Тем временем крестоносцы ликовали, в своих стишках на скверной латыни они называли доброй весть о смерти «кровавого человекоубийцы». Но они слишком рано радовались. Занги и вправду был мертв, но успел сделать очень много, чего не смогли добиться христианские князья. Он оставил после себя сына Нур ад-Дина и своего последователя Саладина, вождей, которые знали, как успешно докончить дело, начатое Занги. Спустя сорок лет после смерти великого атабека Святая земля уже принадлежала Саладину, и Иерусалим снова перешел во владение мусульман.
Часть вторая
Египет
1138—1174
Глава 5
Юность Саладина
1138—1164
Мы прервали наше повествование об Айюбе 1138 г., когда он в печали покидал крепость Тикрит вместо со своим братом в ту самую ночь, когда родился Саладин. Они отправились в Мосул к Занги, и прием, оказанный им, их не разочаровал. Великий атабек не забыл о переправе у Тикрита на Тигре. Он не был тем человеком, который мог отказаться от верного помощника. Оба брата служили в его войске и участвовали во многих битвах, и когда Баальбек пал в октябре 1139 г., Айюб был назначен комендантом завоеванного города. Баальбек или Гелиополис, древний «город Солнца», славился не только своей древностью и своими храмами. Он имел выгодное расположение на возвышенном месте. Он находился между хребтами Ливаном и Антилив, поднимаясь над долиной Эль-Литани, на высоте около 200 м над уровнем моря, и считался самым холодным городом в Сирии. Легенда рассказывает, как люди однажды спросили у Холода: «Где нам искать тебя?» И он ответил: «Мой дом в Баальбеке». Хотя теперь его уже никак нельзя назвать прекрасным городом, таковым он был в те дни, когда римский император Антонин Пий (р. в 86, правил в 138–161) построил здесь грандиозный храм, частично сохранившийся до наших дней. Баальбек во времена Айюба все еще был значимым городом, который окружала крепостная стена, а в западной его части возвышалась цитадель. В окрестностях простирались плодородные поля, было много садов и огородов. Город еще не затронуло варварское нашествие монголов, и он не успел пострадать от страшного землетрясения, которое и стало причиной его сегодняшнего запустения. Как писал в 1154 г. арабский географ аль-Идриси, городские «давильни переполняли виноградные кисти», свежая пресная вода текла через город, мастерские пользовались водой, которая подавалась с помощью водяных колес. Решение Занги поставить Айюба на столь высокий пост, отдав ему в управление такой крупный и процветавший город, служило убедительным доказательством его доверия. Тем более что это был самый южный аванпост на подступах к враждебному для Занги Дамаску, расположенному всего в 57 км по прямой от него.
Здесь сын Айюба провел несколько лет своего детства. Согласно преданию, это были счастливые годы, но более о них ничего не известно. Мы не знаем ничего о семье Айюба между 1139 и 1146 гг., времени его пребывания в Баальбеке. Несомненно, что Саладин получил обычное для мусульманского мальчика образование. Возможно, что сына коменданта обучали наилучшие учителя. Будучи набожным, Айюб основал в Баальбеке суфийскую обитель. Его сын, вне всякого сомнения, долгие годы изучал Коран, арабскую грамматику, основы риторики, поэзии и богословия. Вне зависимости от того, какова была национальность правителя сарацин в те дни, для каждого из них образовательным стандартом считался арабский язык. Глубокое понимание Корана и традиций, обучение чистому арабскому стилю и тонкостям синтаксиса арабского языка – такова была основная цель образованных, но немногочисленных учителей, которым была доверена задача воспитания одаренных юношей.
