В XI в. в пределы Ирана, Месопотамии и Сирии вторглись турки. Их вели потомки Сельджука, вождя туркмен, живших в степях западнее реки Окс (Амударья). В результате нескольких стремительно проходивших кампаний они захватили большую часть Ирана. Затем их войско увеличилось за счет прибывавших из Средней Азии племен турок, и вся Западная Азия, от границ Афганистана до границ Ромейской державы (Восточной Римской империи, названной позднее западноевропейскими историками Византийской) и Египта, была постепенно объединена под властью Сельджукидов. Персы (иранцы), арабы и курды сдались под мощным напором завоевателей. Но как бы ни были велики их владения, вторжение сельджуков имеет большее значение, чем проявление чисто территориальной экспансии. Их приход знаменовал наступление новой эпохи в истории мусульман, это было возрождение мусульманской веры.
В своей книге «Мусульманские династии», вышедшей в 1894 г., я писал: «В момент их появления империя Халифата исчезла. То, что вначале было государством, объединенным под властью одного мусульманского правителя, теперь стало собранием областей под управлением различных династий, ни одна из которых, за исключением, возможно, Фатимидов Египта (а они были схизматиками), не была способна создать империю. Широкое распространение схизмы [шиизма] способствовало обособлению различных провинций исчезнувшей империи. Требовалось действенное средство, и таковым стало вторжение турок. Эти дикие кочевники, не испорченные городским образом жизни и отличавшиеся прежде безразличным отношением к религии, восприняли ислам со всей горячностью их непросвещенной натуры. Они пришли спасти умирающее государство и возродили его. Их отряды шли через Персию [Иран], Месопотамию, Сирию и Малую Азию, опустошая страны и уничтожая каждую правившую там династию. В итоге турки-сельджуки вновь объединили мусульманскую Азию от западной границы Афганистана вплоть до Средиземноморья под властью одного суверена. Они вдохнули новую жизнь в охладевших к вере мусульман, отразили вновь перешедших в наступление византийцев и воспитали поколение фанатично преданных исламу воинов, которые нанесли не одно поражение крестоносцам».
Мелик-шах, самый благородный из сельджукских султанов (1072–1092), был одним из тех правителей, чьи идеи повлияли на эпоху, в которую они жили. Служить ему и быть его придворным было не только привилегией и большой честью. Находясь на службе султана, каждый придворный формировался как личность одновременно с правителем. Люди учились отстаивать свои принципы. Складывался образ поведения своего времени под влиянием образа жизни правителя. Один арабский историк писал, что каждый высший чиновник и губернатор пользовался уважением только в той мере, насколько он соответствовал примеру, подаваемому султаном. Принятая норма поведения не позволяла заподозрить правителя, что он недолжным образом выполнял свои обязанности. В первую очередь Мелик-шах стремился править справедливо. Все его усилия были направлены на достижение процветания своего народа. Мосты, каналы и караван-сараи были свидетельством его политики поощрения торговли и намерения установить прочные связи между областями в пределах государства. Дороги стали безопасными; как говорили, пара путешественников могла без охраны добраться из Мерва (ныне Мары в Туркмении) в Дамаск (в Сирии). Мелик-шах, великодушный и отважный, справедливый и честный, следовал в своей жизни идеалу мусульманского правителя; и его пример глубоко повлиял на умы его последователей.
Великий по своим нравственным качествам и мудрости в управлении, Мелик-шах во многом был обязан своими успехами еще более умному человеку, занимавшему в государстве самый высокий пост визиря. Низам аль-Мульк принадлежит к великим государственным деятелям в истории. Его мусульманские почитатели с подобострастием говорят о его духовных добродетелях и с восхищением рассказывают о том, как он выучил наизусть весь Коран в 12 лет. Но высшее свидетельство его способностей – процветание и прогресс великой империи на протяжении почти трети века, достигнутые благодаря его трудам. Его умение вести дела соединялось с глубоким знанием юриспруденции и поддержкой образования и науки. Именно Низам аль-Мульк вдохновил Омара Хайяма на астрономические исследования, о чем менее известно сегодня, но что было не менее важным, чем сочиненные им «Четверостишия». Именно он основал несколько медресе Низамия в Багдаде. И наиболее важное, по просьбе Мелик-шаха им была написана «Книга о правлении» (опубликована М. Шефером под названием «Сиасет-наме» в 1893 г. в Париже). Султан принял ее в качестве свода законов; как идеальную концепцию государства, в которой воплощено непререкаемое учение о Божественном Праве. Суверен, несомненно, имеет помазание от Бога. Но доктрина также говорит об ответственности правителя перед Богом в отношении своих подданных, которые вверены его попечению. «Кому много дано, с того много и спросится» – вот основной принцип визиря. Он помнил о словах великого Учителя, и его идеал монарха близок к совершенству. Давая определение характеру правителя, он вспоминает отрывок из старой персидской притчи: «Он должен подавлять в себе ненависть, зависть, гордость, гнев, похоть, жадность, пустые надежды, несговорчивость, ложь, алчность, злобу, насилие, эгоизм, вспыльчивость, неблагодарность и легкомыслие. Ему должны быть присущи скромность, уравновешенность, благородство, милосердие, смирение, щедрость, стойкость, терпение, благодарность, жалость, любовь к знаниям и справедливость». Одно веское суждение, как утверждается, больше поможет правителю, чем могучее войско. Его предупреждают о том, что он не должен поощрять фаворитизм и раздавать незаслуженные награды, что ему следует воздерживаться от чрезмерного употребления вина и от не подобающего правителю легкомыслия; но ему советуют строго соблюдать пост, молиться, раздавать милостыню и выполнять все религиозные предписания. В любых обстоятельствах он обязан «придерживаться срединного пути», ведь и сам пророк ислама Мухаммед, неосознанно цитируя Аристотеля, говорил, что во всем нужно выбирать «среднее».
Самое удивительное в системе управления, которую предложил Низам аль-Мульк, и на чем он постоянно настаивал, это неукоснительное исполнение сувереном своего долга перед подданными и частое проведение инспекций для своевременного обнаружения и наказания чиновников-коррупционеров. Дважды в неделю султан был обязан устраивать общественный прием, когда каждый, пусть и самый простой и неизвестный проситель, мог прийти, рассказать о своих жалобах и потребовать справедливого суда. Султан должен был лично внимательно выслушать просителя без какого-либо посредника и решить спорный вопрос на основе равных для всех прав. Рекомендовались различные меры для того, чтобы обеспечить свободный доступ подданного к правителю. Приводился пример некоего персидского суверена, который проводил прием на равнине, восседая на коне, так, чтобы все могли приблизиться к нему. При этом убирались все «ворота, ограждения, прихожие, переходы, занавеси и завистливые дворецкие». Другой правитель заставлял всех просителей одеваться в красные одежды, чтобы он мог легко различить их и пригласить для личной аудиенции. Получил всеобщее одобрение пример правителя из династии Саманидов (Саманидское государство образовалось в Средней Азии после распада Халифата и существовало в 875–999 гг., столица – Бухара). Он напрасно просидел всю ночь под густым снегопадом в середине большой площади Бухары на случай, если какой-нибудь обиженный подданный, которого прогнали дворецкие, придет встретиться с ним.
