Если вы никогда не слышали и не видели человека, который рассказывает вам о своем околосмертном опыте, легко развивать гипотезу о том, что эти истории лживы. Однако я нахожусь в уникальном положении. Я видел, как зрелые, эмоционально устойчивые взрослые, как мужчины, так и женщины, срываются и рыдают, рассказывая мне о том, что произошло с ними давно, до тридцати лет назад. Я слышал в их голосах искренность, тепло, чувство, которое невозможно передать на письме. Для меня — к сожалению, я не могу это разделить со всеми — идея о том, что эти истории могут быть выдумкой, совершенно недопустима.
В придачу к весу моего собственного мнения есть еще соображения, которые исключают возможность выдумки. Самое очевидное — это то, что многочисленные рассказы так схожи между собой. Как может быть, чтобы так много людей просто взяли и придумали одну и ту же ложь и рассказывали мне о ней на протяжении восьми лет? Такое можно себе представить только в теории, но никак не на практике. Можно, конечно, вообразить, что милая пожилая леди из восточной части Северной Каролины, студент-медик из Нью-Джерси, ветеринар из Джорджии и многие другие собрались несколько лет назад все вместе и придумали такой изощренный обман специально для меня. Однако я не думаю, что это вероятно!
Если они не лгут в открытую, возможно, они просто представляют факты в искаженном свете. Разве за эти годы они не могли расширить свои истории?
Этот вопрос приводит нас к хорошо известному психологическому феномену, когда человек начинает с простого описания опыта или события, а в последующем развивает его до проработанного рассказа. С каждым воспроизведением он добавляет какие-то мелкие детали, в которые постепенно начинает верить, пока история не становится настолько приукрашенной, что уже мало похожа на оригинал.
Однако я не верю, что этот механизм хоть в какой-то мере сработал в тех случаях, которые я анализировал. Во-первых, рассказы людей, которых я опрашивал вскоре после их опыта (иногда прямо в больнице, где они восстанавливались), типологически схожи с рассказами тех, кто вспоминал об опыте, имевшем место десятилетия назад. Во-вторых, в некоторых случаях люди, с которыми я беседовал, записывали свои впечатления об околосмертном опыте вскоре после того, как он был получен, и во время интервью зачитывали мне свои записи. Эти описания были такого же типа, как опыт, пересказываемый по памяти через несколько лет. Кроме того, следует учитывать тот факт, что зачастую я был только первым или вторым слушателем, которому рассказывали о таком опыте, и то с большой неохотой, даже в тех случаях, когда опыт имел место за несколько лет до разговора. Хотя в этих случаях было мало возможности для приукрашивания, если она вообще была, эти рассказы опять-таки не отличаются в целом от рассказов, которыми делились более часто на протяжении нескольких лет. Наконец, вполне возможно, что во многих случаях наблюдался процесс, противоположный приукрашиванию, — то, что психиатры называют «репрессией» или вытеснением, — психологический механизм, в рамках которого используется сознательное усилие для контроля нежелательных воспоминаний, чувств, мыслей или для сокрытия их от сознания. Во многих случаях во время интервью люди отпускали замечания, которые, несомненно, указывают на то, что имело место вытеснение. Например, одна женщина, в подробностях рассказавшая мне о своем околосмертном опыте, сказала: «Я чувствую, что было больше всего, но я не все помню. Я пробовала это вытеснить, потому что я знала: в это все равно не поверят». Мужчина, переживший остановку сердца во время операции, которая потребовалась ему из-за множества серьезных ран, полученных во Вьетнаме, поведал об эмоциональных трудностях, с которыми столкнулся при обдумывании околосмертных переживаний: «У меня дыхание перехватывает, когда я пытаюсь об этом рассказать, даже сейчас… Я чувствую, что там было много всего, чего я не могу вспомнить. Я постарался об этом забыть». Одним словом, кажется, можно с уверенностью утверждать, что приукрашивание вряд ли играет серьезную роль в развитии этих рассказов.
Все эти люди — они были верующими до того, как получили такой опыт? Если да, разве их рассказы возникли не под влиянием их религиозных убеждений и воспитания?
В какой-то мере да. Как я уже упоминал выше, хотя описание света остается неизменным, люди по-разному интерпретируют его значение, очевидно, под влиянием собственных убеждений и воспитания. На протяжении всего исследования, однако, я ни разу не слышал, чтобы кто-то упоминал о небесах или об аде, ни о чем, что соотносилось бы с привычной картиной, которая принята в нашем обществе. В действительности многие подчеркивали, как непохож был их опыт на то, чего они готовы были ожидать в результате своего религиозного воспитания. Одна женщина, пережившая «смерть», рассказывала: «Я всегда слышала, что, когда умираешь, видишь и небеса, и ад, но я ничего этого не видела». Другая женщина, которая прошла через опыт внетелесного существования после тяжелых травм, сказала: «Странно то, что, если судить по моим религиозным представлениям, по тому, как меня всегда учили, как только человек умирает, так сразу оказывается у этих прекрасных [райских] ворот, у этих жемчужных врат. Но я просто зависла над своим физическим телом — и всё. Я была в смятении». Далее: в немалом количестве примеров рассказы принадлежали людям, которые не веровали или вовсе не имели религиозного воспитания до околосмертных переживаний, и их описания, по сути, почти не отличаются от рассказов тех, кто веровал очень сильно. В нескольких случаях те, кто до околосмертного опыта был знаком с религиозными доктринами и не принимал их, начинали веровать с новой силой после. Другие говорят, что хотя они читали религиозные труды, такие как Библия, но никогда толком не понимали каких-то вещей, которые читали, пока не приобрели околосмертный опыт.
Что говорится в рассказах, которые вы изучали, о возможности реинкарнации?
Ни в одном из рассказов, которые я рассматривал, не было ни малейшего указания на реинкарнацию. Однако важно помнить, что ни в одном из них также не исключалась такая возможность. Если переселение душ и происходит, похоже на то, что в промежутке душа проводит время в другом мире после того, как покинет физическое тело, и до того, как вселится в новое. Поэтому интервьюирование людей, которые вернулись к жизни после того, как побывали на грани смерти, в любом случае неподходящий способ для изучения реинкарнации.
Для изучения этого вопроса могут использоваться и используются другие методы. Например, пробовали применять технику глубокой регрессии. Человека гипнотизируют и внушают ему, что он мысленно возвращается постепенно все дальше и дальше в прошлое. Когда он добирается до самых ранних воспоминаний, которые ему доступны в текущей жизни, ему говорят, чтобы он двигался еще дальше! На этом этапе многие начинают подробно рассказывать о своих прошлых жизнях в давние времена, в отдаленных местах. В некоторых случаях эти истории можно проверить, и они оказываются точными. Это случалось даже тогда, когда было установлено, что человек не мог обычным путем узнать о событиях, людях и местах, которые он так точно описывал. Наиболее известен случай Брайди Мерфи, но есть много других, не таких знаменитых, но даже более впечатляющих и хорошо задокументированных. Читатели, желающие ближе ознакомиться с этим вопросом, могут найти прекрасное исследование «Двадцать случаев предполагаемых реинкарнаций» (Twenty Cases Suggestive of Reincarnation) доктора Яна Стивенсона. Следует также вспомнить «Тибетскую книгу мертвых», в которой так тщательно описываются стадии околосмертных переживаний. Там говорится, что реинкарнация происходит на более поздних этапах, после окончания тех событий, о которых говорили мне опрошенные.