Какое бы образование ни получил Саладин в Баальбеке, оно поблекло перед лицом представившихся впоследствии возможностей. Ему еще не исполнилось и девяти лет, когда покровитель его отца был убит. И конечно, смерть великого атабека послужила прежнему владетелю Баальбеку, то есть Дамаску, важным сигналом. Айюб не предпринял никаких усилий по защите Баальбека. Ведь он был тактичным, осторожным человеком, хорошо понимавшим свои личные интересы. Он видел, что два сына Занги, которым досталось наследство отца, не доверяли и следили друг за другом. Им не было дела до Баальбека. Мосул был далеко, Алеппо стушевался. С другой стороны, Дамаск был близок и был готов вернуть себе утраченные владения. Когда дамасское войско вошло в Баальбек, находившийся в цитадели Айюб, прежде чем капитулировать, заключил с ним соглашение. Ему достался довольно большой фьеф, который включал в себя 10 деревень близ Дамаска; кроме того, он получил большую денежную сумму и дом в столице. Его прозорливость и опыт управления вскоре принесли ему высокий пост при дворе Абака, внука Тугтигина, а еще через несколько лет он стал командующим армии Дамаска.
Айюб занимал этот важный пост, когда сын Занги, эмир Алеппо Нур ад-Дин Махмуд, выступил в поход на Дамаск в апреле 1154 г. Нур ад-Дин по праву занимает второе место среди великих защитников ислама после Саладина. После катастрофы при Джабаре государство атабека распалось на две части. Сайф ад-Дин, старший сын, утвердился в Мосуле, младший Нур ад-Дин стал наместником Сирийской провинции. Едва он занял трон в Алеппо, как был призван на защиту Эдессы. Сразу же после смерти Занги народ Армении призвал своего бывшего графа Жослена де Куртене вновь взять Эдессу. В ноябре 1146 г. он захватил врасплох защитников города, когда те спали, и город стал его. Однако цитадель продержалась до прибытия Нур ад-Дина, и тогда Жослен с войском предусмотрительно отступил, в то время как армяне, пытавшиеся сбежать, надеясь на его защиту, попали в западню: оказавшись между воинами гарнизона цитадели и подоспевшей на помощь армией, они были изрублены на куски. Foris gladius et intus pavor (Извне меч, а внутри ужас).
Гийом Тирский описывает произошедшее так: «Было прискорбно смотреть и горестно рассказывать, как беспомощная толпа стариков и больных, пожилых матрон и молодых служанок, старух и младенцев, еще не отнятых от груди, скопившаяся в проеме городских ворот, частью была потоптана всадниками, частью раздавлена толпой, частью безжалостно посечена мечами». Очень немногим удалось спастись, уйдя вместе с отступавшим войском Жослена де Куртене, которое Нур ад-Дин преследовал вплоть до Евфрата.
Позже попал в плен и сам Жослен; он был ослеплен и брошен в темницу в Алеппо, где умер после девяти мучительных лет. Вслед за его поражением было покончено с владычеством франков во всем графстве Эдесса и в приграничной северной области. Неудачный Второй крестовый поход, который возглавили император Конрад III и король Людовик VII, еще больше обескуражил христиан. Они пришли по призыву святого Бернарда, чтобы изгладить позор Эдессы. Но они покрыли себя еще большим позором в сражении у Дамаска в 1148 г., когда бдительный Анар, уже не опасавшийся Занги и поддерживаемый, несомненно, Айюбом, не давал христианам возможности близко к нему подойти, и он видел, как таяли их силы.
«С места сбора в Тиверии войско, впереди которого несли Святой Крест, направилось к Иордану и перешло его; впереди шли сеньоры земель короля Балдуина, затем следовали французы и последними немцы. Глиняная стена, что окружала знаменитые сады Дамаска, не могла быть препятствием для такого войска. Но плодовые сады с узкими тропинками, большим количеством деревьев и высокими травами представляли собой довольно надежную защиту для города. Повсюду на этом обширном зеленом пространстве, густо поросшем деревьями, сарацины устраивали засады и всячески препятствовали продвижению наступавших воинов. Или же они занимали высокие строения, поднимавшиеся тут и там, словно каменные острова среди моря зеленых насаждений, и стреляли из луков во врага с верхних этажей. Наконец, после продолжительных стычек, сады были очищены, и христиане, терзаемые жарой и жаждой, устремились к реке, но там столкнулись со свежими силами противника. „Почему мы не продвигаемся вперед?“ – вскричал Конрад III, находившийся на отдалении позади воинов. Поняв причину, он ринулся вперед к авангарду войска сквозь ряды французов. Применив тактику тевтонов, он и его рыцари спешились и, прикрываясь стеной щитов, скоро загнали врага обратно в город.
