Саладин едва избежал гибели, и, находясь под впечатлением от этого, он вполне мог отказаться от дальнейших рискованных шагов. К тому времени угроза появилась уже с другой стороны: эмир Мосула собирал войско, чтобы защитить своего кузена в Алеппо, а франки перерезали дорогу к Дамаску, где базировался Саладин. Раймунд, граф Триполийский, много лет был пленником Нур ад-Дина в Алеппо, и после своего освобождения за обещание выкупа (который так и не был уплачен) стал регентом Латинского королевства при несовершеннолетнем Балдуине IV. Визирь Алеппо, которому угрожал Саладин, обратился к графу за помощью. Раймунд осознавал политический интерес и денежную выгоду, которую могла принести оказанная осажденному городу поддержка. Однако он предпринял отвлекающее действие, направившись к Эмесе, которую продолжала держать в осаде часть войск Саладина. Ее правитель, по-видимому, провел переговоры с Раймундом; были обещаны, как обычно, большие деньги. Ободренные блеском золота, христиане пошли на приступ 1 февраля 1175 г. При этом им удалось добиться главной цели – снятия осады Алеппо. О приближении Саладина стало известно на следующий день. Он уже подошел к Хаме, заняв сильную позицию вблизи большого каменного моста через Оронт, где расположена деревня Аретуса (Эр-Растан). Франки немедленно оставили знаменитый город, в котором родилась Юлия Домна и где юный Гелиогабал учился сирийским религиозным обрядам, которые впоследствии, став императором, он перенес в Рим. Саладин вошел в Эмесу, и после упорного сопротивления цитадель сдалась в середине марта. В конце месяца он занял Баальбек. Теперь он стал властителем всех сирийских владений Нур ад-Дина, за исключением тех областей, что находились под непосредственным управлением Алеппо.
Эти успехи побудили атабека Мосула Сайф ад-Дина Гази II, который считал себя хранителем наследия своего деда Занги, перейти к решительным действиям. Атабек рассматривал земли Сирии и Месопотамии в качестве владений своего известного семейства. Ощущая себя его представителем, он без зазрения совести захватил земельные владения своего двоюродного брата в Месопотамии. Но совсем по-иному смотрелось дело, когда какой-то выскочка, не имея ни капли крови Занги, пытался узурпировать семейные прерогативы. Сайф ад-Дин собрал большое войско и отправил его к Алеппо, где его с нетерпением ожидали. Объединенные силы выступили против общего врага и встретились с ним близ Хамы. Несмотря на то что совсем недавно подошли подкрепления из Египта, силы Саладина уступали в численности противнику. Он даже подумывал о том, чтобы отказаться от завоеваний севернее провинции Дамаска. Противная сторона, однако, не пошла ни на какие уступки: ему было решительно приказано возвращаться в Египет. Саладину оставалось только уповать на силу оружия. Его войско расположилось рядом с ущельем Оронта на холмах, окружавших Хаму, что давало ему преимущество ввиду его меньшей численности. 13 апреля 1175 г. войска Мосула и Алеппо перешли в наступление, уверенные в своем превосходстве. Но, не выдержав столкновения с испытанными ветеранами Дамаска и Каира, они оказались зажатыми в ущелье и были рассеяны. Битва закончилась для них позорным поражением. Саладин преследовал отступавших до ворот Алеппо, и советники ас-Салиха были вынуждены согласиться на перемирие, хотя каждая сторона сохранила свои позиции. В результате заключенного соглашения Саладин остался безусловным правителем не только провинций Дамаска, Хамы и Эмесы, но в его власти оказались города Кафар-Таб, Барин и Маарра (Мааррат-эн-Нууман) недалеко (южнее) от Алеппо.
