Он бросился со скоростью, ничуть не уступающей Чуме, но теперь я каким-то образом мог поспевать. Движения воина были резкими, порывистыми, больше эмоций, чем техники. Но и силы – хоть отбавляй. Первый же удар сверху-вниз, который я неосмотрительно попытался парировать, едва не вбил меня в землю. Ощутив, как многотонная тяжесть легла на плечи, рыкнул и, пнув врага под колено, отпрыгнул назад. Пару минут мы кружили друг против друга, внимательно следя за движениями. Первым вновь атаковал Теневой Рыцарь, на сей раз проведя целый финт: целился слева по корпусу, но в последний миг изменил траекторию движения меча, рубанув снизу-вверх, отрубая мне руку, сжимающую клинок.
Неиллюзорная боль пронзила все тело, кровь толчками брызнула из раны. Я попытался отступить назад, но враг одним ударом отделил мою голову от плеч.
Вспышка невыносимой боли и ненависти, а через секунду вновь стою, сжимая меч, напротив – Теневой Рыцарь. Раунд два.
По моим подсчетам, мы бились несколько суток без перерыва, после внутренний счетчик смертей заклинило, и я перестал обращать на него внимание. Главной целью стало победить противника.
Не сказать чтобы Рыцарь был дико силен, но что-то в нем не давало одержать победу. Или проблема во мне? Снова мимо. На двадцатый или тридцатый раз удары точно проходили по врагу, я чувствовал сопротивление плоти под лезвием меча. Но противник, словно наплевав на боль, шагал вперед и рубил, колол, кромсал мое тело. Снова смерть. Респаун. Бой.
У меня не было времени обдумать тактику и стратегию, сразу по воскрешении – новая схватка, без предисловий и тайм-аутов. Теневой Рыцарь не знал усталости. Приходилось подстраиваться, соответствовать врагу. Я чуть ли не физически ощущал, как растут уровни, прокачивается выносливость, сила, ловкость. И, конечно, дух.
Полагаю, ни у кого в этом мире не было столь высокого показателя Духа. Кроме разве что Чумы. Путем недолгих размышлений еще в пути, понял, что Дух растет только когда я попадаю в жестокие переделки, где более испытываются воля и разум, нежели тело. Что ж, логично, но какие именно бонусы эта стата дает, пока не осознал.
Удар, уклонение, меч соперника проносится в паре миллиметров от тела, подшаг, нырнуть вбок, уколоть клинком, будь Рыцарь живым, ребра и часть кишок обязательно вылезли бы наружу – с распоротым боком и сражаться, и жить трудновато.
Ускоряюсь, используя шаги тьмы, отступаю назад. Противник не отстает, будучи раненым, с легкостью преследует меня, заносит свой огромный меч, крутит им в воздухе, как пушинкой.
Не дожидаюсь, пока клинок опустится, пригибаюсь к земле, рывок навстречу, удар – меч вонзается в шею врага, брызжет кровь. Не останавливаюсь, продолжаю движение – пока клинок не наткнулся вдруг на пустоту. Голова Рыцаря катится по земле. Первая победа.
Но долго радоваться не приходится – враг появляется в трех шагах, сходу бросается в бой. Промедление – смерть, невидимый кукловод не соизволил залечить мои раны, а посему выход один – победить снова.
После полутысячного поединка мы оба начали использовать техники и навыки. Оказалось, Теневой Рыцарь умеет не только атаковать с грубой силой и обманками, в запасе у него припасено много опасных трюков.
Но я не собирался сразу раскрывать все карты, использовал лишь малую часть умений, выжидая, пока Рыцарь проявит себя полностью.
Шел примерно десятый день тренировки и тысяча семьсот двадцать первый бой, когда это случилось.
Пространство за спиной Теневого Рыцаря сгустилось, сам он, казалось, разросся, стал больше и шире, увеличился и меч. Скорость, техники, приемы – все вышло на качественно новый уровень. Это довелось ощутить сразу, едва враг рванул вперед, проводя серию из нескольких комбинаций ударов. Давление возросло, то, что раньше сдерживал относительно легко, теперь отбрасывало назад, прорывалось сквозь блоки, наносило повреждения.
Пришлось действовать на максимуме.
Рассвет Сотни Клинков прямо навстречу противнику – Рыцаря откидывает, кое-где в броне видны дыры, но он не сдается, без промедления бросается вновь.
Ускоряюсь так, что в висках ломит, из носа брызжет кровь, но враг слегка замедляется. Отлично, вот он – шанс!
Удар Двадцати Лезвий сносит левую руку Рыцаря, почти кожей ощущаю, как возрастает давление, словно режиссер спектакля потянул за ниточки и добавил сил любимой марионетке.
Восприятие постепенно возвращается в обычное состояние, посему спешу, нужно нанести как можно больше повреждений за короткое время. Я не проигрывал почти тысячу раундов, несмотря на все сложности. Не хотел и теперь.
Серия из высокоскоростных ударов – Крылья Ветра, доспехи врага оказываются почти разорваны на клочки, но и мой запас энергии укорачивается на треть. Стоило ослабить контроль – скорость приходит в норму, и Теневой Рыцарь движется так же быстро, как и я.
Уклониться от его мощных выпадов, после которых остаются неприятные рваные раны по всему телу, но не в этот раз. Приблизиться, атаковать приемом ближнего боя – Прощением Земли. Пожалуй, единственное умение из арсенала земли, которое я активировал. Попавший под его воздействие окажется либо смят в лепешку, если слабее меня, либо будет сильно измотан и с поломанными костями, как в случае Рыцаря.
Но он не сдается, готовит очередную пакость – пространство вокруг врага мерцает, наливается ядовито-зеленым. Неужто наконец массовая атака?
Массовыми я назвал умения, атакующие по площади, предназначенные в основном для больших групп противников, но эффективные и против сильного врага. Весьма эффективные.
Отпрыгиваю на безопасное расстояние, но уже поздно – зеленое облако следует за мной, мигом охватывает все тело, разъедает доспехи и кожу, впитывается в кости, вызывает невыносимый зуд, после накатывает ноющая боль, постепенно нарастающая, ввинчивающаяся в мозг, заставляющая желать смерти – как избавления.
Но я успеваю выпустить свой главный козырь.
Плач Тьмы. Прием массового поражения, вызывающий с небес темную скверну, что дождем проливается на врагов, пожирает все на своем пути и возвращается к создателю, напитывая его полученной энергией.
Я уже почти растекся лужицей по черной земле, когда тьма поглотила Теневого Рыцаря вместе с остатками брони и дивным клинком, а затем устремилась ко мне, мгновенно впиталась в остатки плоти, напитывая, создавая, восстанавливая.
Спустя десяток ударов сердца я вновь стоял на прежнем месте. Только на сей раз враг не появился.
Тьма рассеялась, мир рассыпался мириадами острых осколков, чтобы собраться вновь – в Ущелье Пламени, льющийся с небес дождь, восседающего под навесом у небольшого костерка Чуму и меня, рухнувшего на колени от накатившей слабости и дикого голода.
– Присаживайся, тебе нужно хорошенько подкрепиться, – Миор указал на место рядом с собой.
Я доплелся, рухнул на мягкую медвежью шкуру, двумя руками схватил кусок мяса из котелка, впился зубами.
