянутые послушницы уже спали. Старший детектив, а за ним и Фрайберг с Ле’Ройсом шагнули во двор святилища.
– Живете с сестрами? – Фриз обернулся к девицам, которые стояли в дверях храма, и придирчиво осмотрел: – С этими?
– Так я их называю. Это мои ближайшие помощницы и младшие жрицы, – уточнила Ирма. – Варна… – благочестивая указала на дородную девицу, ту, что взрослее, а затем посмотрела на бледную худую девушку: – И Инигма.
Последняя вжала голову в плечи и опустила глаза в пол. Похоже, она была из стеснительных.
– Тоже целительницы? – не отставал Фриз.
– Разумеется, – подтвердила жрица. – Не такой сильный дар, как у меня, но простуду одолеть сумеют.
Эрик вспомнил слова Либхе о «сильном» даре самой благочестивой Ирмы и подавил усмешку. Значит, девицы и впрямь, кроме простуды, ничего не лечат. Ну и примочку спиртовую на прыщ поставят.
– Вы видели, как фрау Ле’Ройс покидала храм? – меж тем обратился к помощницам жрицы Фриз.
Девушки неопределенно пожали плечами. Та, что постарше и покрупнее, все же ответила:
– Наверняка уходила со всеми, как и обычно.
– Значит, не видели. А юные послушницы где? Надо бы их спросить.
– Девочки спят, не стоит их тревожить в столь поздний час, – тут же вскинулась Ирма.
Эрик заметил в окне дома тени, не иначе «спящие» прислушивались к разговору.
– А лет хоть сколько этим послушницам?
– На вид моим воспитанницам лет семнадцать. Вы должны понимать, что ко мне приходят сиротки, которые своего возраста часто и сами не знают. Я обращаюсь к инспектору Пошнеру, он выправляет девочкам документы. Все законно! – строго сообщила Ирма и направилась обратно в храм, намекая, что разговор подошел к завершению.
– И много этих послушниц у вас было? – спросил Фриз.
– Каждый год кто-то появляется, – неопределенно ответила жрица. – Некоторые из них выходят замуж за прихожан, как Фиона. Кто-то селится в храме, как Варна с Инигмой. Богиня никогда не оставляет своих детей без помощи.
Фриз, казалось, уже не слушал, его взгляд был устремлен к небольшой рощице, что виднелась за садом и домом. Он прикрыл веки, а затем торопливо направился по тропинке в темноту.
Фрайберг с Ле’Ройсом ринулись за ним, а целительница крикнула:
– Туда нельзя, там молельня!
Но Фриз уже исчез за деревьями. Эрик догнал старшего детектива и за темными стволами заметил маленькое строение. И Фрайберг, и детектив одновременно достали фонари со световыми кристаллами, подсветив вход в молельню. Детектив дернул за ручку, но дверь не поддалась.
– Там кто-то живет? – спросил он у подоспевших жриц.
– Я же сказала – молельня! Для тех, кто хочет пройти ритуал очищения, покаяться в грехах, совершить омовение в заговоренной воде и попросить помощи у богини, – произнесла Ирма. – Болезнь нам дается как наказание. И только путем очищения можно обрести новую жизнь!
– А как открыть дверь в эту новую жизнь? – хмыкнул Фриз.
На него высокопарная речь жрицы явно не произвела впечатления.
– Варна, открой, – попросила благочестивая Ирма и многозначительно посмотрела на помощницу.
Дородная Варна вышла вперед и отворила дверь ключом, висевшим на шее вместе с амулетом. Детектив Фриз зашел внутрь, за ним последовали остальные. Посреди единственной комнаты с голыми стенами и каменным полом стояла пустая купель; окна были закрыты ставнями, в углу виднелась холщовая штора. Фриз отодвинул ткань и обнаружил кровать.
– Это тоже для молитвы? – фыркнул он.
– Сюда приходят и немощные, и старики. После молитвы им нужно отдохнуть. – Жрица с осуждением покачала головой, понимая, на что намекает детектив. И указала на статую богини в углу и подушечку для коленопреклонений.
– А фонарь-то здесь есть? Темновато, ничего не разглядишь. – Фриз прищурился, подсвечивая стены и пол, нагнулся, залезая под кровать, обошел купель, даже отодвинул от стены единственный стул.
– Только лампада. Молящимся фонарь без надобности. Они ищут свет внутри себя, – надменно ответила благочестивая.
– И что, каждый страждущий может сюда зайти? – поинтересовался детектив Фриз, покидая молельную.
– По моему особому благословению, – заявила жрица. – Молельня запирается, ключ есть только у моей помощницы.
Фриз расстроился. Осмотревшись, вновь оживился, обнаружив тропинку, которая огибала строение. Детектив сорвался с места. Фрайберг отправился за ним, и вскоре они уткнулись в забор с калиткой.
– А у кого ключ от калитки? – дернув за ручку, спросил Фриз.
– Нужно поискать. Этим выходом давно никто не пользуется, там овраг и речка, – торопливо ответила помощница жрицы Варна.
Детектив просунул руку через железные прутья и подсветил кристаллом спуск к оврагу, но в темноте ничего толком не разглядел.
– Поищите ключик-то, хочу там все осмотреть.
– Зачем? – удивилась Ирма. – Вам же сказали, что этим выходом никто не пользуется.
– Затем, что пропала женщина! Между прочим, ваша бывшая послушница! А я расследую ее исчезновение, – рявкнул на служительницу старший детектив и, сунув фонарь в карман, пошел обратно к храму.
Ле’Ройс, все это время хранивший молчание, судорожно вздохнул, а жрица закивала:
– Разумеется, вы вольны все осмотреть. А я буду молиться Аполии, чтобы с Фионой не приключилось ничего дурного.
Спустя несколько минут мужчины покинули храм. Жрица и обе послушницы с растерянным видом стояли у входа, провожая гостей.
Детектив Фриз направился к мобилю, бросив плетущемуся за ним Ле’Ройсу через плечо:
– Нечего за мной таскаться, идите домой!
– Но как же Фиона? – возразил тот.
– Если найду – привезу. А пока пообщаюсь с инспектором Пошнером. Сейчас все равно бесполезно прочесывать местность, не видно ни зги. Завтра с утра пораньше попрошу полицейских из отдела урегулирования осмотреть парк и овраг с речушкой. Опросим лавочников в Старом городе. Кто-нибудь да видел вашу жену. Вы мне опишите поподробнее, в чем она была одета.
– Одета была… Синее платье в горох, манто бархатное, шляпка с вуалеткой синяя, шарф голубой, – задумчиво перечислял Ле’Ройс. – О наряде соседка вспомнила, когда Фи к ней забежала, чтобы сына оставить.