В первый раз Саладин заявил о себе как независимом правителе, провозгласил себя султаном, а имя ас-Салиха было изъято из текста молитвы и стерто с монет. В этот год в Сирии и Египте в мечетях читались молитвы во здравие нового суверена, который в память важного события отчеканил на монетном дворе в Каире золотые монеты с надписью, которая переводилась так: «Царь-помощник, Юсуф сын Айюба; да вознесется его знамя!» До сих пор, по его словам, Саладин делал все возможное, чтобы убедить молодого правителя в Алеппо, что он готов служить ему, хотя и утверждал, что не допустит никаких соперников в борьбе за трон. Однако ас-Салих понимал, что подобное номинальное служение является просто прикрытием для реального господства. Видя нежелание юного правителя идти на компромиссы, Саладин посчитал себя свободным в дальнейшем от обета верности и что нет никаких причин, которые могли бы помешать ему самому стать правителем страны. Халиф Багдада милостиво разрешил Саладину взять на себя управление страной и отослал ему официальную грамоту, даровавшую трон султана Египта и Сирии, а также одежды для торжественной церемонии. Известие об этом пришло в Хаму, где Саладин занимался обустройством своих новых земельных владений, в мае 1175 г.
Все оставшееся время до конца года было посвящено административным делам и подготовке войск, и ничего значительного не произошло вплоть до весны. Однако соперничество между домами Занги и Айюба не прекратилось и после победы, одержанной Саладином при Хаме. Обе стороны продолжали собирать силы для нового этапа борьбы. Сайф ад-Дин набрал воинов в Диярбакыре и Джазире и с ними весной 1176 г. форсировал Евфрат у Биры. Его армия насчитывала 6 тысяч человек, и она пополнилась воинами ас-Салиха в Алеппо. Саладин, выехавший из Каира всего лишь с 700 всадниками, имел теперь под своим командованием не только войска Дамаска, но и недавно прибывших воинов из Каира.
Когда 11 апреля 1176 г. он переправлялся через Оронт, солнце померкло, земля покрылась тьмою, а звезды ярко засияли на полдневном небосклоне (это было полное солнечное затмение в Северной Сирии). Несмотря на этот недобрый знак, Саладин продолжил свой поход. Однако не успел он отойти далеко от Хамы, когда зловещее предзнаменование сбылось: ему едва удалось избежать серьезного поражения. Сайф ад-Дин подошел стремительно, когда люди Саладина, разбросанные там и здесь у Туркменских колодцев (Джибаб-ат-Туркман), поили своих коней. Напади он сразу же, то одержал бы победу, но Сайф ад-Дин колебался в принятии решения, и, когда на следующее утро 22 апреля он выехал в поле, войска противника ожидали его вблизи Малого караван-сарая у Талль-ас-Султана (на Холме Султана) в 25 км от Алеппо. Завязалась кровавая рукопашная битва. Правитель Ирбиля опрокинул левое крыло войск Саладина и начал преследовать их, когда сам султан стал во главе своей личной гвардии и обратил тяжелое положение в победу. Внезапно паника охватила ряды вражеского войска, и все ударились в бегство, спасая свою жизнь. Большинство командиров атабека было убито или взято в плен, а сам Сайф ад-Дин едва спасся. Все лагерное имущество, палатки, продовольствие, прочие припасы и кони попали в руки победителей.
Саладин показал себя достойным победы. Он великодушно обошелся с пленными, отпустил их на свободу и одарил многих из них дарами. Раненые были обязаны ему спасением своей жизни, им был обеспечен уход, и многие выздоровевшие желали поступить к нему на службу. Что же касается богатых трофеев, обнаруженных в захваченном лагере, все они были отданы воинам. Сам же султан не взял для себя ничего. В этом проявилась его благородная натура и мудрость государственного деятеля. Отныне он был связан со своими воинами и воинами его врага узами благодарности и личной привязанности. Он отпустил пленных, среди которых было много знатных людей, и они вернулись к своему домашнему очагу у Великой реки, восхваляя и превознося его за проявленное им милосердие и великодушие, готовые стать его подданными. Его собственные люди, воодушевленные триумфальной победой и разбогатевшие благодаря большой добыче, были готовы последовать за ним куда угодно.
