Он почувствовал присутствие за своей спиной, но оборачиваться не стал; у него было все в порядке с нервами. Олегу хватало одного лишь запаха духов, чтобы понять, кто там.
Холли грациозно, как кошка, перегнулась через спинку дивана, чтобы взглянуть на листок, лежащий у него на коленях.
– Это что? – полюбопытствовала она.
– Расходы по делу Тронова.
– А-а… Ну и что там? Много получается?
– Почти три миллиона долларов. Скоро перешагнем рубеж и пойдем дальше такими темпами, чувствую.
Он посмотрел ей в глаза, чтобы хоть этим донести серьезность положения. Она даже не моргнула.
– Это много?
– Ты спрашиваешь меня, много ли это – три миллиона долларов? – поразился Олег.
– Нет, я понимаю, что сумма большая. Но типа же бизнес и все такое… В рамках бизнеса, это много?
– В рамках бизнеса, пока терпимо. И все же я люблю, когда деньги возвращаются ко мне, а не уходят в никуда.
– Деньги – не главное в жизни, – рассудила Холли. – Главное – любовь, семья и взаимопонимание.
– Где ты только этого нахваталась?
– В интернете прочитала. К тебе пришел Сережа Суражный. Будешь с ним говорить или сказать, чтобы шел отсюда?
Говорить Олегу сейчас не хотелось ни с кем, и Суражный в списке персон нон-грата стоял на одном из первых мест. Но если бы Герасимов позволял себе такие капризы, он бы далеко в бизнесе не продвинулся. Раздражение пришлось погасить.
– Зови его. Посмотрим, что будет блеять на этот раз.
Вид у Сергея был виноватый, как у побитой дворняги. Но в последнее время он по-другому на Олега и не смотрел, потому что прекрасно знал, сколько ошибок допускает. Задания, выполненные плохо или частично, шли одно за другим. Суражный понимал, что за любым таким провалом может последовать серьезное наказание. Он уже попытался бы смыться, как пить дать, если бы у него была хоть одна возможность. К счастью, крючок долгов, на который его посадил Олег, работал исправно.
Сергей наверняка не понимал, почему он жив и здоров. Его собственной заслуги в этом не было, просто Герасимов понимал, что тут вмешались сторонние обстоятельства. То самое действие непреодолимой силы, которое мало кто представляет, пока оно не появится.
– Зачем пришел? – коротко спросил Олег. – Я не звал тебя.
– Тут такое дело…
– Я знаю, какое у тебя дело. Одну из твоих ночлежек ликвидировали.
– А я виноват? Я вообще не знаю, как они на этот адрес вышли! У меня теперь еще больше проблем, чем было.
– Нового ты мне сейчас ничего не сообщил. Пришел зачем?
– Хотел об отсрочке попросить, – виновато признал Сергей. – По новому заданию… Мне не до него сейчас.
– Чем же ты занят?
– Так берлогу же нужно зачищать! Все, там гиблое дело… Это быстрая работа, я вот думал сместить на пару дней…
– Тогда бери себе эти пару дней. Я снимаю нынешнее задание. Когда закончишь, сообщи мне, получишь новое.
Суражный просиял так, словно на него бриллианты с неба посыпались. Он был благодарен и наверняка воспринял это как большое одолжение. Чего и добивался Олег.
На самом деле он отменил задание не из доброты душевной. Но благодарность сотрудников – хороший мотиватор.
– Что-то еще?
– Нет, больше нет, я со всем справлюсь! – заверил его Сергей.
– Тогда почему ты еще здесь? Выметайся, пока я не передумал.
Суражный попятился к двери, словно опасаясь, что ему выстрелят в спину. Он не привык к таким поблажкам. Оказавшись за порогом, он прибавил шаг, и это было четко слышно в пустом коридоре.
Дождавшись, когда он уйдет, Холли удивленно посмотрела на Олега.
– Ты чего такой милый стал? Ты никогда не был милым.
– Вот ты и сама себе ответила: никогда не был и не планирую.
– Тогда что за радость для этого увальня? Плевать на его проблемы, пусть бы хоть что-то сделал без ошибок!
– На него действительно плевать, – согласился Олег. – Но мне проще, когда он не дергается. Нужно глобально пересмотреть план, а не думать о мелочах.
– Зачем? Разве это не увеличит расходы? А ты сам говоришь, что денег много ушло!
– Их еще больше уйдет, если проявлять упрямство. Упрямство – враг бизнеса. Как думаешь, почему сорвались последние задания? И у Сергея, и у всех остальных.
– Повезло, наверно, – предположила Холли.
– При мне про везение даже не говори, я не считаю его фактором, заслуживающим внимания. При хорошо организованном убийстве есть два ключевых пункта: убийца и жертва. Все остальное – сопутствующие обстоятельства. Чтобы убийство состоялось, убийца должен быть сильнее и умнее жертвы. Или, по крайней мере, лучше подготовлен. Если жертва выжила, лучше должна быть подготовлена она. Если так происходит в одном случае, это заслуга конкретной жертвы. Но у нас в последнее время выживают все подряд!
– И что?
– За подготовку убийц отвечаю я, – пояснил Олег. – Обычно они не промахиваются, потому что жертву не готовит никто. Но здесь… Кто-то постоянно стоит за спинами жертв. Как будто играет со мной! Вот этот человек уже не сопутствующее обстоятельство.
– Ты знаешь, кто он?
– Начинаю догадываться.
Обыватель, каким бы умным он ни был, не смог бы сопротивляться так долго и умело. Вовремя найденное противоядие, адрес Сони Антипенко, сорвавшееся покушение на Александру, общее поведение участников… Там чувствовалась рука того, кто хорошо знаком с криминальным миром.
Олег начал целенаправленно искать такого человека в окружении Тронова. Пока подходил только один…
– Владимир Армейцев, – задумчиво произнес Олег.
– Тот, которого ты с самого начала называл слабым?
– Предположил, что он слабый… Мои оценки верны в девяносто девяти процентах случаев. Но сейчас я начинаю подозревать, что сработал тот самый один процент.
Уверенности пока не было, потому что Владимир никогда не привлекался к уголовной ответственности. Еще бы, кто станет подозревать в чем-то слепого инвалида! Но Олегу удалось выяснить, что не так давно родной брат Армейцева заявил полиции, что тот является Гробовщиком, одним из самых серьезных серийных убийц на сегодняшний день.
Та версия очень быстро развалилась. Полиция обыскала дом Владимира, по постановлению суда медики осмотрели его самого в присутствии свидетелей. Он и не сопротивлялся, потому что ему нечего было скрывать. Его слепота была настоящей.
Если бы обвинение пришло от кого-то другого, Олег бы решил, что это устроил сам Гробовщик – чтобы развлечься. Подобный поступок вполне укладывался в его представление о чувстве юмора. Но родной брат…
